— Но целитель… — супруги растерялись и не знали, что делать. За вызов им, в любом случае, придется платить. Но, получается, придется платить двоим.

Целитель забрал банку с пиявкой и, продолжая отслеживать работу девушки, просканировал удаленную магию. Работа была сделана очень тонко, даже сохранились магические присоски и частичная магия хозяина метки. Это означало, что мага, сделавшего это с ребенком, можно будет отследить и поймать.

— Дариэль! — целитель обернулся к своему помощнику. — Срочно отнеси это господину маршалу, что ехал с нами в соседнем купе. Скажи, на метке есть остаточная магия хозяина. Если ее собрать, можно сделать прекрасный поисковик.

Молодой человек кивнул и, перехватив банку, быстро ушёл, а целитель обернулся и еще раз проследил за работой девушки. Потоки ребенка расправлялись, наполнялись силой и, достигнув кончиков пальцев, повернули обратно к сердцу. Целитель щелкнул языком и улыбнулся. Идеальная работа. Но откуда взялось столь юное дарование? На вид девушке было не больше двадцати лет. Стройная, темные волосы перехвачены лентой. Строгий дорожный костюм давно вышел из моды, а ботинки, выглядывающие из-под юбки, больше говорили о практичности, чем о желании подчеркнуть девичью изящность. И при этом никаких кружев и украшений.

— Мама? — удивленный голосок заставил целителя поднять взгляд и осознать, что ребенок полностью пришел в себя. Чуть нагнувшись, коснулся легким сканирующим импульсом тела девочки и, получив отклик, довольно усмехнулся. Идеальное восстановление. Если бы сам не видел пересохшие каналы и пиявку, в жизни бы не поверил, что ребенок был на грани.

— Как ваше имя? — обратился он к незнакомке. Та поднялась, осмотрела его быстрым цепким взглядом и четко ответила:

— Диара Клерос.

Имя показалось целителю знакомым.

— Адам Клерос?

— Мой дядя, опекун и наставник.

— Вот же, — усмехнулся мужчина такой неожиданной встрече. Адам Клерос был одним из лучших целителей, что работал на границе. Его статьи о ядах и их удалении были бесценны. Протянув руку девушке, целитель представился сам. — Магистр Бенджамин Певер.

— О, — девушка приободрилась, совсем не ожидая, что встретит знаменитого целителя, чьи статьи в научном журнале она зачитывала до дыр. — Я читала ваши статьи о влиянии музыки и звуковых волн на пациентов и…

Вздернув бровь, мужчина взглядом показал на все еще протянутую руку, и девушка смолкла, смутилась и пожала ладонь магистра одними пальцами.

— С какой целью едете в Лидамос?

— Поступать в Военную Академию.

— Надеюсь, на целительский факультет?

— Да.

— Есть рекомендательное письмо?

— Да, магистр Тредин настоял, чтобы я его взяла.

— Это он правильно сделал. Что ж, тогда я откланиваюсь. При случае обязательно встретимся с вами в академии. А вы, — магистр обернулся к чете Суминых, — отвезите дочку по этому адресу. Ее еще раз осмотрят и, возможно, дадут рекомендации по дару.

Господин Певер достал блокнот и, быстро написав адрес, протянул главе семейства. Тот, быстро прочитав, удивленно вздохнул:

— Как вы узнали? Дар у дочки только проснулся.

— Благодаря ее спасительнице, он не только проснулся, но и окреп. А в ботаническом саду вам более точно смогут определить его предрасположенность и скорей всего предложат поступить в их школу.

— Но как же? — охнула госпожа Сумина, садясь на лавку и прижимая к себе дочку. — Туда же только с завышенным резервом берут.

— Не знаю, что за негодяй стоял у вас в храме на месте крестного, но резерв вам восстановила и усилила госпожа Клерос. Я бы считал ее вашей крестной. И поверьте, силы и дара вашей девочки хватит на поступление в школу при Императорском саде.

— Благодарим, господин Певер, — обрадовались супруги, — Сколько мы вам должны?

— Я ничего не делал, — дернул плечом магистр, — а госпожа Клерос по рангу не должна брать деньги. Но если вы накормите свою спасительницу, то успокоите мои переживания и подкрепите ее силы. А вам, милочка, рекомендую до экзаменов больше силу не расходовать. Там будет оценка резерва, жаль, если его понизят из-за вашей опустошенности.

— Спасибо, магистр.

Целитель развернулся и быстро покинул вагон. Диара довольно вздохнула и хотела последовать за ним на свое место, как господин Сумин встал перед ней, звездой раскинув руки.

— Госпожа, умоляю. Не позорьте нас. Раз денег вам дать нельзя, то накормить мы вас просто обязаны. Вы же столько сил потратили. И резерв, — голос мужчины прервался от нахлынувших эмоций.

— Пожалуйста, госпожа, — девочка перехватила руку девушки. — Вы же теперь моя крестная. Позвольте вас угостить.

— Да, да, — закивал отец семейства. — Вы наша крестная. И жизнь, и резерв спасли нашей девочки.

И в вагоне неожиданно все захлопали. Диара смутилась. В госпитале при исцелении к этому относились как должному, а тут… Госпожа Сумина вскочила и усадила девушку на свое место. Тут же подняли небольшой столик и выложили на него все припасы. Но застольем все дело не закончилось. Некоторые из пассажиров стали подходить и класть: кто яблоки, кто соленья, кто каравай хлеба.

— Госпожа целительница, вы хотя бы гляньте, что со мной. А то вот тут болит, тут колит…

И Диара, ободренная таким вниманием, прикасалась к каждому. Импульсы пробегали по телу и помогали определить диагноз. Помня наставления магистра, исцелять всех не посмела, но облегчить страдания смогла и выписывала рекомендации, как делала это много раз в лекарне дяди. Девушка уже собиралась уходить, как народ всполошился. Припасов оказалось на удивление много, и девушка хотела отказаться от них, но старенькая бабушка, что подошла к ней первой со своей больной спиной, протянула старый мешочек на завязках.

— Бери, девочка, тебе он еще сто лет прослужит. Все в нем поместится! Я в монастырь еду, там личные вещи брать нельзя, а тебе пригодится. В него много чего положить можно. Пусть служит тебе и твоему делу светлому.

Поблагодарив всех еще раз, Диара опробовала подарок. В него, и правда, все поместилось, при этом вес мешочка не изменился. И довольная приобретением и своей помощью, девушка вышла из вагона в тамбур. Тишина вагона сменилась грохотом двигающихся колес по пути, но Диара замерла на месте не по этому. На площадке соседнего вагона огромный детина прижал девушку в светлых одеждах послушницы к деревянным переборкам и, зажав ей рот одной рукой, второй лез под платье.

Диара растерялась всего на минуту. Вид испуганной, заплаканной послушницы и верзилы, что шарил по девичьему телу, вызвал оторопь, сменившуюся негодованием. Среди белого дня оскорблять служительницу веры? Да как можно так низко пасть? Магия сама скопилась на кончиках пальцев и ударила парня между лопаток. Тот резко выпрямился, удивленно хрюкнул и осел. Сползая по прижатой к стене вагона девушке на колени. Послушница от ужаса зажмурилась и побелела так, что Диара испугалась за ее здоровье.

Быстро перебравшись на другую сторону, девушка с трудом отвалила бугая от его жертвы. Все же насильник маленьким не был. Прислонив его к перилам тамбура, взглянула на послушницу. Та явно была в шоке. Огромные, как у лани, глаза закрыты. Милое кукольное личико сливается с белизной кружев ее одежды. А слезы, проложив влажные дорожки, уже изрядно намочили ткань. Видимо, бугай доставал послушницу не пять минут. Неужели не нашлось никого заступиться за бедняжку? Проверив, что усыпление отрубило бугая надолго, Диара вернулась к девушке и, тронув ее за плечо, тихо спросила:

— Где твоя наставница?

— Я… Я… — послушница дернулась, испуганно открывая глаза. Увидев перед собой Диару, громко всхлипнула, — я совсем одна.

Больше ничего вразумительного ответить она не смогла и не успела. Дверь в вагон распахнулась, и на пороге появился проводник, с наливающимся под глазом фингалом. За его спиной маячили два бугая, одетые в форму полицейских. Секундное замешательство, и проводник, спохватившись, ткнул в спящего бугая пальцем.