Энн выгибает брови.

— Полагаю, со сферами это не сравнить.

— Но там есть кое-что другое! — говорю я.

В нижней части афишки мелкими буквами напечатан список тех, кто будет участвовать в представлении. К концу списка буквы становятся все мельче и мельче, в соответствии со значимостью выступающего. И я читаю эти имена одно за другим, Энн и Фелисити хихикают.

А в самом конце стоит имя доктора Теодора Ван Риппля, иллюзиониста.

Фелисити в свете огня камина изучает афишку.

— Мы должны пойти в Египетский зал.

— И как мы это сделаем? — интересуется Энн.

Она уже не Нэн, хотя кое-какие следы магии в ней сохранились, глаза еще поблескивают. Она похожа на принцессу из волшебной сказки, которую когда-то прокляли и усыпили, а теперь она наконец проснулась.

— Джемма, ты могла бы заставить всех в школе заснуть? Или создать иллюзию того, что мы здесь, чтобы никто не заметил нашего отсутствия? Или просто внушить директрисе, чтобы она сама настояла на нашей поездке туда и даже сама отвезла?

— Я думаю, достаточно попросить мадемуазель Лефарж взять нас с собой. Она любит такого рода представления.

— Ох… — разочарованно вздыхает Энн.

Фелисити разворачивает конфету и кладет в рот.

— А ты думаешь, этот доктор Ван Риппль сможет нам что-то рассказать о той леди из твоих видений?

— Надеюсь, что да. Я видела ее с ним. Может быть, он и о Дереве Всех Душ тоже что-нибудь знает.

— Вы слышали? — вскидывает голову Энн.

Топот копыт, все ближе и ближе. Но уже девять вечера. Я даже вообразить не могу, кто бы решился приехать в такой час.

— Миссис Найтуинг, там какой-то экипаж! — кричит кто-то из младших девочек.

Мы отодвигаем занавески на окнах и всматриваемся в темноту. Вдали действительно возникает экипаж. Горничные выбегают с фонарями и выстраиваются перед дверью. Мы умоляем позволить и нам выйти, и миссис Найтуинг смягчается.

Ночная прохлада щекочет шею и уши, нашептывая тайны, ведомые одному лишь ветру. На дороге поднимается пыль. Карета останавливается, кучер откидывает ступеньки перед дверцей. И вот появляется пассажирка — стройная женщина в голубовато-сером костюме. Она вскидывает голову, оглядывая школу, и я сразу ее узнаю: темные, ищущие глаза под широкими бровями; маленький рот на заостренном лице; хищный взгляд пантеры. Мисс Клэр Мак-Клити вернулась.

Она с напряженной улыбкой приветствует нашу директрису:

— Добрый вечер, Лилиан! Прости, что приехала так поздно, но на дорогах ужасная грязь.

— Это неважно, ты все-таки добралась, — отвечает миссис Найтуинг.

Слуги спешат к карете, Бригид резко отдает им приказания, потом приглашает кучера обойти здание и заглянуть в кухню, чтобы перекусить. Младшие девочки бегут к мисс Мак-Клити, чтобы поздороваться. Я пытаюсь спрятаться, но поскольку я очень высока ростом, долго скрываться мне не удается. Глаза мисс Мак-Клити находят меня, и этого достаточно, чтобы мое сердце забилось быстрее.

— Леди, я разрешаю вам сегодня лечь спать на час позже, чтобы мы могли как следует поприветствовать нашу мисс Мак-Клити, — возвещает миссис Найтуинг под восторженный писк девушек.

В камине в большом холле заново разжигают огонь. Приносят чай и бисквиты. Мы празднуем возвращение мисс Мак-Клити, девушки заваливают ее разными историями о школе, и о приближающемся лондонском сезоне, и о костюмах, которые они наденут на маскарад. Мисс Мак-Клити слушает всех, при этом не говоря ни слова о себе и о том, где она провела последние три месяца.

В половине одиннадцатого миссис Найтуинг заявляет, что пора и по спальням. Девушки неохотно направляются к лестнице. Я уже почти дошла до нее, когда мисс Мак-Клити меня останавливает.

— Мисс Дойл, вы не могли бы задержаться на минутку?

Мы с Фелисити и Энн тайком обмениваемся взглядами.

— Да, мисс Мак-Клити.

Я сглатываю тяжелый ком, возникший у меня в горле, и смотрю вслед подругам, поднимающимся по лестнице к убежищу спален, в то время как я вынуждена остаться внизу, наедине с врагом.

Мы с мисс Мак-Клити садимся на бархатную кушетку в маленькой гостиной, предназначенной для приема гостей, и прислушиваемся к тиканью золоченых часов на каминной полке, в тишине отсчитывающих секунды. Мисс Мак-Клити пристально смотрит на меня темными глазами, и я начинаю потеть.

— Как приятно снова очутиться в школе Спенс, — говорит она.

— Да, — отвечаю я. — Сад сейчас чудесно выглядит.

Это похоже на плохую игру в лаун-теннис, когда никому не удается отбить мяч.

Тик-так, тик-так, тик-так…

— Уверена, вы с волнением ждете своего первого сезона?

— Да, безусловно.

Тик. Так. Тик.

— Но есть кое-что, что нам необходимо обсудить. Я говорю о сферах.

Так.

— Мисс Дойл, я начала действовать, разыскивать оставшихся членов Ордена. Я не знаю, сколько их осталось в живых или какую силу они сохранили, но очень надеюсь, что вскоре мы вернемся в сферы, и наш сестринский союз восстановит былую славу.

Тик-так-тик-так-тик-так.

Мисс Мак-Клити кривит губы в подобии улыбки.

— Так что, как видите, я пыталась помочь вам.

— Вы помогали самой себе, — поправляю я.

— Так ли это?

Она снова впивается в меня пронизывающим взглядом.

— У вас, как я понимаю, не возникало с тех пор трудностей с братством Ракшана?

— Нет, — удивленно отвечаю я.

— И вы не задумались, почему это так?

— Я…

— Это благодаря мне, мисс Дойл. Именно я удерживала их собственными средствами, но я не могу вечно держать их вдали от вас.

— Да как бы вы могли остановить Ракшана?

— Неужели вы думаете, что я оставила все на волю случая? У нас есть свои шпионы в этом братстве, точно так же, как в Ордене имеются их соглядатаи, — подчеркнуто произносит мисс Мак-Клити.

У меня холодеет в животе при воспоминании о том, какое задание получил от братства Ракшана Картик. Братство приказало ему убить меня.

— Я могла бы вам напомнить, что ваши прежние суждения были несколько поспешными.

— Чего вы хотите от меня? — огрызаюсь я.

— Мисс Дойл… Джемма! Вы до сих пор не понимаете, что я вам друг. Мне было бы приятно помочь вам — если вы позволите.

Она мягко кладет руку мне на плечо. Хочется, чтобы этот материнский жест на меня не подействовал, но — увы! Он действует. Забавно, что мы не ощущаем недостатка привязанности, пока ее нет, но как только нам предлагают внимание, его сразу становится недостаточно; мы готовы купаться в нем.

Я моргаю, удивленная, что к глазам подступили слезы.

— Вы меня предупреждали, что не стоит превращать вас во врага.

— Я высказалась слишком опрометчиво. Я была разочарована, что вы не обратились к нам.

Мисс Мак-Клити берет меня за руки. Ее кисти худы и тонки, такое ощущение, что они не привыкли прикасаться к чужим рукам.

— Вы оказались способны сделать то, чего никто из нас не мог. Вы сумели снова открыть сферы. Вы победили Цирцею за нас.

При имени Цирцеи у меня перехватывает дыхание. Я таращусь на большое коричневое пятно на полу, где дерево покоробилось.

— А что насчет моих подруг? Что насчет Фелисити и Энн?

Мисс Мак-Клити отводит руки. Она встает, прогуливается по комнате, сцепив пальцы за спиной, как задумавшийся священник.

— Если сферы не избрали их, я ничего не могу поделать. Они не предназначены для такой жизни.

— Но они мои подруги, — возражаю я. — Они помогали мне. Так же, как некоторые племена и существа в сферах.

Мисс Мак-Клити смахивает с каминной полки невидимую пылинку.

— Они не могут войти в Орден. Мне очень жаль.

— А я не могу повернуться к ним спиной.

— Ваша преданность достойна всяческих похвал, Джемма. Да, это действительно так. Но она неуместна. Неужели вы полагаете, что, если бы вы поменялись ролями и ваши подруги оказались избраны для того, чтобы стать членами Ордена, они стали бы сомневаться, покидать ли им вас?