Очередной коридор вывел их в огромный внутренний двор невероятной красоты, затмевавшей великолепие зала, в котором они только что были. А зал оказался самым красивым из того, что Оба когда-либо видел. Он стоял, приоткрыв рот, и смотрел на открытый бассейн и деревья вокруг, словно это был лесной пруд. Только бассейн находился во дворце, пруд был окружен низкими скамейками из полированного оранжевого мрамора, а сам пруд был отделан голубой глазированной плиткой. В пруду плавали золотистые рыбки. Настоящие рыбки. В настоящем дворце…

Никогда в жизни Оба не был так поражен величием, красо–той, настоящей магией места.

– Это дворец? – спросил он стражников.

– Только крошечная его часть, – отвечали ему.

– Крошечная часть, – изумленно повторил Оба. – Осталь–ное так же прекрасно, как эта часть?

– Нет. Большинство помещений еще величественнее, с па–рящими в высоте потолками, арками и огромными колонами между балконами.

– Балконы? Внутри?

– Да. Люди могут смотреть на нижние этажи, на большие внутренние дворы и четырехугольные дворики.

– На некоторых этажах торговцы продают товары, – ска–зал другой стражник. – Некоторые помещения предназначены для публики. Некоторые – казармы для солдат или слуг. Есть и помещения, где посетители могут снять комнату. 

Оба слушал и смотрел на хорошо одетых людей, которые шли по дворцу, на стекло, мрамор и полированное дерево.

– После того как я осмотрю дворец, – сообщил он страж–никам, – мне понадобится тихая уединенная комната, роскош–ная, но там, где меня не заметят. Сначала мне нужно купить при–личную одежду и запасы. Вы будете охранять меня. Удостоверь–тесь, что никто не знает, где я нахожусь, пока я буду принимать ванну и спать.

– Сколько нам нужно охранять вас? – спросил страж–ник. – Нас хватятся, если мы исчезнем надолго. Начнут искать и обнаружат, что камера пуста. Тогда вас тоже начнут искать и скоро узнают, что вы здесь.

Оба подумал:

– К счастью, завтра я могу уйти. Хватятся вас к тому времени?

– Нет, – ответил стражник, его глаза были лишены всякого выражения, кроме желания выполнить приказания Обы. – Мы ушли в начале нашего караула. Нас не будут искать до завтра.

Оба улыбнулся. Голос вызвал их правильно.

– К тому времени я уже буду в пути. Но до того времени хочу получить удовольствие от посещения дворца. – Пальцы Обы погладили рукоятку ножа. – Может быть, я даже захочу, чтобы за ужином мне составила компанию женщина. Благород–ная женщина.

Оба стражника поклонились. Прежде чем покинуть дворец, Оба собирался оставить от этих двоих лишь кучку пепла в забро–шенном коридоре. И никто не узнает, почему его камера оказа–лась пуста.

А затем… что ж, уже почти весна, а весной, кто знает, куда повернет его прихоть?

Только одно было известно точно: он собирался найти Дженн–сен.

Чувство удивления у Дженнсен при–тупилось. Она уже устала от вида бесчисленной колонны людей, очень похожей на черную реку. Огромная армия протоптала равнину между двумя холмами, превратив землю в однообразную коричневую жижу. Неисчислимое количе–ство палаток, фургонов, лошадей и солдаты, солдаты, солдаты… Монотонный рокот тол–пы, то и дело прорезаемый визгом, гикань–ем, призывами, свистом, грохотом телег, стуком копыт, треском повозок, звоном мо–лотков о сталь, ржаньем лошадей и отдель–ными вскриками, которые, как казалось Дженнсен, издавали женщины, – все это можно было слышать за много миль.

Сверху это было похоже на невероят–но огромный город, но без домов и улиц, как будто весь разумный человеческий труд пропал и остались только сами люди, почему-то превратившиеся в полудикарей. И теперь под темными тучами они боро–лись с силами природы, и им это с трудом удавалось.

Это было не самое худшее из того, что видела Дженнсен. Несколькими неделями раньше и ближе к югу они с Себастьяном прошли по местности, где зимовало войско Имперского Ордена. Земля с трудом переносила армию такого огромного размера. Дженнсен была шоки–рована: чем дольше это длилось, тем хуже было земле. Пройдут годы, пока огромная кровоточащая рана в ландшафте затянется.

Мало того, множество людей, обессиленных тяжелой суро–вой зимой, заболевали. Мрачное место осталось надолго отмече–но беспорядочно расположенными многочисленными могилами, отмечающими тех, кто остался, когда живые двинулись вперед. Ужасно было видеть такие огромные потери от болезней. Дженн–сен боялась вообразить себе бойню, которой обернется борьба за свободу.

В конце концов морозы закончились, и земля высохла доста–точно, чтобы армия смогла оставить зимний лагерь и начать по–ход на Эйдиндрил, средоточие власти в Срединных Землях. Се–бастьян сказал Дженнсен, что силы, пришедшие из Древнего мира, так огромны, что когда головные части располагаются на ночлег, проходят часы, прежде чем остановятся на ночь в арьер–гарде. Утром авангард огромной армии начинает путь, а в хвосте должны ждать, чтобы появилось пространство, куда им идти.

Продвижение на север было не быстрым, но неумолимым. Себастьян однажды сказал, что когда люди почувствуют добы–чу, их пульс и шаг убыстрятся.

Невыносимо было думать, что жажда власти со стороны лор–да Рала привела к столкновению, и эта мирная долина должна быть отдана в жертву войне.

Наступила весна, и растения начали возвращаться к жизни. Холмы, обрамляющие долину с обеих сторон, выглядели так, словно были покрыты живым зеленым бархатом. На пологих склонах зеленели деревья. Вдали на западе и севере каменные пики все еще были покрыты тяжелыми белыми мантиями. Гор–ные реки, разбухшие от растаявших снегов, с грохотом стекали по каменным склонам и текли дальше, на восток, впадая в боль–шую реку, которая плавно извивалась по огромной, покрытой буйной растительностью равнине. Земля была здесь такой чер–ной и плодородной, что, как казалось Дженнсен, даже скалы пус–кали корни.

Добираясь до огромной армии, путники проезжали через земли такой красоты, каких Дженнсен никогда в своей жизни не видела. Она всем сердцем хотела исследовать эти леса и пред–ставляла, что могла бы провести под этими деревьями всю оставшуюся жизнь. Трудно было представить, что Срединные Зем–ли – сосредоточение злой магии.

Себастьян сказал, что это опасные места, где бродят чудови–ща и скрываются те, кто владеет магией. Дженнсен узнала очень много и боролась с искушением рискнуть и остаться. Но она зна–ла и то, что лорд Рал найдет ее даже в этих, казалось бы, беско–нечных и непроходимых лесах…

Их заметил очередной караул, развернувший наблюдатель–ный пост на вершине холма, и рванул по склону, чтобы перехва–тить возможных лазутчиков. Увидев белые волосы Себастьяна и услышав знакомое приветствие, солдаты развернулись и потру–сили назад, готовить ужин.

Как и большинство солдат Имперского Ордена, караульные выглядели неряшливо, в поношенной одежде из мехов и шкур.

В долине многие сидели у костров рядом с небольшими па–латками, сделанными из шкур или промасленной парусины. Палатки располагались так, словно хозяева устанавливали их в первом попавшемся месте. Среди палаток попадались шта–бы, столовые со столами, склады с оружием, фургоны с запа–сами, загоны с лошадьми и даже кузни с кузнецами, работаю–щими у походных горнов. Там и тут были разбросаны неболь–шие торговые ларьки, где люди обменивали или приобретали товары.

Встречались даже костлявые проповедники, которые призы–вали к чему-то небольшое число свободных от дел зрителей. О чем конкретно они говорили, Дженнсен слышать не могла, но она и раньше видела, как проповедуют. Как говорила мать, жи–вой язык тела, предсказывающий судьбу и обращающий в свою веру, не спутаешь ни с чем.

Когда путники углубились в лагерь, начали встречаться люди, занятые различными делами. Кто-то чистил оружие, кто-то – сбрую. Некоторые стояли кружком, положив руки на плечи со–седей, и пели песни. Другие готовили, а кто-то стоял у столов, ожидая еды. Некоторые чистили лошадей. Кто-то играл в карты и отчаянно спорил. Целиком лагерь выглядел грязным, шумным, неприятно пахнущим и пугающе неуправляемым.