Отряд Догара?! Да там еще никто не выживал дольше года! Даже штрафной батальон был бы более мягким наказанием, чем отряд Догара!

Старший офицер Догар, по мнению Хаджара, выглядел даже более внушительно нежели жители деревни в Долине Ручьев. Ростом почти два метра тридцать сантиметров, почти полтора в плечах, он действительно выглядел как медведь, сбросивший шерсть.

Его массивной челюстью можно было жевать камни, а взглядом — ломать городские ворота. В качестве оружия, он использовал боевые латные перчатки. Ну, оно и понятно. К таким лапищам (бицепс у него был такой же, как талия у Хаджара) сложно подобрать достойное оружие.

Возможно, Хаджару казалось, но с каждым шагом Догара — земля слегка дрожала. Но это только “возможно” …

Сам же Хаджар сейчас выглядел не лучшим образом. Весь в синяках (спасибо генералу) и порезах, он прихрамывал, тяжело опираясь на меч, служивший ему костылям.

— Эту зубочистку на склад сдашь, — несмотря на могучий внешний вид, голос у офицера оказался тихим и даже слегка высоким.

— Да, сэр старший офицер.

— Можно просто — “сэр”.

Они вышли с территории основного лагеря и оказались на отшибе. Здесь даже плаца не существовало. А тенты, палатки и шатры стояли в высокой, нескошенной траве. Выглядело это как захолустье или “угол изгнанников”. Но, тем не менее, Хаджар чувствовал некую особую, боевую атмосферу. Ту, которую он не мог отыскать в основном лагере.

Там Хаджару казалось, будто он пришел не в армейский лагерь, а в обычный палаточный городок. Просто жители вместо одежд носили доспехи, вот и вся разница.

— Твой шатер, — Догар указал на стоявший в центре шатер. Достаточно просторный, чтобы вместить несколько человек. Он стоял рядом с тем, что побольше. — Ты мой новый помощник, так что жить будем рядом.

— Да, сэр.

Догар впервые повернулся к Хаджару. Он смерил его оценивающим взглядом, а потом ткнул пальцем в грудь. Новоявленный офицер королевской армии покачнулся, но не упал.

— Хлипкий, — едва ли не сплюнул Догар. — я смотрел за твоим боем. Скорость и реакция у тебя отличный, а вот тело — как у незрелой девки.

Хаджар не стал спорить и что-то доказывать. Хотя бы просто потому, что чувствовал в словах офицера долю истины.

— Ну и раз ты мой помощник, но тренироваться будешь в десять раз больше, чем мои остальные подчиненные. Возражения?

— Нет, сэр.

— Сейчас отдам тебя лекарю. Ночь отоспишься, а с утра на тренировку. Проспишься, придешь хромым, с насморком или головной болью — убью на месте и скажу, что при попытке дезертировать. Возражения?

— Нет, сэр, — повторил Хаджар.

Догар немного постоял, возвышаясь исполинской скалой, а потом кивнул. Он действительно отвел Хаджара в один из самых просторных шатров — лекарский. По дороге принц успел насчитать в отряде палаток примерно на тысячу голов. Действительно — очень маленькое подразделение.

В армии, насчитывающей несколько миллионов, самым маленьким звеном считалась “десятина” — десять тысяч воинов. А здесь же получалась десятина от десятины. Интересно, с какими целями генерал использовала Догара и его людей?

Лекарь оказался вполне себе приятным мужчиной неопределяемого возраста.

Он уложил Хаджара на переносную, складную кровать. Таких в шатре стояло около трех дюжин. И на каждой, в данный момент, лежало стонущее, воющее или перевязанное тело.

— Недавно была битва? — спросил Хаджар, пока лекарь смазывал его раны.

— Битва? — ученый отвлекся от своего дела, осмотрелся и улыбнулся. — А, ты об этом. Нет, просто тренировка.

Тренировка?! Это же как они здесь тренировались, что несколько десятков крепких парней оказались в таком состоянии?

— Слышал я о твоем поединке.

Хаджар удивленно приподнял правую бровь.

— Слухи, — пояснил лекарь. — Уже половина лагеря говорит о деревенщине-мечнике, надававшему по шее адъютанту Колину. Только ты не зазнавайся. Мечников в армии хватает. Единых — тоже прилично. А чтобы совсем тебя на землю спустить — в начале прошлого месяца сюда заявилась девушка, Единая с миром. Так она вовсе — четверых старших офицеров по земле беспомощными котятами раскидала.

Хаджар пару раз хлопнул глазами и откинулся на подушку. Каждый раз, когда ему казалось, что он чуть-чуть продвинулся по пути развития, то оказывалось, что мир куда больше. Единая с миром в возрасте до восемнадцати лет… Что это за монстр в юбке?!

Впрочем, не стоит удивляться такой большой силе в столь молодых руках. Не зря же секты, кланы, Академия и даже армия вводили возрастной ценз. Просто, по мере взросления и старения, у практикующего оставалось все меньше шансов перейти на следующую ступень.

Вплоть до того, что если адепт не достигал стадии Небесного Адепта до начала третьего века жизни, то не достигал уже никогда. То же самое, в различных соотношениях, касалось и остальных стадий.

Именно поэтому самое быстрое и самое активное развитие приходилось на ранние годы жизни. И именно поэтому дети Империи так сильно выделялись на фоне детей Лидуса.

Да, ситуация немного изменилась с приходом к власти Примуса. В этом плане стоило отдать ему должное — теперь некогда мифические Смертные техники стали вполне обыденным делом. И не только они…

— Ты на генерала зла не держи, — говор у лекаря был слегка сельский. Он отложил в сторону мазь и положил на ложку зеленую пилюлю. На вкус она была весьма мерзкой, но боль из тела постепенно уходила. — она ведь тебе жизнь спасла.

— Скорее — Колину.

— Не глупите, офицер Хаджар. Адъютант ведь использовал против вас лишь силу Телесных Рек. Неужели вы думаете, что перед лицом смерти он продолжал бы следовать приказу генерала?

Возможно бы и не стал, но Хаджар был уверен, что успел бы отрубить ему голову до того, как сынок чиновника использовал бы всю свою силу.

— К тому же, даже если бы вы его и убили, то… Нет, по закону преследовать бы вас не смогли. Но вот его отец — таким людям закон не писан. Так что я готов поставить на кон свои душу и сердце — завтрашним утром вы бы уже не проснулись. И это в лучшем случае. В худшем, остаток своей жизни вы бы провели в пыточных. А пыточные генерала Ларвийского известны на всю префектуру.

И вновь Хаджар понимал, что в услышанных им словах присутствовало зерно истины.

— К тому же, отряд Догара наказание лишь для слабых духом и телом, — продолжал лекарь. — А для таких людей как ты — лучшего места в армии не найти. Впрочем, сам все увидишь.

Хаджар посмотрел на раненных, стонущих людей… А вот с этим утверждением он мог бы и поспорить.

— Выпей, — лекарь протянул деревянную кружку со сладко пахнущим, алым напитком.

— Что это?

— Ну явно не отрава. Настой на ягодах и снотворное. Чтобы спал крепко и без лишних мыслей.

Хаджар, принюхавшись и не заметив никакой опасности… просканировал напиток нейросетью. Та, обладая обширной базой данных запахов, цветов и консистенцией различных ядов и прочей гадости, тоже не выявила угрозы.

Так что Хаджар пригубил довольно приятный на вкус напиток, а потом залпом осушил кружку. Уже спустя минуту, он мирно посапывал, завернувшись в принесенное лекарем одеяло. От дешевых лечащих мазей всегда становилось очень холодно.

Хаджар еще не знал, что вскоре привыкнет и к этому ощущению, и к компании словоохотливого лекаря.

Хаджар проснулся от того, что кто-то на него пристально смотрит.

Открыв глаза и дернувшись в сторону изголовья, где он всегда хранил меч, Хадажр нащупал лишь пустоту.

— Хорошие рефлексы, — кивнул Догар.

Старший офицер стоял рядом с кроватью. Скрестив руки на могучей, обнаженной груди, он стал еще больше походить на медведя. Покрытого шрамами и черными татуировками, с бугрящимися, стальными мышцами.

Кроме боевых латных перчаток, из одежды на Догаре присутствовали лишь штаны из добротной кожи и высокие сапоги, без твердой подошвы. Её заменяли несколько слоев все той же крепкой кожи.