— Не хочу вас разочаровывать, но Эйдена Эйра совратили задолго до моего появления в академии. И уж тем более я не собираюсь совращать Ролана, — я не сумела совладать с эмоциями и позволила злости захватить меня. Тьма заворочалась в груди, распространяя по телу холод. Лейн положила на мое колено руку, пытаясь меня успокоить.

— Тогда будьте добры одеваться приличнее, здесь вам не дом утех, — наставительно произнесла Мирия.

— Леди, я хотела бы переговорить с вами после ужина, — произнесла Малия Эйр, и я сразу поняла, что разговор этот мне не понравится, но согласно кивнула.

С чувством выполнено долга Мирия переключилась на обсуждение деталей торжества. Я почти не прислушивалась к их разговору, обитая в своих мыслях. Какого драха я нацепила это платье? Кому хотела насолить? Женщине, которая всю жизнь крутиться в высших кругах темных? Смешно.

Ужин подошел к концу, и я по просьбе Малии отправилась с ней в малую гостиную. Ей не нужны были многочисленные украшения и дорогие наряды, чтобы выглядеть истинной аристократкой, она и без внешних атрибутов излучала стать и утонченность. Райнер помог ей опустить в кресло и удалился.

— Ты знаешь, зачем я позвала тебя сюда? — спросила Малия.

— Догадываюсь, что речь пойдет о вашем старшем сыне.

— Ты права. Я как мать, хотела бы знать, в каких вы состоите отношениях. Сразу скажу, что не верю, будто темного можно совратить, — она слегка усмехнулась. — Но мне нужно понять, насколько история с Аникой Вэй правдива.

— Мы познакомились с Эйденом на приеме, через пару месяцев он предложил мне отношения, я согласилась. О намерениях Аники узнала гораздо позже, — я решила рассказать ей всю правду. Раньше мне было плевать, что я выгляжу в глазах других, как продажная девка, но сейчас было стыдно перед этой женщиной.

— Что ж, благодарю за ответ, — она немного помолчала и, склонив голову к плечу, улыбнулась. — Ты любишь моего сына?

— Я была влюблена, — ответила чистую правду.

— Была? И что же случилось? Прости, что лезу не в свое дело, но, кажется, Эйден немного заигрался, — ее слова больно по мне ударили, и не сомневаюсь, что она сделала это намеренно.

— Вы правы. Мы оба заигрались.

— Тогда я могу рассчитывать на твое благоразумие? Не пойми меня неправильно, ты кажешься хорошей девушкой, но вы слишком разные. Отпусти его, ему нужно двигаться дальше.

— Я вас услышала.

Распрощавшись с леди Эйр, я вышла из гостиной и направилась в свою комнату. Как бы мне не было обидно слышать подобное, но она была полностью права. Я ведь и сама давно решила, что нам не по пути, однако тянула с расставанием в корыстных целях. Где-то в глубине души жила надежда, что обида пройдет, я смогу простить его, и все будет как прежде. Моя первая влюбленность растаяла, как весенний снег, оставив после себя лишь чувство пустоты.

Огонь в камине почти догорел, я подкинула еще дров и подтащила поближе к нему кресло. Языки пламени лениво лизали поленья, тепло от очага расходилось волной, но я все никак не могла согреться.

Скрипнула половица, и на мое горло легла чья-то рука. Дальнейшее происходило будто во сне. Вбитые намертво на тренировках рефлексы сработали еще до того, как голова сумела проанализировать обстановку. Я резко задрала правый локоть вверх и, поддёрнув руку нападающего, другой рукой схватила его запястье. Резко его вывернула и всем весом потянула вниз, перекидывая противника вперед. Только оседлав нападающего, я поняла, что он совсем не сопротивлялся.

— Неплохо, Мира. В твоем приюте все такие суровые? — спросил ловец.

— Какого драха ты творишь? — испугавшись его слов, заорала я. Если поистерить, он забудет о том, что сейчас произошло? Может быть, прикинуться слабоумной?

— Леди не ругаются, как сапожники, и не запрыгивают на мужчин верхом, — с удовольствием протянул этот гаденыш. Он приподнял бедра, немного подкидывая меня вверх, и я почувствовала в его штанах то, что приличным леди не пристало чувствовать. Кровь горячей волной прилила к щекам, я вскочила на ноги и отпрыгнула от него подальше.

— Как ты посмел залезть в мои покои? — как и всегда во время стресса я предпочитала нападать первой.

— Я на службе у короля, если ты не забыла. А ты у нас подозрительная личность, скрывающая свое истинное происхождение, — Райнер ловко поднялся с пола и начал наступать на меня. Хотелось бежать, куда глаза глядят, но усилием воли я заставила себя застыть на месте. Не дождется.

— Ты бредишь? — холодно спросила я. — Думаешь, я темная? Меня проверяли, могу шрам показать.

— Я был там, — он покивал в такт своим словам. Райнер подошел настолько близко, что между нами и ладонь было не втиснуть, и угрожающе надо мной завис. — Успокойся, я же не идиот, чтобы подозревать тебя в отступничестве. Но ты обязана рассказать, что за цирк вы с леди Хольм устроили. Приступай.

— Ты сумасшедший? — я попыталась обойти его, но он заступил мне дорогу и задрал правую руку аккурат к моем лицу. Я перевела взгляд на его конечность и увидела, что вокруг крупного запястья намотана моя дешевая цепочка с подвеской в виде четырехлистника. Рука непроизвольно взметнулась к вороту платья, и я поняла, что этим движением выдала себя с головой. Кровь отлила от лица, а сердце грохнулось в пятки.

— Именно, — понимающе усмехнулся он. — Знаешь, где я в последний раз видел эту побрякушку? Она болталась на тощей шейке одной приютской девчонки, которая пыталась утопиться.

— Я не пыталась утопиться, — смысла отнекиваться не было. Мысли заметались с бешеной скоростью. Думай, Мира. Думай! — Это запутанная история, и она затрагивает не столько меня, сколько честь семьи Хольм. Я не имею права…

— Никто не узнает, даю слово ловца. Если, конечно, ты будешь очень убедительна, — Райнер вальяжно развалился в кресле, и, закинув ногу на ногу, махнул рукой, указывая на соседнее. Я скрипнула зубами, но подчинилась.

Урок, который я усвоила еще в приюте: самая правдоподобная ложь это та, в которой основу составляет правда.

— Ладно. Меня подбросили в приют сразу после рождения. Вскоре после вашего отъезда к нам прибыла леди Хольм. Она случайно увидела меня, и оказалось, что я очень похожа на ее погибшую племянницу, — я сглотнула, мысленно прося прощение у леди Амалии за эту историю. — Я сразу поняла, что тетка слегка не в своем уме. Видимо, смерть сестры и ее дочери довольно сильно по ней ударили, раз она в приютской оборванке готова была увидеть свою родственницу. По правде говоря, она была моим единственным шансом хорошо устроиться, ведь наша глава собиралась продать меня в дом утех. Главным условием леди Амалии было то, что я буду изображать ее родственницу, прилежно учиться и изо всех сил постараюсь не запятнать ее благородное имя. Вот и вся история.

— А миражник зачем? — неожиданно спросил ловец.

— Амалия сказала, что у меня слишком деревенская внешность и мне не достает аристократической утонченности. Поэтому я таскаю этот клятый артефакт. Ради хорошей жизни и не на такое пойдешь.

— Сними.

— Зачем?

— Делай, что я тебе говорю, или будешь рассказывать эту историю в другом месте. Например, у королевских дознавателей.

— Так и знала, что слово ловца ничего не значит, — выплюнула я ему в лицо. Вот сволочь. Я вытащила из-за ворота миражник и стянула его через шею.

Райнер резко поднялся из кресла и стремительным движением оказался возле меня. Он жадно изучал мое настоящее лицо, облокотившись обеими руками на подлокотники кресла. Я не стушевалась и ответила ему прямым взглядом.

— Ну и как? Нравится? — сдерзила я.

— Нравится, — прошептал Райнер вблизи от моего лица. Этот интимный жесть выбил меня из колеи и заставил растеряться. Я вдавила голову в спинку кресла, пытаясь отодвинуться от него как можно дальше, но безрезультатно.

— Ты не мог бы держать дистанцию? — промямлила я, уперев руки ему в грудь.