— Фоули научился играть в игры аристократов, — усмехнулся Архимагистр. — Но за этот цирк он заплатит сполна.

Сейчас, сейчас Горм размахнётся и вонзит кинжал мне в сердце — подумала я и сделала ещё шаг, а потом ещё. Встала напротив отца у Алтаря Родовой стихии. Где-то среди собравшихся вскрикнула и зарыдала моя мама, друзья Тейна сдерживали и успокаивали её.

Я закатала рукав, протянула руку Горму и увидела, как синеватый клинок едва заметно дрожит в ладони Архимагистра. Лезвие коснулось моей кожи — вот сейчас полоснёт по венам и сухожилиям, кровь брызнет фонтаном.

— Пусть хозяин этой рабыни сам пустит ей кровь, — наконец промолвил Горм.

— Я сама сделаю это, — ответила я и раскрыла другую ладонь. — Дайте мне нож.

Горм вложил в мою руку кинжал. Значит, всё правда. Про амулет, который защищает моего отца и от оружия, и от заклинаний, — тоже правда. Иначе Архимагистр ни за что не дал бы оружие незнакомой девушке. Что, если бы я оказалась наёмной убийцей, а весь наш спектакль был разыгран с единственной целью: убить главу Магистрата?

Я выдохнула и провела лезвием по запястью. Кинжал был настолько острым, что я не почувствовала боли. Горячие капли одна за другой побежали в каменную чашу. Серый безучастный камень Алтаря Родовой стихии, такой же холодный и безжизненный, как окружающие нас надгробия родовых усыпальниц, вдруг вспыхнул ярким светом. Символы, оставленные в давние времена магами, впервые поселившимися в Краю тысячи островов, налились оранжевым огнём, водной синевой. Сила четырёх стихий взметнулась вокруг Алтаря, а когда облако магии рассеялось, все увидели горящие родовые знаки.

Ярче всех пылал, конечно, символ рода моего отца.

— Доказательства приняты, — осторожно сказал следователь. — Господин Фоули предоставил опровержение трёх главных обвинений и теперь вправе потребовать дуэли.

— Я вызываю тебя на бой, Горм Виклунд, — сказал Мартейн, поднимаясь на ступени Алтаря.

Огненная искра сорвалась с его пальцев и упала к ногам Архимагистра.

— Ты пожалеешь об этом, Фоули, — ответил Горм и злобно усмехнулся. — Я убью тебя.

— Что делать с девчонкой? — спросил один из сторонников Горма.

Я не сразу сообразила, что речь идёт обо мне. До этого мгновения я была уверена, что буду рядом с любимым Мартейном до самого конца.

— Тейн, я не оставлю тебя, — прошептала я еле слышно.

— Тебе придётся, — ответил он. — Таковы правила дуэли. Эти люди не тронут тебя, Эли.

Враги сверлили друг друга ненавидящими взглядами, но когда прозвучал вопрос обо мне, Архимагистр словно опомнился и посмотрел на меня. Не сквозь меня, как прежде, нет. Чёрные глаза достали до моей души — стало невыносимо страшно. Захотелось убежать и спрятаться. «Он чудовище», — говорила мама, и теперь я в этом ни капли не сомневалась.

— Отведите рабыню на безопасное расстояние и укройте щитом, — распорядился Горм.

«Я потом с тобой разберусь, проклятая выскочка», — читалось на лице моего отца. У меня не было сомнений в том, что этот человек сделает всё возможное, чтобы превратить мою жизнь в кошмар. Я была защищена проклятием, которое наложил на Горма демон, живущий под морским дном, но ничто не мешало Архимагистру причинить мне боль другим, бескровным способом. Если что-то случится с Тейном или мамочкой… У меня заныло сердце. Ноги сделались ватными.

— Прошу вас снять все магические артефакты и передать их свидетелям, — сухо распорядился следователь, которому предстояло выступать судьёй на дуэли.

Мартейн бесстрастно стянул с пальцев пару колец, помогавших ему укрощать воду и ветер во время управления парусником. Расстегнул тонкий браслет, дающий защиту стихии земли. Отколол от воротника зачарованную булавку со знаком рода Фоули, она усиливала огненную магию. Я не сводила с любимого глаз, а он совсем не смотрел на меня. Не хотел сбивать себе настрой или сердился, что из-за меня на него свалились такие неприятности?

— Вы всё ещё можете передумать, господин Фоули, — заметил один из советников Магистрата, сторонник Горма.

То же самое подсказывали и друзья Тейна, беспокойно совещаясь в тени раскидистого дерева.

— Я не привык отказываться от своих слов, не откажусь и сейчас! — упрямо заявил Мартейн.

— Ты единственный владелец острова Асфа, — напомнил Архимагистр. — В случае твоей смерти все земли отойдут Магистрату. Ведь у тебя нет наследников, насколько мне известно. Ни законных, ни каких-либо других. Если, конечно, ты не успел обрюхатить эту рабыню, пока твоя жена, кхм, разгуливает по сумрачному миру!

— Очень надеюсь, что успел, — дерзко ответил Мартейн. — А ещё я успел подписать бумаги, согласно которым земли, отнятые у рода Ниалл, возвращаются к законному владельцу.

Роберт Ниалл набросил мне на плечи свою накидку, а я украдкой положила руку на живот и попыталась прислушаться к ощущениям. Что если и правда наши с Тейном ночи не прошли даром? Думать об этом было и сладко, и страшно. Не хотелось верить, что моё коротенькое счастье так быстро закончилось. Мы только-только начали привыкать друг к другу.

— Что ж, раз ты не желаешь прислушиваться к голосу разума, пусть нас рассудит поединок! Я принимаю твой вызов, Фоули.

Архимагистр принялся срывать с длинных сухих пальцев тяжёлые зачарованные перстни. Помощники с трудом успевали ловить всё, что бросал им господин Виклунд. Браслеты, броши, спрятанные под воротом цепи с драгоценными камнями. Не было лишь сумрачного камня, амулета, о котором говорила моя мать.

Для поединка выбрали ровную площадку прямо перед Алтарём Родовой стихии. Свидетели шагами измерили расстояние между дуэлянтами, разметили светящимися волшебными линиями границы. Солнечные лучи проникали сквозь неплотную листву, выбивая из влажной земли золотистый туман, и всё происходящее казалось нереальным, ненастоящим.

— Ты все безделушки снял, Фоули? — усмехнулся Горм.

— Да. В отличие от тебя, — холодно сказал Мартейн. — У тебя остался амулет на шее. Чёрный камень из сумрака в золотой оправе.

Архимагистр расплылся в злой улыбке и подозвал свидетелей. Распахнув мантию и расстегнув верхние пуговицы рубашки, глава Магистрата предъявил обнажённую шею и грудь. Никаких спрятанных под одеждой драгоценностей не обнаружилось. Как это возможно? Неужели за эти двадцать лет с могущественным артефактом что-то случилось? Не может быть! Я знала, что заколдованные предметы хранятся в семьях волшебников веками, передаются из поколения в поколение. Горм Виклунд не отказался бы от защиты сумрачного амулета, который давал ему неуязвимость…

— Бей первым! — снисходительно разрешил Архимагистр.

— Мы бросим жребий, — качнул головой Мартейн.

— Я думал, тебе нравится тявкать и нападать на старших, — рассмеялся Горм.

— Всё будет по правилам.

«Что-то не так», — думала я. Меня удерживали двое рослых тюремщиков, перед глазами переливалась магическая преграда, и мой дар не мог дотянуться до дуэлянтов, чтобы я прочувствовала, в чём дело. Волей-неволей я всё время думала о злосчастном амулете. Может быть, он в сапоге у Архимагистра, во внутреннем кармане или на поясе? Судья проверил соперников перед началом поединка, но меня всё равно пожирали сомнения. И поделиться ими было не с кем: маму не пускали ко мне, она стояла с другой стороны площадки.

Тейну выпало бить первым, и он ударил стихией воздуха. Порыв ветра невиданной силы врезался в защитный экран Горма и разбился на десяток мелких вихрей, которых достало на то, чтобы сорвать листья с окружающих деревьев и заставить собравшихся вцепиться в полы одежд.

В ответ Архимагистр сотворил огненный шар. Тейн успел взорвать его в воздухе. Опавшая листва тут же вспыхнула и обратилась в пепел, а зрители, несмотря на магический барьер, вынуждены были закрыть лица от нестерпимого жара.

Бой закипел. Заклинания четырёх стихий то и дело срывались с рук обоих магов, чтобы ударить противника — заморозить, испепелить, поразить молнией. Несколько минут спустя площадка напоминала берег моря после шторма. Взрытая земля и вывороченные гранитные плиты дорожки мешали движению, но маги не обращали на это внимания, без конца сплетая новые и новые заклинания. Магические щиты обоих звенели и трещали, делаясь всё тоньше и прозрачнее.