— Ого! — хохотнул он, а щеки Волшебника тотчас порозовели.

Мы поблагодарили счастливого Кольку и отправили его «варить на всех». Расходиться нам было еще рано и мы уселись вокруг барной стойки, ожидая, что расскажет нам единственный игрок, вернувшийся «с той стороны».

— Будем? — предложил Люмз и мы чокнулись стаканами.

— Ну что, Тоннель, рассказывай, — Виридий подсел к нему поближе и приобнял за плечи, как заправский панк неформала на рок-концерте. Они действительно смотрелись как представители двух субкультур: панк и любитель дарк-метала.

— Главное вы уже знаете, — вздохнул Призыватель. — Но я постараюсь пересказать вам историю последних дней, исповедоваться, так сказать.

И он поведал нам ужасную историю. Историю, в которой Капитан и Серега сошли с рельс и на полном ходу влетели в дикий лес безумия. Они вербовали игроков по всей столицы, принуждали их сотрудничать, а потом убивали. Прокачивали им уровни и называли это «зажировкой». Чем выше левел у будущего противника, тем больше экспы ты получишь. Приближенные Камиллы так быстро прокачивались на убийствах, что убивать скоро стало бессмысленно — экспы давали очень мало. Тогда она образовала карательные отряды Безликих, которые рыскали по столице и убивали несчастных игроков. Наиболее способных Безликих, впрочем, ждала незавидная судьба — они становились «кормом» для верхушки Легиона Падших. Сам Тоннель долгое время не участвовал в «пиршествах», но его принуждали получать приглашение в группу и быть невольным соучастником этих убийственных трапез. Единственным другом Тоннеля в Легионе был Аурус и позже Мия. Они втроем стремились стать лучшими Призывателями и получили от Капитана разрешение не участвовать в убийствах, а тратить время на поиски новых техник и возможностей.

Он все свое время посвящал развитию класса и старался не замечать происходящее вокруг. Верил, что мы найдем способ вернуть его, если не сейчас, то хотя бы позже. До самого последнего момента — поэтому даже не думал идти в портал. Решил, что если ничего не получиться, то лучше умереть здесь и сейчас, чем присоединяться к ублюдкам вроде Стаут Сеунс.

— Что про них знаешь? — спросил Виридий.

— Только крохи, — мотнул хмельной головой Тоннель. — Они мне не доверяли, почти ничего не обсуждали. Знаю, что у них тоже есть Призыватель — его интересовали мои находки. Знаю, что этот Восьмирукий конфликтует с Сильнейшим.

— Это тот герой, который на первом месте общего зачета? — вспомнил я.

— Он самый, — заявил Тоннель. — Они как-то связаны, но я не знаю как. Может просто сражаются за первое место?

— Я не знаю какой у него класс, — признался Виридий. — Даже представить не могу. Это магия, совершенно точно, но какая?

— Магия времени? — предположил я. — Помните, как у Смерти в рейде с Дракулой?

— Нет, совершенно другая тема, — покачал головой изрядно захмелевший Гриша. — Вот там понимаешь, Кир. Время это вот стол, — и он ударил по барной стойке. — А его магия, она как вода! — он схватил стакан с водой и вылил на поверхность барной стойки. — Вот, распространилась тут по всему кластеру и все стоят, не двигаются. Время тут не при чем.

— Согласен с нашим магическим выпивохой, — засмеялся Виридий. — Я не знаю, что и как он применяет — но это очень сложная магическая техника.

— Может он влияет на энергетические потоки самой Системы? — высказал робкую догадку Вэл и все тут же повернулись в его сторону, чем сильно смутили парня.

— Ну? — подбодрил его Виридий. — Продолжай.

— Мы знаем, что есть энергия, которая очень гибкий ресурс. Она подчиняется как физическую, так и магическому движению, а что если, он нашел третий способ воздействия? Если его магия меняет сам закон распространения этой энергии? Ведь Тео он попытался убить призванной многоножкой, а не этой своей дикой магией.

— Во! Многоножка! — Виридий хлопнул в ладоши. — Ты же видел, Тоннель? Что это за призыв?

— Это не призыв, — отмахнулся тот. — Это Манифестация. В данном случае — манифестация какого-то низшего бога или демона. Призыв это то, что забирает у тебя часть маны, переводит ее в резерв и как бы преобразует твою ману в энергию, поддерживающую вызванное существо. Та многоножка — это единичная манифестация потустороннего существа. Она появляется, хватает жертву и уносит под землю, а после этого исчезает. Короче — это просто спецэффект, а не призыв монстра, так доходчиво объясняю?

— Не, расскажи-ка поподробнее! — попросил набравшийся Виридий. — Так! У нас тут щас будут магические секретики. Вэл, хватай Гриню и за нами!

Шаман, испуганный Вэл, пьяный Гриша и нахмурившийся Тоннель вчетвером вышли из кафе и отправились на свежий воздух обсуждать какие-то свои магические секретики.

— Люмз, я вот что спросить хотел, — Мел повернулся к улыбающемуся крафтеру.

— Ага, что?

— Помнишь стену, на которой я Витьку нарисовал? — крафтер кивнул. — Можешь ее как-то расширить и в отдельное место вывести? Я хотел бы остальных павших запечатлить.

— Конечно, Мел, не вопрос.

— Спасибо. Кир, ты не против, если я…

— Нарисуешь там сестру? — было нетрудно догадаться. — Конечно, Малькольм. Уверен, выйдет замечательная картина. Только прошу — нарисуй ее такой, какой она была до «Эпохи».

— Я именно так и хотел, — улыбнулся мой друг. Мы чокнулись пинтами еще разок и я пошел подышать свежим воздухом, а Люмз с Мелом отправились в недры апартаментов.

Мне было особо нечего делать, я попытался найти Дашу, но она как будто избегала меня после завершения сражения. Я слонялся по площади, где все готовились к празднику, болтал с неизвестными игроками и потягивал Колькино пивко. Вскоре Пивовар вместе с Евлампией выкатили несколько здоровенных бочек с божественным нектаром и установили их в центре площадки. Удивительно, может мне показалось или это все хмель, ударивший в голову, но я был почти уверен, что Лампа заигрывала с Колей. Вот уж не думал, что эти двое могут организовать парочку!

— Подвел я тебя? — тихо спросил я у неба над головой, вспоминая Вику. Мне уже успели рассказать, что именно с ней сражалась Даша и что Вика использовала демоническое усиление. Я не чувствовал угрызений совести или особой грусти. Может я был сволочью, а может просто Вика никогда и не занимала в моем сердце особенного места.

Обычно в такие моменты кто-то всегда оказывался у меня за спиной, но в этот раз не было никого. Я стоял в окружении людей, но как будто бы и один — помню читал, что такова судьба всех лидеров. Одиночество и чудовищный вес ответственности на плечах — вот и все преимущества, если их можно так назвать.

Поэтому, я решил для себя две вещи на этот вечер: не буду грустить и напьюсь, раз уж такая возможность появилась. Сделать это оказалось достаточно просто — стоило солнышку спрятаться за горизонтом, как наша импровизированная гостевая площадка заиграла новыми красками: загорелись фонарики и лампочки, а на широкую сцену выбежала Мелодия и еще несколько неизвестных мне игроков, вооружившихся гитарами. Они даже достали откуда-то ударную установку и устроили настоящий рок-концерт по заявкам зрителей. Играли все песни, какие только вспоминали игроки, а следующую композицию выбирали народным голосованием: то есть, кто кого перекричит.

— А эта песня посвящается моему самому дорогому человеку! — крикнула со сцены Мелодия. — Федя, я знаю ты сентиментальный внутри и очень любишь эту песню! Дорога Сна — для тебя!

— Где твоя дама сердца, Кирюх? — Федор подошел ко мне, как только заиграла его песня.

— Неважно выглядишь, старина, — оценил я внешний вид друга.

Если коротко — он выглядел как человек, которого только что по ошибке кинули в гигантский блендер, но успел вовремя спохватиться и вытащили еще живого, но слегка поломанного.

— Максу лень тебя лечить или что?

— Да это новый класс, — отмахнулся перебинтованный Разрушитель в гипсе и с кровавыми подтеками по всему телу. Не забинтованной оказалась только одна рука, в которой он сжимал темное пиво. — Нельзя лечить меня, но завтра буду как новенький. Так что не парься. Где Эндэ?