— “Слабые”, — “сказал” он спустя некоторое время. — “Пробуждение силы. Возможно”

А неплохо сообразил — приравнять стадии людей к стадиям зверей. Хоть здесь охотничий язык их немного выручил.

Пробуждение силы — все равно как Телесные Узлы для людей. Что такое девять практикующих стадии Узлов для двух — Формирования? Не больше, чем горстка муравьев, спешащих по своим делам.

— “Охота”, - показал, Хаджар.

— “Зачем?”

— “Мы возвращаемся. Наш дом. Путь. Добыча на пути. Плохо.”

Неро подумал и кивнул. Действительно, не очень хотелось на обратном пути встретить вражеский отряд. Пусть даже и такой слабый.

— “Окружаем”, - отпальцвевал Хаджар. — “По сигналу. Птичий крик”.

И они разошлись в разные стороны. Таясь в листве и кустах, как хищники они кружили вокруг отряда. Когда же выдался удачный момент, Хаджар издал птичий крик, обнажил клинок и бросился в атаку.

Хаджар обходил кочевников с подветренной стороны. Не то чтобы он думал, что у тех нюх как у зверей — просто привычка. На охоте идти так, чтобы ветер дул в лицо, а не в спину. Так у добычи будет меньше шансов уйти.

Хотя какие шансы в принципе могли быть у практикующих уровня Телесных Узлов.

Идущего в арьергарде мужчину, Хаджар снял быстро и бесшумно. Как сова, скользнувшая в ночи за бегущей по земле полевкой. Он, скользящем шагом, вышел из кустов. Зажал рот и нос кочевнику и полоснул ножом по горлу, тут же наклоняя голову вперед и слегка опуская тело.

Кочевник не успел ни вскрикнуть, ни всхлипнуть. Не издало ни шороха его тело, не выстрелил фонтан крови.

Хаджар перерезал аорту, мышцы и рассек позвонки. С его силой это было так же легко, как нарезать хлеб.

Бережно положив тело на землю, Хаджар обнажил меч. Крадучись, он пошел следом за девушкой с кнутом. Хвост увенчан ветвящееся плеткой, а на рукояти — стальное жало. Таким хлыстом совсем не быков подгоняют, а одним ударом снимают несколько пластов кожи.

Хаджар это хорошо знал — пару раз получал в темнице удары подобным инструментом. Шрамы от них оказались настолько глубоки, что даже после перерождения их все еще было возможно заметить на его спине.

Двигался Хаджар бесшумнее тени, отброшенной неподвижно стоявшим деревом. Но, увы, даже в таких операциях существует вероятность случайности.

Кочевница обернулась.

Может что-то почувствовала, может захотела убедиться в присутствии прикрывающего спину собрата. А может… может она обернулась просто так.

Её глубокие черные глаза встретились с чистыми и почти синими.

Она была красива. Достаточно, чтобы заставить сердце мужчины биться быстрее, но не настолько, чтобы задержать меч Хаджара. Его удар был тверд и быстр.

Уже падая, она так и не поняла, что произошло, а потом пришла тьма…

Хаджар не останавливался. Кочевницу он убрал грязно, шумно и оставшиеся семеро развернулись на звук. Они на ходу обнажили свои изогнутые сабли, но было уже слишком поздно. Их противник уже держал в руках освобожденный от ножен меч. Да даже будь он все еще в ножнах, у них все равно не было бы ни шанса.

Хаджар двигался быстро. Для врагов Телесных рек он и вовсе казался размазанным пятном. Они лишь порой могли разобрать металлические всполохи и два синих глаза, выглядывающих из тьмы.

Хаджар взмахнул клинком, лишая руки стоявшего рядом кочевника и тут же нырнул в сторону. Со свистом две стрелы врезались в то место, где только что стоял Хаджар. Но не найдя его, стрелы полетели дальше, пока не пронзили насквозь орущего от боли кочевника.

Тот, все еще придерживая кровоточащую культю, свалился на землю. Дергаясь, он, захлебываясь своей кровью, не мог понять за что схватиться — стрелы или обрубок.

Эту сцену Хаджар видел лишь краем глаза.

Его меч продолжал свой кровавый пляс.

Крутясь, будто запущенная ребенком юла, Хаджар отбил две стрелы и вонзил клинок в живот противника. Он уже не разбирал ни лиц, ни пола своей добычи. Для него все было просто — есть враг, есть меч. Либо ты, либо тебя.

Провернув клинок, Хаджар оттолкнул тело ногой. Кочевник, размахивая руками и падая, пытался как-то удержать вываливающиеся внутренности. У него не получилось.

Врагов осталось всего шестеро. Два лучника, отошедших чуть назад и четыре фехтовальщика. Короткие, изогнутые сабли отбрасывали хищные отсветы. Но все они меркли по сравнению с величественным сиянием меча.

Пока сабельщики брали Хаджара в кольцо, лучники уже натягивали тетивы. Они, чувствуя ветер и шелест травы, целились не взглядом. Хаджар двигался настолько быстро, что его почти невозможно было разобрать. Так что они собирались выстрелить туда, не где был их противник, а где бы он оказался.

Пропели тетивы и четыре стрелы… улетели куда-то в кусты.

Хаджар же даже не сдвинулся с места, но двое кочевников уже падали, роняя сабли.

Призрачный удар, сорвавшийся с его клинка, рассек противников. Те не могли поверить в произошедшее — они стояли от врага на расстоянии в двенадцать шагов. Но все равно на их животах расцвели алые полосы.

Их онемевшие ноги так и остались стоять. С громким чавканьем туловища “съезжали” на землю. Они умерли не сразу и у них еще было время чтобы испытать ужас и панику. Боли не было. На неё их жизней уже не хватило.

Хаджар развернулся спиной к лучникам. Те, не веря своей удачи, вновь натянули тетивы.

В следующий миг они, будто растерзанные проснувшимся зимой медведем, летели на землю. За их спинами из кустов вышел Неро, со своим полуторным, массивным мечом. Тот, в крови, походил на побывавший в бою звериный коготь.

— Эти мои, — сказал он, подходя к другу.

— Сколько угодно, — пожал плечами Хаджар.

Одним взмахом он очистил свой меч от крови и убрал в ножны.

Одним же взмахом, Неро отправил двух кочевников в бескрайние прерии их предков, где вечный пир и непрекращающаяся охота. Там их уже ждали остальные члены отряда.

Бой не занял и десяти секунд. Все закончилось почти бесшумно и быстро. Лишь успели прокричать птицы, сорвавшиеся с крон деревьев и унесшиеся подальше от опасности.

— Знаешь, когда ты говорил о дикарках, я думал ты намекал на постель, — вздохнул Неро, очищая меч и убирая его в ножны.

Среди деревьев лежало десять тел. Кровь, текущая под откос, сливалась в тонкие ручьи. Хаджар проводил их взглядом и потер переносицу. Он уже убивал женщин. Но те напали на его мать. А эти…

Хаджар посмотрел на них.

Если бы они прошли через форт в глубь страны. Сколько бы матерей и детей загубили бы эти женщины? Нет, не было в этом мире гендерного различия. Разве что только самое простое — то, что в штанах.

— Ты чего так долго? — спросил Хаджар, наклоняясь над первой жертвой.

Он развязал тесемки тюка и вывалил содержимое на землю.

— Я думал, как бы взять в плен тех лучниц.

— Зачем, мы все равно языка не знаем?

— А я не разговаривать с ними собирался, — пожал плечами Неро. — ой, ладно, не смотри на меня так. Просто я решил, что если мы с тобой жестами изъяснять умеем, то и им бы смогли мысль донести. Ну там, не знаю, на земле что-нибудь начертили бы.

Хаджар задумался и признал правоту товарища. Да, с этим они немного поторопились. Ну так — не каждый же день на разведку ходят. В подобной ситуации без предварительного обучения не сразу сможешь все и со всех сторон рассмотреть и обдумать.

— Поздно теперь хорошими мыслями делиться. Убили и убили. Если еще кого встретим — попробуем допросить.

Внезапно Хаджар отшатнулся словно змеей ужаленный. Хотя, будь здесь обычная змея, то это она бы отшатнулась от практикующего стадии Формирования.

— Чего там? — подошел Неро, не обнаруживший в тюках своей добычи ничего необычного.

На земле, перед Хаджаром, лежали два металлических ошейника с мистическими надписями. Он уже видел такие. И не только видел, а носил в течении пяти лет.

— Проклятье, — произнес он. — это не разведчики.