Безмятежное утро, когда раскаленная сфера солнца будто играючи мечтала распалить еще спящую планету. Небо казалось серым, как поверхность плоской сковородки, а сам спелый желтый диск светила — горячим яичным желтком. Невидимый повар задумал изысканный завтрак, для которого необходимо было принести в жертву несколько миллиардов жителей планеты. Блюда космических шефов требовали серьезных жертв, что же тут поделать? Необходимо было или смириться с таким положением дел или попытаться воспротивиться подобному замыслу.

Но… что-то не хотелось. Хотелось позволить чуткому летнему ветерку подхватить себя и нести по округе, весело смеясь призрачной песней где-то в облаках. Душа Музы умела отделяться от тела и скользить по городу, объятому пламенем жадного солнца. Главный ингредиент или звезда всего ужина, а может и самый строгий из поваров — светило Млечного Пути никогда не отвечало на вопросы? Космос казался таким далеким и непостижимым, что даже думать о нем Мелодии не хотелось. Она только начала свой утренний «полет» и придавалась разным бессвязным мыслям, больше наслаждаясь свободой, чем пытаясь разрешить фундаментальные проблемы. Ее физическое тело лежало рядом с сильным и надежным Федором, а душа летела в бесконечные облака, в пронзительную синеву неба и будто бы пыталась дотронуться до раскаленного диска солнца.

Нельзя. Мелодия пыталась как-то раз, но ничего не вышло. Над столицей был установлен плотный, непроницаемый, «непролетаемый» купол из такой густой и совершенной магии, что даже лишенная веса душа Музы не способна была вырваться из этой клетке. Такое ограничение очень расстраивало Мелодию, но что поделать? Если уж сильнейшие воины и маги столицы не могли разорвать эту вуаль, то что было делать утонченной певице? Ее задача была не в том, чтобы сокрушать немыслимые преграды и разрушать замки чужих надежд. Ее миссия была куда более лиричной — она должна поддерживать сильнейших, тех кто сражается на стороне добра и справедливости. Распалять их сердца своими песнями и музыкой, побуждать на героические поступки и укреплять души воинов сокровенными балладами. Музы ведь существуют именно для этого.

Скоро. Совсем скоро ее прославленное воинство пойдет сражаться со спящим Драконом, чье дыхание способно разрушить этот город до основания. Мелодия только подумала о Камилле, а ее душа тут же спикировала вниз и, минуя широкие улицы, обгоняя застывшие у обочины машины и, пролетая параллельно рельсам давно уснувших поездов, понеслась к разрушенным обломкам Сити. Там, в золотой башне Меркурия, которая все еще возвышалась над столичными домами, спала в постеле Дракон.

Душа Музы знала, что приближаться вплотную опасно — Злая Волшебница могла бы почувствовать ее появление, ударить сокрушительной и страшной магией, задеть ее призрачную материю и разорвать части души. Мелодии этого бы не хотелось, поэтому она украдкой, стараясь не потревожить едва заметные охранные заклинания и возведенные хитрые барьеры, двигалась, проползала, проплывала сквозь мембраны защиты, огибала сигнальные провода, натянутые в астральном плане, и двигалась вверх к окну, сквозь которое можно было рассмотреть Камиллу.

Она спала прямо на полу. Одинокая, нагая, завернутая в белую простыню и сжимающая в руках испачканную в слезах подушку. Совсем не то зрелище, которое ожидала увидеть Мелодия. Поправочка. Ожидала увидеть когда-то давно. С тех пор, как началось их противостояние, почти каждое утро она выходила на разведку, пролетая бестелесным духом к твердыни Злодейки. И каждый день она видела только эту картину: одиночество, слезы, боль. Мелодия не хотела искать в сердце даже каплю сострадания, да и не понимала, ради чего тратить столь сокровенные чувства на такую, как Капитан. Совершенно неизвестно, что расстроило эту девушку, но от Мелодии она не дождется сочувствия! Раньше надо было думать, до того, как она встала на путь Зла. Как известно, все что она делала, ведет на Темную сторону силы. А сделав шаг по этому пути, ты уже не сможешь с него свернуть. Мелодия улыбнулась, кивнула своим мыслям и выскользнула из-под магического защитного периметра, устремляясь в еще одно интересное место неподалеку.

Вот к нему она действительно боялась приближаться, ведь знала — этот человек разучился спать. Человек ли? Он всегда начинал свой день в одном и том же месте. Внутри обломков одного из небоскребов находилась его уединенная келья. Он сидел в ней, не снимая доспех, только стаскивая шлем, сжимая меч и разглядывая пустоту и тьму перед собой. Чудовище, живущие внутри клана Легиона Падших. Капитан и все ее ближайшее окружение были милыми зверьками в сравнении с чудовищем, хранящим подобную тьму в душе. Непроглядные клубы черных похищенных душ роились в его груди, заменяя давно сгнившее сердце. В его глазах не было даже крохотного отблеска надежды. Все доброе давно умерло внутри этого существа, он стал сосредоточением горя и порока. Сильный, но его сила не дарила испуганным людям и игрокам шанс. Наоборот — забирала его без остатка, стирала все то, что могло помочь им справится с бесчеловечной игрой под названием «Эпоха Звезд». Мелодия не знала, каким он был когда-то, она видела лишь результат, финал пути этого по-своему удивительного игрока. Его жесткое, мужественное лицо, которое могло быть даровано архангелу, величайшему воину света, избавителю и главному чемпиону человечества, но досталось самому Дьяволу, пришедшему за душами всех людей на свете. Подобно Киру с его ослепительной Жадностью к Артефактам и деньгам, этот человек испытывал схожие чувства, но по отношению к человеческим жизням. Они стали для него ресурсом, заветным деликатесом, ради которого он готов был пойти на все. И чем больше он Ел, тем острее было его желание. Федор рассказывал Мелодии о Ваг’Арах, о крылатых псах, мечтающих только о Еде. Этот человек казался ей подобным существом, только его голод был куда опаснее, чем все на что были способны вечно-голодные галактические паразиты.

Потому, что он не знал насыщения, не мог остановиться и не понимал, каким должен быть его финал. Монстр, сбившийся с пути и обретший смысл существования в разрушении. Его следовало бы остановить, заточить в темнице или, куда лучше, унчитожить. Вот только Мелодия сомневалась, что у кого-то из игроков столицы хватит на это сил.

В это утро она нашла его на обычном месте. Неподвижный, замерший, будто изваяние, колосс из стали и человеческой плоти. Неряшливые темные волосы падали на глаза, закрывали уши — он значительно оброс за время «Эпохи». Жесткая щетина, которую он пытался сбрить, но она упрямо вырастала на пару миллиметров, из-за чего его тяжелый, широкий подбородок казался высеченным из той же черной стали, что и его доспех. Мелодия ни разу не видела его без стальных лат, но подозревала, что там скрывается крепкое тело с нереальными узлами мышц, совсем как у Федора, а может, даже и более внушительными. Он почти не дышал, но Мелодия все же рассмотрела, как медленно движутся его холодные, почти прозрачные губы, как раздуваются ноздри и различила скрип плотно сжатых зубов. Его ладони в железных рукавицах покоились на рукоятке двуручного клинка, воткнутого в пол. Дьявольское оружие, уже не раз вкусившее человеческой крови. Он ждал. Команды от своей повелительницы. Приказа отправиться и уничтожить всех, кто не принял их законов, не пожалел обречь Землю на страдание и не захотел склонить головы перед инопланетными захватчиками. Он заставит их пожалеть о своем выборе. Мелодия ужаснулась мыслям, которые ощущала внутри этого существа. Никакой радости и доброты, ничего человеческого, только горькая, импульсивная жажда уничтожения. В эту секунду его серые, опустошенные глаза скользнули в ту сторону, где затаилась душа Музы. Девушка поспешила убраться, улететь достаточно далеко, чтобы мощь Чемпиона Падших не смогла ее настичь. Она не создана для того, чтобы сражаться, но ей необходимо следить за миром, видеть все в мельчайших подробностях, чтобы ее песни были наполнены истиной, реальностью и попадали в самое сердце других игроков. Только так может и должно существовать ее искусство!