— Эмма, ты здесь? — спросил Тихон.

— Тихон? Это ты? — испуганный, детский голосок. Может даже слишком детский. Дверца шкафчика слегка приоткрылась и наружу выглянула малышка лет десяти.

— Совсем ребенок, — вырвалось у меня.

— Это результат трансмутации, — крикнула девочка в ответ. — Я тебя знаю! Это ты Вовку убил! Ненавижу!

Девочка выпрыгнула из своего укрытия. В одной руке она сжимала мензурку с густой, темно-красной жидкостью, а в другой держала ту самую пилюлю, меняющую карму. Заплаканные глаза, следы соленых слез на щеках, испуганные детские глаза василькового цвета и грязная, скомканная копна зеленых волос. Она по-детски надула щеки и собиралась в сердцах сделать два действия: проглотить пилюлю и метнуть в меня мензурку.

Одно движение и я оказался рядом, выхтавил пилюлю и мензурку, откинул за спину Мелу и Шерлиану, а сам схватил девочку за запястья и поднял над землей. Ее короткие ножки смешно замолотили по воздуху.

— Отпусти, придурок! — кричала она. — Кретин скоростной! Флэш недобитый! Хрен ли ты лыбишься?

— Эмма, пожалуйста, послушай, — Мел с Шерлианом поймали предметы, а Тихон подошел ближе. — Ты же сама понимаешь — Хельмут перешел на сторону злодеев. Что еще нам оставалось?

— Перешел? Хрена лысого он перешел! Это те двое придурков, — она зыркнула на Мела с Шерлианом, — его перехитрили и заставили карм-верс съесть!

— Если он не хотел быть злодеем, мог бы съесть пилюлю повторно, — я был сама хладнокровность.

— Ее можно съесть лишь раз! И действие ее необратимое! Карма может быть поменена только в минус, не наоборот. Так что из злодея героем не станешь! В основе этой таблетки — кровь игроков-героев. Ее поглощение считается…

— Кровным грехом, — прошептал Мел.

— То же действие, что у твоего Посмертного Шедевра? — спросил я и друг кивнул. — Зачем было создавать подобную хрень?

— Заказ Капитана, — скривилась Эмма. — Она сказала, что сможет убедить всех игроков столицы перейти за злодеев. Тогда мы победим и сможем закончить «Эпоху» по-своему. Хельмут и повелся.

— А ты чего карм-верс не проглотила тогда? — я вскинул бровь.

— Пошла в жопу эта Капитан! Тварь фигуристая! Жируха проклятая!

— Ты точно не потерянная сестра Ивилины?

— Кого? Этой мымры с драконьем пламенем? — Эмма явно разошлась. Слушать ругательства от девушки с внешностью ребенка было одновременно некомфортно и очень смешно.

— Эмма, Эмма, послушай, — Тихон попросил меня отпустить девушку. — Ты же понимаешь, что мы представляем Альянс Героев. Да, смерть Хельмута — это ужасно. Но он был в шаге от того, чтобы самому стать злодеем. Ты же этого никогда не хотела.

— Ты поэтому ушел, да? — спросила девочка, широко расставив ноги и уперев кулачки в бока.

— Конечно. Я не мог больше терпеть этот «показной нейтралитет». Ты слышала, что случилось вчера?

— Я догадалась, когда Лабороториум Сакрум оказался расформирован, видела внутреннюю переписку клана. Они все с ума посходили, — вздохнула девочку. — Скольких удалось вытащить?

— Многих. Многих из тех, кто остался героем.

— И что теперь? Мне присоединиться к убийце Хельмута? — она взглянула на меня исподлобья.

— Это ты сама вольна решать, — мягко улыбнулся я. — В Альянсе три клана, ты можешь выбрать любой. Выбери любой другой и можешь тихо ненавидеть меня до самого конца «Эпохи».

— Ишь ты, — фыркнула девочка. — Ладно, там поглядим, — она быстро сменила гнев на милость. Совсем как ребенок. — Сюда вы как попали?

— Мы собрали все пять ключей и открыли замок, — похвастался я.

*Осталось 5 минут до деактивации купола.*

— А теперь у нас осталось 5 минут до деактивации купола. Стоит ему растаять, как сотни злодеев набросятся на нас и пожелают разграбить наследие Хельмута. Что скажешь, Эмма? Может поможешь нам собрать все самое важное и убраться отсюда?

— Ешки-матрешки! Чего же вы раньше молчали? Это мне надо все вещи собрать свои! И главное — книги Вовкины.

— Я могу помочь со сборами, — подошел Леонид. — Я Крафтер, пойму с полуслова все, что ты скажешь. Но главное, что нас интересует — это философский камень. Скажи пожалуйста, смог ли Хельмут его создать?

— Э-э-э, ну-у-у, как сказать, как сказать.

— Пожалуйста, скажи как есть, Эмма, — взмолился Тихон.

— В общем, это. Он создал Философский камень. Точнее, мы вместе это сделали.

Не передать, как от этих слов забилось мое сердце. Если все, что рассказывал мне Люмз, можно будет осуществить с помощью этого артефакта, то до нашей победы рукой подать! Вот только я не мог разобрать ничего столь яркого в этой Лаборатории и вряд ли Чутье меня подводило.

— И где он? — спросил Железный Генерал.

— В общем, у нас не было достаточного сырья и мы нашли альтернативный способ. Короче, Философский Камень — это я! — Эмма приняла позу рок-певицы, которая только что закончила великолепный концерт и замерла, в ожидание оваций. Ответом ей была лишь тишина.

— Ты… шутишь? — спросил я.

— Хренучишь, — передразнила меня вредная девочка. — Да чего вы такие глупые, смотрите, — она хлопнула в ладоши и меня едва не ослепило звездным светом, выбившимся изнутри девочки.

Клянусь — я еще никогда не видел ничего прекраснее. Она стала искрящейся звездой, сочетающей в себе всевозможные краски мира. Великолепие, неподдающиеся описанию. Эмма практически исчезла в этом свете, а мы все стали незначительными, мелкими крошками, потерянными в тени безграничной власти Философского Камня. Девочка хлопнула в ладоши еще раз, свет исчез и она пояснила:

— Из-за этого у меня теперь такая форма. Нам пришлось перековать Звездный Ассистент внутри меня и превратить его в Философский Камень. Такие дела. Ну что мы, лясы будем точить или собираться?

Мы решили ничего не точить и стали быстро собирать все, до чего только руки дотянулись под чутким руководством Эммы. Гриша, Резо и Тихон стали плести заклинания, которые должны были сработать сразу, как только мы уберемся подальше. Их тройная работа должна была гарантированно развалить к чертям собачьим остатки несчастного клана Великого Алхимика.

Оказалось, что Хельмут создал целых три звездных крафта за прошлый глобал. Удивительное мастерство! Венцом его творения стал совместный проект, благодаря которому Эмма стала Философским Камнем — генератором бесконечной энергии, способной звезды знают на что. Вторым по важности предметом был Бублик, как назвала его Эмма. Бубликом была Химера, созданная из трех игроков — именно благодаря этой «вещи», Хельмут мог штамповать карм-версы. В чем-то я действительно оказался прав — эта химера действовала по принципу Посмертного Шедевра Мела. Химера находилась где-то на границе между жизнью и смертью и каждая созданная пилюля была фактически Посмертным Предметом, использовать который была грехом. Леонида очень заинтересовала эта химера, но Эмма сообщила, что после того, как Хельмут стал злодеем, он уничтожил Бублика. Я в этой информации сомневался — мы с Шерлианом обнаружили уродливое создание, покрытое химическими ожогами, рядом с ним валялись мензурки с точно такой же бурой жидкостью, как сжимала Эмма. Третьим предметом оказалось кольцо Алхимика, которое позволяло ускорять алхимические реакции и крафтить на запредельной скорости. Его он надел, когда отправился сражаться со мной.

— Выходит, осталась только ты? — слегка разочарованно спросил Леонид.

— Не совсем, — девочка достала пухленькую энциклопедию. — Вот трактат по созданию этого кольца. Книга сложная, но если среди вас есть подходящий Крафтер, он сможет ее прочитать и использовать.

— Великолепно! — я хлопнул в ладоши, оказываясь рядом. — Мы собрали все, что смогли, время вышло. Отправляемся?

— Все готово, — маги подошли и мы сбились в отряд посреди Лаборатории. Обратно мы заранее решили уходить в два этапа: сначала Гришиным порталом, а потом свитком возвращения, чтобы ненароком не спалить подземный поезд.

— Прощай, Вов, — тихо прошептала девочка.