ПУШКИНСКИЙ ВАЛЬС ДЛЯ ШКОЛЬНИКОВ[138]
Зачем он очарован
Натальей Гончаровой?
Зачем ему так дорог высший свет?
Ему бы в секунданты
Шекспира или Данта —
Дантеса отвели бы пистолет.
Зачем ясна погода
Романовым в угоду?
Зачем не поднимается метель?
Метели бы летели
Препятствовать дуэли,
Любую загораживая цель.
Зачем мелки масштабы,
Зачем так люди слабы?
Зачем здесь не явился Аполлон?
Потребовал поэта
К священной жертве света, —
Не он сейчас потребовал, не он…
1958
СТЕКЛОДУВЫ
Неуспокоенная лава
Текла, как будто солнце жгло,
И был песок вконец расплавлен
И превращен жарой в стекло.
Вся масса стынет постепенно,
Она до дна раскалена,
И ярко вспыхивает пена,
И загорается волна.
И чайка прикоснулась клювом
К зеленой выгнутой волне,
И чайка стала стеклодувом,
Подручной оказалась мне.
В который раз мы верим чуду
И рады выдать за свое
И груды облачной посуды,
И неба синее литье.
1958
БАСНЯ ПРО АЛМАЗ[139]
Простой блистающий алмаз
Был мерой твердости для нас.
Ведь нет кислот и щелочей,
Какие гасят блеск лучей.
Но может измениться он,
Когда он будет накален.
И в безвоздушной духоте,
В мильонолетней темноте
Алмаз изменит внешний вид,
Алмаз расплющится в графит.
И вот алмазная душа
Горда судьбой карандаша.
И записать готов алмаз
Стихотворенье и рассказ.
1958
ОГНИВО[140]
Как спичкой чиркают о камень,
Как бьют кресалом о кремень,
Так волны высекают пламя
И тушат пламя Целый день.
Но приближается минута,
Отчетливая, как плакат, —
Подносят тучу вместо трута,
И загорается закат.
1958
* * *[141]
Покамест нет дороги льдинам
И тол не разорвал затор,
Поселок пахнет нафталином
И изморозь приходит с гор.
В привычный час ложится иней,
И тает он в привычный час,
И небосвод индиго-синий
Неутомимо давит нас.
И слышен тонкий запах тленья,
Весенний наступает час,
И прошлогодние растенья
Являются в последний раз.
1958
* * *[142]
Стихи — это стигматы,
Чужих страданий след,
Свидетельство расплаты
За всех людей, поэт.
Искать спасенья будут
Или поверят в рай,
Простят или забудут…
А ты — не забывай.
Ты должен вечно видеть
Чужих страданий свет,
Любить и ненавидеть
За всех людей, поэт.
1959
ВЕЧЕРНЯЯ ЗВЕЗДА[143]
Овраг наполнится угаром
И гнилью теплой и сухой.
В лесу запахнет скипидаром,
Как в живописной мастерской.
У яблонь запах громче грома.
Взошла вечерняя звезда.
И ветер вьется возле дома,
Не убегая никуда.
1959
ГАРИБАЛЬДИ В ЛОНДОНЕ[144]
(Речь на завтраке у лорд-мэра)
Благодарю, благодарю за честь…
Прошу прощения — я должен сесть.
Нога болит от раны пулевой,
И каждый мускул будто неживой…
Я выслушал приветственную речь
И вижу ваш подарок: это — меч!
Подарком этим я немало удивлен:
Ведь я не Цезарь, не Наполеон.
Я не люблю военных ремесло —
Профессию, рождающую зло.
Простой крестьянин, а не генерал,
За дом родной я нынче воевал.
Бандиты ворвались в отцовский дом,
И я судил их собственным судом, —
Снял со стены охотничье ружье,
Чтоб счастье жизни защитить свое…
Был в перестрелке, кажется, убит
Ворвавшийся в отцовский дом бандит.
Я не считал моих побед и бед
На протяженьи многих тяжких лет…
Рубаха красная, надетая на мне,
Не знак пожара, не призыв к войне.
Ведь в этот алый цвет всегда одет
Крестьянской жизни трудовой рассвет.
Прошу прощенья, дамы, господа,
Я не солдат, я человек труда.
Вся жизнь моя — прямой тому пример.
Здоровье ваше, господин лорд-мэр!
