Где он достал эти деньги, никому не известно, и почему он так поспешно уехал, тоже неясно. Обердофер знал только, что Морис Джеральд, покидая его гостиницу, захватил с собой все свое снаряжение, которое он обычно брал только тогда, когда отправлялся на охоту за дикими мустангами.

Двадцать минут спустя после того, как уехал мустангер, в двери постучался Генри Пойндекстер. Он хотел видеть Мориса Джеральда. Когда ему сказали, что тот уехал, он спросил, когда и в каком направлении отправился мустангер. Получив соответствующие сведения, молодой Пойндекстер быстро поскакал в указанном ему направлении, как бы намереваясь догнать Мориса Джеральда.

Хотя в полученном сообщении и были некоторые неясности, все же эти сведения были взяты за основу для розысков. Если исчезнувший человек уехал вместе с Морисом-мустангером или же вслед за ним, то, значит, его надо искать на той же дороге, по которой должен был бы ехать мустангер.

— Где дом Мориса-мустангера? — спросили немца.

Никто точно этого не знал. Некоторые предполагали, что это, должно быть, где-нибудь в верховьях реки Нуэсес, на притоке Аламо.

Итак, чтобы найти следы пропавшего Генри или его труп, решено было двинуться в сторону Аламо: быть может, там найдут и труп самого Мориса-мустангера. И тогда надо будет отомстить за зверское убийство.

Группа, отправившаяся на поиски, подвигалась с чрезвычайной осторожностью. К этому были серьезные основания: индейцы были на военной тропе.

Вперед были высланы разведчики и профессионалы-следопыты, на обязанности которых лежало находить следы и разгадывать их значение.

В окрестностях Леоны не было найдено никаких следов.

На расстоянии десяти миль от форта равнину пересекали лесные заросли, которые тянулись далеко, уходя на северо-запад и юго-восток. Это техасские джунгли, обвитые лианами и почти непроходимые для человека и лошади.

Через эти заросли, как раз против форта, шла прямая просека, по которой была проложена тропа. Это наиболее короткий путь к верховьям Нуэсес. Окаймленная правильными рядами деревьев, просека производила впечатление настоящей аллеи. Была ли это случайная «игра природы» или же аллея была искусственно насажена рукой человека? Быть может, это была старая военная тропа команчей, проложенная во время их воинственных походов на Тамолипу, Коагуилу и Новую Леону.

Следопыты знали, что аллея эта вела к Аламо, и поэтому вся экспедиция решила двинуться именно по этой просеке.

Вскоре один из следопытов остановился у опушки зарослей, как будто собираясь что-то сказать.

— В чем дело? — спросил майор, подъехав к нему. — Следы?

— О да, майор, и много следов. Посмотрите сюда! Вы видите?

— Следы лошади!

— Двух лошадей, — сказал следопыт, снисходительно поправляя майора.

— Правильно.

— Дальше идут как будто бы четыре следа, но они все оставлены этими же двумя лошадьми. Они идут сперва вверх по этой просеке и затем возвращаются назад.

— Хорошо, друг мой Спенглер. Что же ты по этому поводу думаешь?

— Многое еще остается загадочным, — ответил Спенглер, который служил в военном лагере разведчиком, — но все же мне ясно, что совершено убийство.

— Какие у тебя доказательства? Разве ты нашел труп?

— Нет, трупа я еще не нашел.

— Что же тогда?

— Кровь. Большая лужа крови, точно ее выпустили из жил бизона. Идите и посмотрите сами. Но, — добавил он, — если вы хотите, чтобы я как следует разобрался в следах, распорядитесь, чтобы все другие оставались на местах.

— Хорошо, пусть будет по-твоему, — ответил майор. Затем, обращаясь к членам экспедиции, майор сказал:

— Я прошу всех остаться на несколько минут на своих местах. Мой следопыт должен сейчас произвести одно расследование, которое требует, чтобы весь участок был в его распоряжении.

Требование майора было беспрекословно выполнено даже теми, кто не находился в непосредственном подчинении ему.

Проехав шагов пятьдесят, Спенглер остановился.

— Видите это? — сказал он, указывая на землю.

— Я был бы слепым, если бы не видел, — ответил майор. — Лужа крови, как ты сказал, настолько велика, что можно подумать, будто зарезали бизона. Если же эта кровь вытекла из вен человека, то я утверждаю, что его уже нет в живых.

— Умер, — сказал следопыт. — Умер прежде, чем эта кровь потемнела.

— Как ты думаешь, Спенглер, чья это кровь?

— Это кровь того самого человека, которого мы сейчас разыскиваем: сына старика-плантатора. Я поэтому и не хотел, чтобы он шел сюда.

— Мне кажется, что от него не надо скрывать правду. Все равно он узнает ее со временем.

— Это правильно, майор. Но мне кажется, что нам сначала надо выяснить обстоятельства, при которых это убийство было совершено. В этом я никак не могу разобраться.

— Как не можешь разобраться? Дело ясное. Он убит индейцами. Его убили команчи.

— Ничего подобного, — ответил следопыт уверенно.

— Почему ты это говоришь, Спенглер?

— Если бы здесь были индейцы, то мы нашли бы следы не двух, а сорока лошадей.

— Это, конечно, верно. Сомнительно, чтобы команчи рискнули нападать в одиночку.

— Ни один из команчей и вообще никто из индейцев не совершал этого убийства. На просеке видны следы только двух лошадей. Как вы видите, это следы подкованных копыт. Команчи не ездят на подкованных лошадях. На обеих лошадях были бледнолицые всадники, а не краснокожие. Один ряд следов сделан мустангом, другой — американской лошадью. На пути к западу мустанг шел впереди. На обратном пути американская лошадь впереди, а мустанг за ней. На каком расстоянии один всадник следовал за другим, трудно установить. Наверно, это станет понятнее, если мы отправимся к тому месту, где оба они повернули назад. Это должно быть недалеко.

— Хорошо, идем туда, — сказал майор. — Я сейчас распоряжусь, чтобы все оставались на своих местах.

Отдав распоряжение, майор последовал за следопытом.

Следы тянулись еще на протяжении почти пятисот шагов. Предположение следопыта, что в направлении к западу впереди шел мустанг, а на обратном пути он следовал за американской лошадью, подтвердилось. Следопыт остановился.

Дальше этого места следы не шли; здесь обе лошади повернули и пошли обратно.

Следопыт сошел с лошади и стал внимательно изучать этот участок земли.

— Они здесь были вместе, — сказал он через несколько минут, продолжая разглядывать землю. — И довольно долго. Но оба оставались в седлах. Они дружески беседовали — это тоже видно. Все это еще больше запутывает дело.

— Если ты говоришь правду, Спенглер, то ты настоящий колдун. Скажи, пожалуйста, как ты узнал все это?

— По следам, майор, по следам. Это довольно просто. Я вижу, что следы местами находят друг на друга. По-видимому, всадники были близко друг к другу, но лошадям не стоялось, и они топтались на месте. Всадники оставались здесь довольно долго — успели выкурить по целой сигаре. Вот здесь и окурки. Вы видите, сигары выкурены до конца.

Следопыт наклонился, поднял окурок сигары и передал его майору.

— По этому-то признаку, — продолжал следопыт, — я и заключил, что оба всадника, кто бы они ни были, не могли быть враждебно настроены друг к другу. Люди обычно курят вместе не для того, чтобы через минуту перерезать друг другу глотку. Ссора могла произойти только после того, как они кончили курить. То, чего она была, в этом для меня нет сомнения. Я совершенно убежден, что один из них прикончил другого. Кто из них это сделал, пожалуй, довольно ясно. Бедный старик Пойндекстер, он никогда больше не увидит своего сына в живых!

— Все это очень загадочно, — заметил майор.

— Да, чорт возьми!

— Но труп — где же он может быть?

— Вот это и путает меня больше всего. Если бы это были индейцы, то меня бы нисколько не удивило, что труп пропал. Они могли унести его с собой. Но здесь нет никаких признаков индейцев. Поверьте мне, майор, что один из этих двух всадников укокошил другого. Но что он сделал с трупом, это для меня загадка.