— Подождём ещё немного, — ответил Дейтерий.

Прошло ещё несколько томительных минут, как вдруг за дверью послышался шум.

— Почему вы думаете, что это точно она? — приглушённый голос детектива раздался совсем рядом. — Это наверняка ловушка. Настоящий убийца не попался бы так.

— Проклятье, да почему вы такой зануда?! — раздраженно ответил Валлаго. — Вот вам улика, вот вам убийца. Да в чем дело?

— Я хочу найти настоящего убийцу, а не поставить галочку, — резко ответил детектив. — Видимо, в отличие о вас. А ведь она была вашей женой, и даже не заслужила капельки жалости?

— Это не ваше дело, что она заслужила, а чего нет! Вы выполнили свою работу, вот и поезжайте отсюда.

Мужчина хотел что-то ответить, однако молча вышел из комнаты. Валлаго, немного постояв, отправился следом за ним.

Дейтерий ещё немного подождал, после чего вылез из-под кровати. Девушки последовали за ним, разминая руки и ноги. Потом они проворно выскочили в коридор и как ни в чем не бывало отправились в комнату Дейтерия.

— Очевидно, Валлаго что-то знает, — шепотом сказала Эблис. Несмотря на пустоту коридоров, в особняке бродило много теней. — И скрывает это. Хочет выпроводить детектива.

— Это понятно, но зачем? — удивлённо спросил Дейтерий и тут же сам ответил на свой вопрос. — Может быть, не хочет поднимать шум? Насколько я знаю, он не сильно-то и любил Нимфею.

«Не сильно — это слабо сказано, — подумала Сирокко. — Он её по-настоящему ненавидел».

Когда друзья проходили мимо бокового коридора, кто-то всколыхнул полутень и исчез во мраке. Вот и одна из тех теней, которых опасались подруги. В больших особняках любые тайны разносятся быстрее лесного пожара.

— Эблис! — резкий оклик сзади заставил молодых людей вздрогнуть. — Повар хочет посоветоваться с тобой по поводу ужина.

Одна из служанок — Сирокко не помнила её имени — испуганно поклонилась Дейтерию, однако это не помешало ей стрельнуть по нему кокетливым взглядом.

— Иду, — Эблис кивнула на прощание Сирокко и развернулась. — Куда уж без меня.

Когда она ушла, Сирокко стало ещё более одиноко. Подруга стала одной из старших служанок, её слушались и всегда спрашивали её мнение. Конечно, без неё никак… Благодаря своей любви к вкусной еде она смогла стать помощником лучшего повара в особняке, что не могло не радовать Сирокко. Она была искренне счастлива, что подруга смогла найти своё место.

— Пошли, — Дейтерий коснулся ладони Сирокко. — Сейчас небезопасно оставаться в одиночестве. Мало ли, кто здесь ходит.

— Да кому надо меня убивать, — невесело усмехнулась она.

Дейтерий покачал головой. Потом молча взял спутницу под руку и повёл по коридору.

— Много кому. Ты ведь была приближенной служанкой Нимфеи, и у убийцы могут возникнуть вопросы: а вдруг ты что-то знаешь?

— А ты так за меня волнуешься?

— Почему нет?

Слегка удивлённая, Сирокко повернулась к Дейтерию, пытаясь понять, не шутит ли он. Но его серо-синие глаза оставались серьезными. Тот, без тени смеха, внимательно посмотрел на неё.

— Не вздумай в меня влюбиться, — покачала головой Сирокко.

Она развернулась, чтобы уйти, однако Дейтерий поймал её за запястье. Несильно сжимая его, он развернул Сирокко к себе и сделал небольшой шаг ей навстречу. Потом, наклонив голову, легко коснулся губами её губ.

Ветер тоскливо завывал за окном. Его протяжный свист заставлял Сирокко плотнее кутаться в плед. Огонь в камине потрескивал, наполняя комнату пряным ароматом горящих брёвен.

Она вздохнула. Детектив сидел напротив и терпеливо ждал, пока она начнёт говорить.

— Я ничего не сказала, когда Вы спрашивали, — виновато призналась она. — Но теперь готова.

Треск пламени. Где она его слышала? Где видела такие же отсветы на стене.

— Я слышал, что Куросио чудом выжил. Будто бы у Нимфеи едва не случился выкидыш, — заметил детектив, внимательно вглядываясь в лицо Сирокко. — Не расскажешь, как это случилось?

Но она едва помнила этот день. Коридоры, волной накатывающий ужас, сплетни и перешёптывания. Почему? Была ночь. Накануне у Нимфеи была истерика… Из-за чего?

Отсветы пламени. «Он меня не любит, я же вижу! Даже больше, он меня на дух не переносит! Я для него лишь обуза, я мешаю ему быть с теми, кто ему нравится». Воспоминания заставили Сирокко поморщиться, что не укрылось от глаз детектива.

— Валлаго ненавидел свою жену, — неохотно ответила она. — И у него было много любовниц.

— Это похоже на мотив для убийства?

— Вряд ли, — покачала головой Сирокко. — Её семья очень богата, а он разорился. Она обеспечивала его всем.

— В таком случае её убил тот, кто хотел пошатнуть положение Валлаго? — спросил детектив с непроницаемым взглядом. — Не верю, что ты настолько мало знаешь. Ведь ты сама хотела со мной поговорить наедине.

— Нет, после её смерти всё досталось Куросио…

Конечно, трехлетнему ребёнку, опекуном которого станет Валлаго. Все деньги Нимфеи после её смерти автоматически стали деньгами её мужа, а если бы она развелась с ним, то забрала бы всё с собой.

«Я развожусь с Валлаго».

«Развожусь».

Сирокко резко вскочила со стула. Части пазла собрались в одну картину.

— Не наделай глупостей, — предупредил детектив. — Когда я найду улики, арестую его.

— Вы не найдёте улик, — резко ответила Сирокко и выбежала из комнаты.

Что ж, она не удивлена. Признаться, Сирокко подозревала Валлаго больше других, но все же надеялась на ложность своих суждений. Но, видимо, она имела хорошую интуицию. Как же раньше не догадалась? Ведь все было на виду. Деньги, деньги, деньги! Клятые деньги, на которые теперь можно купить не только вещь, но и человеческую жизнь.

Свернув за угол, она влетела в Дейтерия и, не успев остановиться, чуть не сбила его с ног.

— Что случилось? — удивленно спросил он. — За тобой кто-то гонится?

— Нет. Идём скорее, — Сирокко схватила его за рукав и потянула за собой. — Надо кое-что сказать тебе и Эблис. Ещё надо позвать Латимерию, больше никому нельзя доверять.

Очередная бешеная гонка по этажам закончилась в комнате Дейтерия. Когда все расселись по креслам, Сирокко подалась вперёд.

— Нимфею убил Валлаго.

Слова, словно камни, упали в гнетущую тишину. На лицах собравшихся застыло удивление, которое постепенно превращалось в понимание.

— Честно сказать, я не удивлена, — сказала Латимерия. — Он мне никогда не нравился. Родители настояли на их браке, потому что Валлаго тогда ещё был богат и знатен.

— И что мы теперь будем делать? — напряжённо спросил Дейтерий. — Ясное дело, что детектив не найдёт никаких улик.

Вопрос так и остался без ответа. Но сейчас Сирокко думала о Пуансеттии, которую несправедливо обвинили. Наверняка нож подложил тоже Валлаго, чтобы отвести от себя подозрения. Наверное, понял, что детектив начинает догадываться. Ярость вспыхнула в душе Сирокко, отравила мысли и забрала себе разум. «Уничтожу», — молчаливо пообещала себе она.

Латимерия ещё немного посидела и вышла из комнаты. Все её чувства были словно спрятаны под ледяной маской, однако Сирокко видела, насколько сильно её горе. Для кого-то действительно было спасением и лучшим выходом прятаться за безразличием: редкому человеку приходит в голову обращать внимание на таких людей. Обычно они никак не выделяются из всей серой массы. Обыкновенная внешность, простая манера речи, ничем не примечательные взгляды на жизнь. Но никто не знал, насколько богат внутренний мир таких людей, каким острым умом они наделены. Таких, как Латимерия, нужно бояться — они всегда видят и знают больше других.

— Пойду поговорю с детективом по поводу Пуансеттии, — нехотя сообщила Эблис и последовала за Латимерией. Выходя из комнаты, она бросила многозначный взгляд на подругу и улыбнулась уголками губ.

Сирокко не смотрела на Дейтерия, однако буквально ощущала прикованный к себе его взгляд.

— Ты… извини, если я тебя обидел, — сказал Дейтерий. — Я не хотел.