— Господин Мартейн, — я всё-таки опустила ресницы, — простите, но об этом я ничего не знаю.

— Её диссертация! — сердито ответил советник, сбросив с тарелки салфетку и уронив на пол серебряную вилку.

— Знаю только, что госпожа исследовала разум теневых существ.

— Да. И потеряла собственный! Ты догадываешься, от чего умирали наши нерождённые дети?

Я несмело пожала плечами.

— Из-за несовместимости крови? Я слышала, что так бывает. Дар разной природы…

Мартейн Фоули горько усмехнулся:

— Так говорят лекари, но я уверен, что во всём виноваты опыты, которые ставила моя жена. Её тяга к междумирью всегда была сильнее обычных человеческих желаний.

— Адриана не стала бы рисковать детьми, — возразила я.

— Смотрю, ты возомнила, будто уже хорошо знаешь нас обоих! Общение с Верой и кухонные сплетни сделали своё дело. Рабыня рассуждает о поступках своей хозяйки с видом профессора из Академии!

Мартейн положил кольцо Адрианы в центр тарелки. Грани льдисто-голубого сапфира вспыхнули, отразив тёплый свечной свет. Повисло тяжёлое молчание, во время которого я разглядывала краешек скатерти и думала о своём недостойном поведении. Я ведь знала, что нужно держаться подальше от семейных дел господ: не моё это дело. Но как можно было остаться равнодушной, если Адриана с первого дня доверяла мне, если Мартейн сам вызвался обучать меня магии?

Красиво расставленные блюда безнадёжно остывали. Советник Фоули потянулся к графину с вином, плеснул немного на дно бокала и задумчиво понюхал напиток. Его раненое плечо всё ещё было стянуто бинтами, поэтому рука чуть дрожала, словно бокал был непомерно тяжёлым.

— Если бы я прислушался к зову сердца, то взорвал бы её лабораторию, сжёг все до единой книги и свитки по теневой магии, а её саму заковал бы в миралитовые цепи. Не потому, что ненавижу, а чтобы защитить её от проклятия, которое она называет своим даром. Теневые маги день и ночь слышат шёпот потусторонних демонов. Эти твари мешают им жить. Жить по законам нашего мира. — Мартейн отхлебнул вино и поморщился.

Я снова промолчала. Любое неосторожное слово могло стать искрой, от которой Тейн сию же минуту бросился бы воплощать сказанное в жизнь.

— С кольцом или без кольца, но она моя жена. И я не отпущу её на ту сторону. Не позволю умереть! — Он грохнул бокалом по столу, расплескав остатки вина. — После всего, что мы пережили вместе, отступить было бы безумием!

— Дайте ей немного времени, — сказала я тихо. — Она потеряла ребёнка и ещё совсем слаба.

— Нет, — помотал головой советник. — Ты сейчас же пойдёшь к ней и убедишь подождать несколько дней с её сумрачными опытами. Меня она даже не впустит в свой флигель, но тебе, Эли, она доверяет. Она считает тебя подругой. Иди туда немедленно и уговори открыть тебе дверь.

— Хорошо, господин. — Я с облегчением соскочила со стула.

К моему удивлению, дверь из тёмного дерева, обитая полосками зачарованного железа, оказалась приоткрыта. Все обитатели поместья давно привыкли, что хозяйка никогда и никого не пускает в свои владения, поэтому даже не заходили в эту часть дома. Вера утверждала, будто из-за заколдованной двери порой слышатся нечеловеческие крики и вой: это призывательница вытаскивает в наш мир потусторонних существ и заставляет их говорить на языке людей.

Я напрягла слух, но из глубины лаборатории доносилось только лёгкое стеклянное постукивание. Ни шагов, ни шорохов слышно не было. Это внушало надежду, что я не встречу на своём пути зубастого демона из междумирья и всё же сумею поговорить с хозяйкой.

— Госпожа Адриана? — позвала я в гулкую темноту.

Слова прозвучали громче, чем я рассчитывала, но ответа не было. Я остановилась, сосредоточилась и сотворила в ладонях маленький огонёк, чтобы освещать себе путь.

Вдоль стен стояли шкафы и стеллажи, заполненные книгами, свёрнутыми в трубки картами, склянками и причудливыми приспособлениями, о назначении которых можно было только догадываться. Я узнала аптекарские весы и компас, но и он был странным — с двумя парами стрелок и концентрическими кругами, на которых были выцарапаны магические символы.

Посреди главной комнаты стоял большой стол, на котором в беспорядке были разбросаны листы бумаги, исчерченные схемами. Растрёпанные перья торчали из высохшей чернильницы. «Тук-тук-тук. Звяк!» Я вздрогнула, когда мерное постукивание прервалось металлическим звоном. Звук доносился из соседнего помещения, отделённого от лаборатории занавеской. Оттуда же струился едва различимый серебристый свет, похожий на лунное сияние.

«Но ведь сейчас день!» — напомнила я себе, оглядываясь в поисках окон. Одни лишь стены. Видно, флигель был пристроен к дому уже после того, как советник Фоули привёз на остров веллирийскую колдунью. Работа Адрианы требовала темноты. Я глубоко вдохнула — нет, воздух здесь был не застоявшимся, напротив, он пах невесомой грозовой свежестью.

— Госпожа Адриана! — крикнула я снова.

Я думала, что отдёрну занавеску и увижу, быть может, кресло, чайный столик, окно — словом, место, где хозяйка отдыхала в перерывах между экспериментами. Но то, что я увидела, заставило меня завопить в голос.

На расчерченном пентаграммами и тонкими линиями полу, в самом центре магического круга, лежала Адриана. А над ней, тускло сияя нездешним светом, висел в воздухе полупрозрачный призрак.

— Не бойся, Эли, — прошелестела светящаяся тень. — Я пока ещё здесь, и мы можем говорить.

— Пока здесь? — растерянно спросила я.

Тень Адрианы протянула руку и указала на висящие на стене часы. Так вот откуда шло постукивание. Магические часы из стекла отсчитывали время, внутри вращалась медная пружина, соединённая с металлическими молоточками, которые издавали звон.

— Да, и ты пока ещё принадлежишь мне, маленькая рабыня. Поэтому будешь делать то, что я тебе прикажу.

Больше всего мне хотелось броситься на пол к бездыханному телу хозяйки и узнать, можно ли ей помочь или уже слишком поздно. Прошло ведь совсем немного времени с тех пор, как она покинула гостиную! Неужели ритуал превращения в тень она подготовила заранее и возврата уже нет? Нет ли во всём этом какой-нибудь уловки?

Адриана была неизменно добра ко мне, а призрак говорил так холодно, так отстранённо… «Маленькая рабыня» — она никогда не называла меня так. Я засомневалась.

— Это в самом деле вы, госпожа? — спросила я, разглядывая парящее над магическим кругом создание.

— Почти, — ответил призрак. — Та часть меня, что всегда принадлежала сумрачному миру, помогла мне создать эту тень. Сейчас в ней находится моё сознание. Постепенно тень обретёт все мои черты, получит все воспоминания и знания, которыми я владела при жизни. Я буду становиться сильнее с каждым днём, пока не завершится процесс полного перехода.

Как ни старалась, я не могла оторвать взгляда от сияющего воплощения Адрианы. Тень моей хозяйки была единственным источником света во мраке комнаты, если не считать почти догоревших огней по углам причудливой пентаграммы.

— Я не понимаю, — честно призналась я. — Когда человек умирает, его дух попадает в междумирье, а оттуда в вечный эфир. И только могущественный некромант может беседовать с умершими, но никак не обычный человек. И не стихийный маг, как я.

— Призыватели и некроманты навсегда остаются в сумраке. Но дело в том, что я не простой дух. Я тень. Я маг, который добровольно покидает мир живых, как сделали когда-то истинные обитатели междумирья. Они ушли, отказавшись от телесной жизни, но взамен обрели бессмертие и могущество.

Голос призрачной Адрианы был нездешним. В нём слышались потусторонние шорохи и металлические нотки. И теперь я поняла, отчего он удерживал меня, почти парализовал, заставляя стоять на месте. В нём не было человеческих эмоций и интонаций — и это внушало страх.

Чутьё подсказывало мне, что нельзя выдавать дрожь. Мне нужно узнать всё о том, что здесь произошло. Я глубоко вдохнула и как можно увереннее произнесла: