Последнюю фразу она пробормотала себе под нос. Глянув на сжатый кулак, Алиса резко шагнула вперед, ударила Катю четко в нос и присела на корточки. После удара послышался треск, бабочка зажмурилась, заорала, осеклась, как только нужно было вдохнуть, и задержала дыхание. Она научится молчать... обязательно научится.

—  Назови мне хотя бы одну причину, почему я не должна вальнуть тебя прямо тут, — прошипела Каста, с удовольствием наблюдая за реакцией. — А потом не выкинуть на мусорку ночью к ебеней матери.

— Если это, — с трудом хватая воздух ртом, срывающимся шёпотом ответила Катя, — поможет... ему, то вали.

— Я не понял. — Под руку Алексея, облокотившегося на дверной проем, поднырнула Марципан. — А какого ляда без меня? И вообще... Народ! Идите сюда!

Нет, Катя совсем не была готова ни к таким словам, ни к таким действиям. Скуля, она зажала нос руками, из-под пальцев тут же потекла ярко-алая кровь, смешиваясь с слезами.

— Бить беззащитных все могут! — выкрикнула Катя, совсем отчаявшись, и зарыдала в полный голос. От страха перед костлявой старушкой с косой она дрожала, как осиновый лист. — И чем ты отличаешься от этих ментов?!

— Я? Ох... — Алиса нервно рассмеялась. — Ты, блять, понятия не имеешь ни о чем и начинаешь права качать? Цену себе знаешь? Вот тебе цена, сука!

Набрав в рот побольше слюны, она харкнула ей под ноги и ухмыльнулась, расправив плечи. Даже желания пытаться понять или поговорить с этим... человеком у Касты не возникало ни малейшего. Внутри и без того все клокотало от ярости, но свой стопор девушка нашла: представила взгляд Доктора. А настоящий был сейчас направлен на Катю.

Опираясь на трость, он молча прошёл в комнату, оценил обстановку. Взгляд пробежался по Алисе, Актёру, задержался на бабочке, на ней же и замер. Доктор смотрел на неё, как змея наблюдает за своей жертвой, прежде чем сгруппироваться и одним стремительным броском добыть себе ужин. Худые, длинные пальцы свободной руки были напряжены и как будто что-то перебирали.

— Актёр, что она тебе рассказала? — продолжая неотрывно смотреть на Катю, задал вопрос Док.

— Ворона увезли на Полюстровский пятьдесят четыре, как она говорит. Возможно, хорошенько отхуярили, но это уже судя по запуганным глазёнкам.

— Чем она может быть нам полезна?

— Да всем, блять, будет, — высказался молчавший до того Алексей. — Она права. Алис, сильно хочешь — дай ей хоть чем отбиваться, чтобы честно было. Я всё понимаю, но не заставляй в тебе разочаровываться, а? Не хочу.

— А у Ворона...

— Вокруг Ворона мир не вертится! — процедил Лёха, размашистым шагом пересёк комнату, подхватил всё ещё хнычущую Катю под локоть и мрачно взглянул на Касту. — Уяснила? Хватит с меня разбитых морд и трупов, надоело.

Прикосновение к локтю заставило Катю сначала вздрогнуть, а потом почти затихнуть, только продолжать всхлипывать. Она и не надеялась, что выйдет живой, и проклинала уже мысленно того старика, но удивительным образом ей повезло.

Алиса было хотела сказать, что по-другому сейчас не получится, но заткнулась. Вновь выяснять отношения при всех не хотелось, тем более — в комнате собрались действительно все, кроме Изабель и Герасима. Хакерша мониторила отчёты и выискивала среди них протокол об оформлении Ворона, а Гера сидел рядом и служил развлекательным аппаратом.

— Уяснила, я спрашиваю?

«Кажется, Лёха починился», — с неким облегчением подумала Каста, миролюбиво ему кивнула и пропустила мимо, хоть и наградила шлюху испепеляющим взглядом. Парень потащил Катю на кухню. Как минимум — разобраться, что там у неё с носом.

— Я не хотела, — тут же начала она оправдываться, когда они оказались наедине. — Я правда не хотела... чтобы его поймали. Я виновата, очень, я... было страшно, понимаете? И больно... никогда не было так больно...

Катя старалась не всхлипывать, но получалось плохо. Очень старалась быть убедительной, взрослой, уверенной, но выходило, что выходило.

— Заткнись. — Алексей нахмурился, разглядывая её переносицу, а потом обреченно выдохнул. — Сейчас опять будет больно.

Он даже не сомневался, что Алиса ей нос сломала, просто надеялся, что каким-то неведомым образом обошлось без смещения. Силы у Касты было всегда много, где не надо. 

Когда Лёха одним точным жестом вправил хрящ, Катя, конечно, от боли снова заорала. Но после послушно приложила предложенный лёд и гораздо быстрее успокоилась. Страха больше не было. 

— Извинения твои никому сейчас никуда не упёрлись, — куда мягче пояснил Лёха, опираясь о кухонный гарнитур. — Тут сейчас все злые и на взводе. Алису тоже понять можно, хоть она и перегнула... Прощать тебя или нет, решать не мне точно, ты не меня подвела. Вытащим Ворона, с ним будешь разбираться.

Его и самого до сих пор мелко потряхивало, но Лёха хорошо этот мандраж скрывал. Вступившись за Катерину, он даже не понимал, что делать дальше. Вроде отпускать её — так фиг знает, насколько этого чувства вины хватит, а держать — так негде. Во всяком случае, спальные места были все заняты. Пришлось вытаскивать ещё одну раскладушку из кладовой, чтобы друзья могли ночевать под одной крышей. В своём намерении лишний раз никого из поля зрения не выпускать Лёха готов был стоять до конца.

— Если у тебя... Как тебя зовут вообще? Если у тебя есть какие-то идеи, то вперёд и с песней. Хоть отработаешь.

— Катя, — представилась девушка. — У меня есть одна идея. Но я не знаю, как её воплотить... Эти менты наверняка имеют дело с какими-то девочками. А у меня сутенёрша всех знает, со всеми обо всём договориться может, она любит меня, — она залилась краской. Рассказывать о своей работе ей всегда было стыдно. — Я ей как дочь. Может, получится проследить за ними и так что-то узнать? Или обокрасть... Но что делать дальше — не представляю... Наверное, я действительно бесполезна.

— Час от часу не легче, — возвел Лёха взгляд к потолку. — С сутенёршами я ещё дел не имел...

И принялся соображать. Шлюхи всегда много знают, в этом даже не сомневался. У проституток, ступенька повыше, уже есть связи и ниточки, за которые можно дергать. Про эскортниц сейчас речи не шло — Катя не из них.

— Чтобы у них что-то узнать, нужно к ним для начала подобраться... А вот что именно нам вообще нужно, хотелось бы еще понимать. Местоположение, скорее всего, уже известно. А дальше? А дальше тупик... — Лёха раздраженно цыкнул. — Понимаешь, Катя, в чем сложность... Всё действительно должно выглядеть так, будто менты друг друга перестреляли. У нас есть свои обстоятельства, чтобы все, кто в хороших отношениях со сто восемнадцатым, окрысились на одних ребят. А нам тут светиться не надо, иначе это не кончится ничем хорошим — для тебя, раз ты здесь, в том числе.

Он умолк, продолжая цепь размышлений в голове. Механизм был запущен, но одно лишнее звено в ней имелось — Ворон. И козлом отпущения его сейчас могли сделать обе стороны. Если исчезнет и пернатый — у Лёхи точно поедет крышак. Слишком много дерьма за последнее время происходило, подозрительно много.

— У тебя есть конкретно твои знакомые на Полюстровском? Нам хотя бы узнать, что ему шьют.

Использовать её для вытаскивания Ворона из-за решетки не получится. Этим пусть занимается тот же самый Генадич, который обещал набрать днем, а вот информация не помешает. Лёха скрестил руки на груди, выжидающе на нее уставившись.

Катя мотнула головой и тяжело вздохнула.

— У меня — нет.

Парень выругался сквозь сжатые зубы.

Сила Имени — есть Сила великая. В этом Доктор убеждался не раз за свою жизнь, сталкиваясь с этим феноменом. Он и сам сменил несколько имен, прежде чем стал Доком, и понимал, что каждый раз — разный.