Алтея откинулась назад, на спинку стула:

– В общем, да, но не совсем. Ты понимаешь Благодать? – Алтея дождалась кивка Дженнсен. – Колдуньи из Дворца Про–роков знают о действиях дара, о взаимных отношениях между мирами, о том, как все это сочетается друг с другом. Их называ–ют сестрами Света.

Дженнсен вспомнила внезапно, что Себастьян говорил, буд–то сестры Света сейчас с императором Джеганем. Себастьян предлагал Дженнсен отправиться к сестрам Света. Он сказал, что, возможно, они помогут ей. Должно быть, они имеют какое-то отношение к Свету Создателя.

Тут ей пришла в голову еще одна идея.

– Это имеет отношение к тому, что говорила Латея? Будто вы можете видеть дыры в мирах?

Алтея улыбнулась, как учитель, испытывающий удоволь–ствие от того, что ученик начинает делать собственные откры–тия.

– Это только самая верхушка горы. Видишь ли, не обладаю–щие даром отпрыски лорда Рала – любого лорда Рала в послед–нее тысячелетие – отличаются от остальных людей. Вы – дыры в мире для тех из нас, кто имеет дар.

– А что это значит – дыры в мире?

– По отношению к вам мы слепы.

– Слепы? Но вы ведь видите меня. Латея тоже могла меня видеть. Я не понимаю…

– Мы не глазами слепы. Мы слепы с точки зрения нашего дара. – Колдунья махнула рукой в сторону окна. – Повсюду на–ходятся живые существа. Ты их видишь с помощью глаз – как сейчас Фридриха и эти деревья. Я тоже могу видеть, как все вы, но… – Алтея подняла указательный палец. – Но с помощью мо–его дара я вижу и по-другому. И с тобой получается так, что по-другому, с помощью дара, я тебя не вижу. И Даркен Рал не мог тебя видеть. Не может этого и новый лорд Рал. Для тех, кто име–ет дар, ты – дыра в мире.

Пораженная Дженнсен даже заикаться начала:

– Но… но… но… это совершенно не понятно. Он же все вре–мя преследовал меня. Он послал ко мне убийц. У одного из них на листе бумаги было записано мое имя.

– Они могли искать тебя, но только в самом обычном смыс–ле этого слова. При помощи магии они обнаружить тебя не мо–гут. Его дар в отношении тебя слеп. Ему приходится использо–вать шпионов, подкуп и угрозы, чтобы обнаружить твое место–пребывание. Будь иначе, он бы послал магических тварей, и те бы разгрызли твои кости, и с тобой было бы покончено. Для него это гораздо проще, чем посылать людей с листочком бумаги, на котором написано твое имя.

– Вы имеете в виду, что для него я невидима?

– Нет. Я вижу тебя. Я помню твои рыжие волосы. Я узнаю тебя, потому что знаю твою мать, а ты похожа на нее. Я знаю тебя так, как все люди узнают и запоминают друг друга. Даркен Рал, будь он жив, мог бы узнать тебя, если бы помнил твою мать. А знавшие Даркена могли бы разглядеть в твоем лице его черты. Лорд Рал может узнать тебя самым обычным способом, как люди без дара. И может найти тебя обычными средствами. Но при помощи магии ему тебя не найти. Это не в его силах.

Дженнсен, нахмурившись, задумалась. Молчала и колдунья. Фридрих возился около очага. Наконец Алтея сказала:

– Когда я была во Дворце Пророков, я познакомилась там с колдуньей по имени Эди. Она в одиночку приехала в Древний мир, чтобы научиться новому. Она была слепа.

– Слепа?.. Как же она путешествовала одна, раз была сле–пой?

Алтея улыбнулась:

– Она видела с помощью своего дара, а не глаз. Все колду–ньи… вообще все люди с даром имеют свои способности. У кого-то дар сильнее… как сильнее тебя тот, у кого более мощные мус–кулы. К примеру, Фридрих. Он более мускулистый. У тебя воло–сы такие же, как у всех людей, но только – рыжие. А у других – светлые, черные или каштановые. Каждый человек чем-то отли–чается от других. То же самое и с даром. Он различается не толь–ко по своим аспектам, но и по силе их проявления. У кого-то он очень силен, у кого-то слаб. Каждый из нас индивидуален. Все колдуньи уникальны по своим способностям.

– А что случилось с вашей подругой Эди? Алтея опять некоторое время помолчала, размышляя. И ска–зала:

– Глаза у Эди были совершенно слепыми, но она научи–лась видеть при помощи своего дара. Дар говорил ей о мире больше, чем я могла увидеть при помощи глаз. Это похоже на обычных слепых людей, которые приучаются слышать лучше, чем я или ты. Эди проделала то же со своим даром. Она видела, ощущая мельчайшие искры от дара Создателя, которые нахо–дятся в любой вещи вокруг нас. Она видела саму жизнь, и бо–лее того: само Творение. – Алтея снова помолчала. – И для меня, и для Даркена Рала, и для Эди ты не существуешь. Ты – дыра в мире.

Дженнсен объял непонятный ужас. Но постепенно образ этого ужаса стал принимать определенные очертания. Из глаз ее брызнули слезы.

– Создатель дал мне не такую, как у других, жизнь? Я суще–ствую каким-то иным способом? Я своего рода… чудовище, да? Мой отец хотел убить меня, потому что я чудовищна по своей природе.

– Нет, дитя мое. – Алтея наклонилась и успокаивающе по–гладила Дженнсен по волосам. – Я вовсе не это имела в виду.

Дженнсен отчаянно пыталась сдержать вновь подступившую волну ужаса. Слезы застили ей глаза, и лицо Алтеи было размы–тым и нереальным, как дыра в мире.

– Я даже не часть Творения. Вот почему одаренные не могут чувствовать меня. Лорд Рал просто хотел избавить мир от ошиб–ки природы, от зла…

– Дженнсен, не переиначивай мои слова! Послушай меня! Дженнсен кивнула, вытирая глаза:

– Я слушаю.

– То, что ты другая, вовсе не делает тебя злом.

– Но кто я такая, если не чудовищное порождение зла?

– Дитя мое, ты – Столп Творения.

– Но вы сказали…

– Я сказала, что те, у кого есть дар, не могут видеть тебя с его помощью. Я не говорила, что ты не существуешь, что ты не часть Творения.

– Тогда почему я – одна из этих… существ? Одна из этих дыр в мире?

Алтея покачала головой:

– Не знаю, дитя мое. Но неведомое нам вовсе не является злом. Сова может видеть в темноте. Люди – нет. Но разве дела–ет тебя злом то, что люди тебя во тьме не видят, а сова видит? Это только указывает на существование ограничений.

– Но все ли потомки лорда Рала одинаковы? Прежде чем открыть рот, Алтея тщательно продумала ответ.

– Истинно неодаренные действительно одинаковы. Те же, кто родился с крошечной частицей дара, – разные. Эта частица может быть не используемой, ее даже трудно обнаружить. С практической стороны такие потомки кажутся людьми, лишен–ными дара, но его наличие делает их непохожими на тебя: они – не дыры в мире. И это делает их уязвимыми. Такого рода потом–ство можно найти с помощью магии и уничтожить.

– И большинство потомков лорда Рала таковы, да? И такие, как я, дыры в мире, встречаются редко, да?

– Да, – тихо признала Алтея. Дженнсен почувствовала, как внутри все оцепенело.

– И вы полагаете, что в этом есть нечто большее? Что мы – не просто дыры в мире, неуловимые для одаренных?

– Да. Это и была одна из причин, почему я поехала к сест–рам Света. Я хотела лучше понять взаимоотношения одаренных с жизнью, с Творением.

– И вы поняли? Смогли вам помочь сестры Света?

– К сожалению, нет. – Алтея задумчиво смотрела в одну точку. – Вряд ли найдется много согласных со мной, но я при–шла к тому, что все обычные люди и все отпрыски лорда Рала без дара имеют в себе неощутимую колдовскую силу, которая свя–зывает их с людьми одаренными и, таким образом, с более высо–ким миром творения.

– Я не понимаю, какое это может иметь отношение ко мне. Алтея медленно покачала головой:

– Есть в этом, Дженнсен, что-то большее, чем я понимаю. Дженнсен не могла представить, что могут означать эти сло–ва. И спросила:

– Сколько всего потомков родилось без дара?

– Мне удалось узнать, что они чрезвычайно редки. У каждо–го лорда Рала имеется не более одного отпрыска с даром. Как будто его семя содержит всего лишь одного истинного наслед–ника. – Алтея подняла вверх палец и наклонилась вперед. – Но возможно, их гораздо больше. Просто у некоторых есть слабая искра дара, и их обнаруживают и уничтожают раньше, чем та–кие, как я, узнают об их существовании. Как я уже сказала, мне кажется, в этом есть что-то более важное, чем я знаю или могу понять. Но из таких, как ты, лишенных даже невидимых части–чек дара, все…