Фелиша, чуть улыбнувшись, шагнула к Айомхару — тот восседал на массивном кресле — расслабленный, полный спокойствия. Глаза мужчины, полуприкрытые тяжелыми веками, неотрывно следили за красивой женщиной. С годами она не утратила своей яркой красоты — те же черные волосы, те же насыщенного оттенка глаза, та же стройная фигура. Время словно остановилось для нее.

— Зачем ты здесь? — раздался голос призрака. Он прозвучал резко, и Фелиша вздрогнула. Но, тут же, взяв себя в руки, она произнесла, томно глядя на Айомхара:

— Ты помнишь нашу встречу?

Воин холодно улыбнулся:

— Помню, и помню свое удивление, когда узнал, что женщина, которая почти отдалась мне, оказалось женой старшего брата.

Брюнетка пожала плечами, говоря:

— Йен был значительно старше меня, на целых десять лет, и он был груб. А я хотела ласки.

— Йен — мой брат, и вряд ли я отличаюсь от него, — язвительно заметил Айомхар.

— О нет, ты отличаешься, — с жаром заявила женщина, опускаясь перед ним на колени и хватаясь за левую ладонь воина. — Ты — другой.

— И чем же? — мужчина чуть сощурил глаза, разглядывая Фелишу. Черные волосы разметались по спине, изумрудные глаза пылали желанием — неприкрытым, явным, а красивые губы поблескивали, словно приглашая к поцелую.

— Всем, — женщина подалась вперед, упираясь высокой грудью в ладонь Айомхара. — Все эти годы я думала о тебе. Лишь о тебе.

— Твоя дочь, видимо, тоже, — веско заметил воин. — Вот уж не думал, что ты воспитаешь племянницу такой развратной.

Фелиша взмахнула черными ресницами, шепча:

— Я была уже беременна ей, когда стала женой Йена. Мой первый муж — вот ее родной отец. Я сказала об этом Шарлейн, видимо, зря, раз она приходила к тебе. Но с тобой должна быть не юная, глупая девушка. А женщина — мудрая, сильная.

Возникла тишина. Брюнетка наклонила голову, размышляя, как ей поступить, как сделать так, чтобы эта ночь стала для нее ночью, проведенной с Айомхаром. Внезапно, он чуть сжал ее ладонь, и женщина подняла на мужчину глаза. Воин улыбнулся ей и произнес:

— Такая, как ты, Фелиша?

Лее снился страшный сон — тот же волчонок, ставшей уже волком, столкнулся в смертельной схватке с другим волком. Огромные челюсти, острые клыки, злобные глаза и темная кровь. А затем взгляд — лютый, пробирающий до дрожи… Девушка резко села в постели, просыпаясь от собственного крика.

Дверь с грохотом открылась — на пороге показался Кахир, в руках его уже был меч, готовый в любой момент поразить врага, посмевшего посягнуть на Лею. Воин скользнул взглядом по комнате, затем, не обнаружив угрозы, посмотрел на девушку. Та, широко распахнутыми глазами, глядела на него. Светлые волосы водопадом лежали на ее плечах, а лицо — испуганное, но красивое, словно застыло.

— Страшный сон, — прохрипела Леа, желая, чтобы воин как можно скорее покинул ее комнату. Тот, словно читая ее мысли, молчаливо кивнул головой и, обведя еще раз внимательным взглядом спальню, вышел, закрывая за собой дверь.

Девушка проснулась ближе к обеду. Бледная, с заплаканными глазами, Леа убрала зеркало в сторону — отражение ее не радовало, оно молчаливо свидетельствовало о беспокойной ночи, полной горьких слез. Служанки, что принесли обед, сочувственно вздыхали. Они помогли Лее с прической, собрав волосы гребнем на затылке, затем, с нарядом — она выбрала жемчужно-серое платье — под стать своему настроению.

Девушка выглянула из комнаты — у дверей не было охраны, в том числе и Кахира. Леа облегченно выдохнула — и, преодолевая волнение, покинула покои, спешно направляясь на первый этаж. Никто из слуг, что попадались ей на пути, даже не думал остановить девушку. Она миновала коридор, и, наконец, вышла наружу.

Солнечные лучи ударили Лее в глаза. Девушка чуть приостановилась, пытаясь привыкнуть к столь яркому свету. Затем, она стремительным шагом, словно кто-то за ней гнался, направилась подальше от здания, в сторону холма. Проходя мимо позорного столба, Леа обхватила себя за плечи — воспоминания все еще были яркими.

Девушка еще сильнее ускорила шаг, сама не понимая, куда идет. Но стоило ей только взобраться на один из холмов, как она получила ответ на свой вопрос — вдали виднелась крыши хорошо знакомых домиков. И Леа почти бегом отправилась в их сторону. Но она еще не знала, что за ней следят…

Он был ублюдком — незаконнорожденным сыном. Его отец, Джералд, мечом и силой, пробивал себе дорогу к успеху. Но на этом тернистом пути ему попалась прекрасная Илэйн — и вскоре, любовь закружила воина и молодую девушку. Плодом любви их стал Айомхар, однако мать мальчика не пережила его рождения — и умерла от обильной кровопотери — в те времена это не было редкостью.

Джералд признал своего сына — к тому моменту воин построил замок и забрал Айомхара к себе. Признаться, отец не очень-то верил, что сын переживет зиму, однако это случилось — Айомхар не только пережил ее, но и выжил среди родных братьев и сестер, которые, впрочем, не забывали, что живущий с ними мальчик — ублюдок. Но только не Йен. Старший сын старался защищать Айомхара от нападок родственников, в том числе и от злобной матери. Однако, козни ее были сильны — и та, воздействуя на мужа увещеваниями и манипуляциями, добилась-таки, чтобы «выродок» больше не очернял своим присутствием их прекрасный замок. Йен на тот момент уже покинул родные стены, и некому было больше поддержать незаконнорожденного юношу.

В тот день, когда ему исполнилось девять лет, Айомхар ушел сам, прежде чем его выгнали. Услышав разговор мачехи с отцом, мальчик принял решение уйти. Он ушел с пустыми руками, и единственное, что было с ним это его решимость.

Он научился добывать себе пищу — голыми руками мальчик раскапывал заячьи норы и, доставая животное оттуда, ел его, нередко прямо сырым. Айомхар изучал мир вокруг, каждый раз испытывая себя на прочность — он научился плавать в холодной реке и ловить в ней рыбу, мальчик приспособился быть таким бесшумным, что вскоре, мог ловить птиц. Позже, это умение не раз пригодится ему в жизни, делая его внезапным и неуловимым воином…

Леа заглянула один из домиков. Странно, но бодрого голоса Бренды не было слышно. Девушка сделала несколько шагов внутрь, и навстречу ей вышли две пленницы с ее родного замка.

— Леа, — выдохнула одна из них, тепло, обнимая красавицу. Та ответила на объятия, радуясь теплой встречи. Затем, чуть отстранившись, задала вопрос, терзающий ее:

— А где Бренда?

— С Брендой случилось несчастье, ее не было несколько дней. Мы искали ее, и нашли возле поля с пшеницей. Ее кто-то сильно избил, — полным тревоги голосом отозвалась пленница.

Сердце Леи дрогнуло. Она спешно направилась в соседнюю комнату, где на узкой кровати лежала седовласая женщина. Девушка прикрыла рот ладонью, увидев лицо медведицы (как прежде она звала ее) — оно было в кровоподтеках, веки — опухшие, багряного цвета, прикрывали глаза, полные страдания.

— Бренда! — Леа упала перед ней на колени, окидывая женщину сочувственным взглядом. — Кто посмел так поступить с тобой?

Медведица моргнула, сосредотачивая свой взгляд на девушке. Затем, из посиневших губ послышалось:

— Та, которая не хотела, чтобы лорд узнал, что она затеяла против тебя.

Прошлой ночью

— Такая как ты, Фелиша?

Изумрудные глаза засверкали, а губы растянулись в чувственной улыбке. Понимая, что она смотрит слишком откровенно, черноволосая женщина опустила взор вниз и прошептала:

— Если только ты этого хочешь, Айомхар.

Она особо, с придыханием выделила его имя. С другими мужчинами это срабатывало.

Призрак обхватил пальцами подбородок Фелиши, заставляя ту посмотреть прямо ему в глаза. Янтарная бездна начала стремительно темнеть.

— Если твоя мудрость и сила заключается в том, чтобы быть шлюхой, прибереги такое «сокровище» для того, кто по достоинству оценит это. Мне не нужна сильная женщина, мне нужна верная. Убирайся.