* * *[83]
Детский страх в тот миг короткий,
Расширяющий зрачки,
Принимает парус лодки
За акульи плавники.
Я бегу от этой сказки
Надвигающейся мглы
К материнской грубой ласке
В безопасные углы.
На печурку, на полати
Прячусь, все еще живой,
В потолок моей кровати
Упираюсь головой.
ПОЭЗИИ[84]
Если сил не растрачу,
Если что-нибудь значу,
Это сила и воля — твоя.
В этом — песни значенье,
В этом — слов обличенье,
Немудреный секрет бытия.
Ты ведешь мою душу
Через море и сушу,
Средь растений, и птиц, и зверей.
Ты отводишь от пули,
Ты приводишь июли
Вместо вечных моих декабрей.
Ищешь верного броду,
Тащишь свежую воду
К моему пересохшему рту.
И с тобой обрученный,
И тобой облученный,
Не боясь, я иду в темноту.
И на небе — зарницы,
Точно перья жар-птицы
Неизвестных еще островов.
Это — мира границы,
Это — счастья крупицы,
Это — залежь сияющих слов.
Хлебнувши сонного зелья,
Давно улеглись в гамаки
И крепко в уснувшем ущелье
Крестовые спят пауки.
Журча, изменил выраженье
Ручья ослабевший басок,
И бабочки в изнеможенье
Ложатся плашмя на песок.
И с ними в одной же компаньи,
Бледнея от банной жары,
Теряя остатки сознанья,
Прижались к земле комары.
И съежились желтенькой астры
Тряпичные лепестки.
Но льдины — куски алебастра,
Нетающие куски…
А я по таежной привычке
Смородинный корень курю
И чиркаю, чиркаю спички
И сам с собой говорю…
40º[85]
Хлебнувшие сонного зелья,
Давно улеглись в гамаки
И крепко в уснувшем ущелье
Крестовые спят пауки.
Журча, изменил выраженье
Ручья ослабевший басок,
И бабочки в изнеможенье
Ложатся плашмя на песок.
И с ними в одной же компаньи,
Балдея от банной жары,
Теряя остатки сознанья,
Прижались к земле комары.
И съёжились жёлтенькой астры
Тряпичные лепестки.
Но льдины — куски алебастра,
Нетающие куски…
А я по таёжной привычке
Смородинный корень курю
И чиркаю, чиркаю спички
И сам с собой говорю…
ЦЫГАНСКИЙ РОМАНС[86]
Не в первый раз судьба нас сводит,
Не в первый раз в вечерний час
Друг к другу за руки подводит
И оставляет глаз на глаз.
Но мы выдергиваем руки
Из рук настойчивой судьбы,
Науки радостной разлуки
Мы оба верные рабы.
И я, и ты на речи рока
Не откликаемся затем,
Что нет еще числа и срока
Для наших песен и поэм.
Но, никого не искушая,
В последний час, в последний раз,
Все разрешая, все прощая,
Судьба соединяет нас.
* * *[87]
Подростком сюда затесался клен,
И сосен и елей моложе,
Чужой среди тонких латунных колонн,
Хотя и не краснокожий.
Ему тут не место. Ему не с руки,
Он сам заблудился в трех соснах.
И светят ему лишь одни светляки
И радуга фокусов росных.
СОСНА В БОЛОТЕ[88]
Бог наказал сосну за что-то
И сбросил со скалы,
Она обрушилась в болото
Среди холодной мглы.
Она, живая вполовину,
Едва сдержала вздох.
Ее затягивала тина,
Сырой багровый мох.
Она не смела распрямиться,
Вцепиться в щели скал,
А ветер — тот, что был убийцей,
Ей руку тихо жал.
Еще живую жал ей руку,
Хотел, чтобы она
Благодарила за науку,
Пока была видна.
