— Только наши отцы и мы. Король взял какую-то хитрую клятву с непосредственных участников произошедшего, ты не сможешь никому рассказать. Только Риды, Эйры, Вэи и Линсы знают правду.

— Линсы? — переспросил Эйден. — Никогда о них не слышал.

— Вот и я не слышал, зря они пытались обойти клятву.

— Райнер наверняка все знает, отец ничего от него не скрывает. Почему он не рассказал мне? Ты сам давно знаешь?

— Отец рассказал после случая во дворце. Удивлен, что твой так долго тянул.

— Постой! — сказал друг, застывая на месте. — Нам говорили, что во дворец забралось несколько сумасшедших темных, которые сорвали своей силой все охранки, но теперь оказывается, что все это было спланировано … Как? Как они прошли несколько охранных постов и остались незамеченными?

— Я уже думал над этим вопросом. И ответ тебе не понравится.

— Они среди нас? Я не понимаю. Столько проверок, охранных систем и все без толку. Какие-то бабы вошли во дворец, как к себе домой, и уничтожили мощнейший древний артефакт? Это бред какой-то, — сказал Эйден, садясь на крыльцо моего дома. Он растер лицо руками и шумно выдохнул. — Все это они проделали, еще не имея той силы, которой обладают теперь, после разрушения артефакта. А если им удастся разрушить вторую часть? Так ли был не прав Марнер Первый? Что если агрессия это не последствия подавления силы, а природа темных женщин? Но как их остановить?

— В твоих словах есть доля истины, но я бы не был так категоричен. Нам врали так долго. Что, если и это не вся правда?

— Мне уже плевать на правых и виноватых. Они убийцы. Посмотри, что они сделали с городом! Я не дам им убить и мою мать! — сказал Эйден, вставая. — Пойду к Элен.

— Ты уже сказал ей о свадьбе?

— Нет, — тяжело вздохнув, ответил он. — Не знаю, что делать. Я люблю ее, как никого еще не любил. Рядом с ней я чувствую себя живым. Но все вокруг почему-то считают, что я должен своими руками уничтожить то единственное светлое в моей жизни, что у меня есть.

— Успокойся. Я так не считаю. Но она имеет право знать правду, тем более, если ты действительно ее любишь, — ответил я, доставая из внутреннего кармана кольцо, которое не дает мне покоя, с тех пор, как я нашел его в подземелье, рядом с бессознательным Эйденом. Как оно там оказалось? Вряд ли сумасшедшие отступницы носят такие дорогие украшения.

— Откуда оно у тебя? — внезапно спросил друг, протягивая руку.

— Нашел, — ответил я, передавая ему улику. Почему-то говорить, где именно я его нашел, не хотелось.

— Я все гадал, почему она его не носит, наверное, стесняется сказать, что потеряла.

— Ты знаешь, чье оно? — затаив дыхание, спросил я.

— Конечно. Я подарил его Элен перед балом, — ответил он и шагнул в дом.

Мира

— Что здесь происходит? — спросил у меня Эйден, стоя в дверях и окидывая брата раздраженным взглядом. Я схватила корзину с лекарствами и поспешила покинуть умывальную комнату. Щеки горели, а сердце билось где-то в горле, мешая нормально думать. И вроде бы ничего такого не произошло, но чувство неловкости не отпускало, и это неимоверно злило. Не я здесь предатель!

— Ничего такого, помогала твоему брату с раной, — оправдалась я, скосив глаза на медленно одевающегося Райнера. Лицо у него словно окаменело, а взглядом можно было замораживать насмерть.

— Я про тела в кабинете, — спокойно ответил Эйден, а я почувствовала себя полной идиоткой. Что я себе навыдумывала?

— К нам гости заходили. Расскажу наедине, без лишних ушей, — лениво ответил Райнер.

Это кого он лишними ушами назвал? Хоть бы спасибо сказал за помощь! Эйден обнял меня сзади, прижимая к себе и утыкаясь носом в мое плечо. Одарив нас с темным странным взглядом, Райнер удалился.

— Сильно испугалась?

— Сначала испугалась, а потом меня нашел Ролан и твой брат. Кстати, Райнер спас мне жизнь сегодня.

— Как жаль, что меня не оказалось рядом, — повинился Эйден, разворачивая меня к себе лицом.

Видимо, сказался сильный стресс, потому что темный был как никогда нежен. Он поцеловал меня в губы и двинулся дальше, исследуя мою шею. Я настойчиво отодвинула его от себя.

— Это был очень сложный день. Хочу принять ванну и лечь спать. Тебе тоже не мешает отдохнуть, — с намеком сказала я. Райнер глубоко вздохнул и кивнул головой, соглашаясь. Его покорность меня сильно насторожила. Что, даже уговаривать не будет?

— Отдыхай. Можешь занять комнату в конце коридора, обычно я там располагаюсь, когда гощу здесь. Я приду чуть позже, — раздал указания темный. Все с ним в порядке, он просто уступил мне пару часов, а не принял мой отказ. Ничего нового.

— Хорошо.

В покоях, в которые меня отправил Эйден, имелась собственная умывальная комната с роскошной ванной. Я с большим наслаждением погрузилась в горячую воду и расслабилась настолько, что даже задремала.

Проснулась резко, как от толчка. Вода давно остыла, и кожа на руках покрылась мурашками. Меня передернуло. Отвратительное ощущение. Тьма странно заворочалась в груди, и я поняла, что все эти ощущения не имели ничего общего с водой. Кто-то поблизости активировал артефакт, работающий на темной магии. Интересненько!

Стремительно вытерлась полотенцем. Платье, в котором я сегодня совершала подвиги, было в ужасном состоянии, поэтому я не осмелилась надеть его на чистое тело. В платяном шкафу нашлось несколько мужских сорочек. Вероятно, они принадлежат Эйдену, и, думаю, он не сильно обидится, если я позаимствую одну. Сорочка доходила мне до середины бедра и в принципе могла сойти за ночную рубашку.

В коридоре было тихо и все так же темно. В крови кипел азарт, поэтому я осмелилась отпустить немного тьмы, чтобы быть готовой к случайным встречам. Тьма выпустила свои щупальца во все стороны.

Нашла! В кабинете, где сегодня произошло вторжение, работала глушилка. Это не такой мощный артефакт, как тот, что применяли наемники, но зато создан исключительно нашими учеными и работает на магии тьмы.

Я улыбнулась, ощущая, как сердце мощными толчками разгоняет кровь по венам в предвкушении охоты.

После войны часть захваченных маскинских артефакторов якобы сгинула в тюремных подземельях. На самом же деле они провели оставшуюся часть жизни в лабораториях, работая на благо Литтаи. Тогда то и начался резкий подъем науки на территории королевства, очень скоро в обиход вошли различные артефакты бытового назначения. В той войне Маскинья потеряла не только магов огня, но и все технические преимущества.

В Западных землях стали широко распространены артефакты, основанные на магии тьмы. Однако никто не учел, что темная магия женщин разительно отличалась от мужской: это знание умерло вместе с Лайеном и его сыном. Именно этот недочет позволял проявленным темным обходить защиту некоторых артефактов. Из-за этой оплошности ученых я смогла пройти сквозь защиту академии, а Венира сквозь охранный контур подземелья во дворце.

Плавно двигаясь вдоль стены, я подкралась к кабинету, дверь которого была заперта. Призвала тьму в самые кончики пальцев и прикоснулась к двери.

— Это странно, — послышался, словно через толщу воды, голос Ролана.

— Зачем им это? — спросил Эйден.

— Тайник им все равно не открыть. Я проверил, его защита строится на кровной магии. Даже мне не взломать его, — ответил Райнер.

— Ты пытался вскрыть тайник моего отца? — возмутился Ролан.

— Я должен был проверить. Напомни, когда это на территории королевства разрешили использовать кровную магию?

— Спросишь у отца, когда он очнется, — отбил нападки ловца Ролан.

— Когда настроили защиту?

— На прошлой неделе…погоди… ты хочешь сказать, что приди они раньше, то получили бы желаемое? Они просто не знали, что отец усилил защиту.

— Вероятнее всего, — ответил Эйден.

— В Нилеке такое же хранилище, там Мирия и брат…

— Они не полезут туда, ну не самоубийцы же они? — протянул Райнер. — Но на всякий случай приставим к твоему дому пару людей.