— Три дня?

— До начала суда.

— Я обещаю вам, мистер Стумп. Несмотря на то что, быть может, мне придется рисковать своим положением, я даю вам слово, что в течение трех дней Морис-мустангер не выйдет с гауптвахты. Невинен он или виновен, но это время он будет под моей защитой.

— Вы верный друг, майор! И я когда-нибудь еще докажу вам, насколько я это ценю. Мне больше нечего сказать вам, только я прошу сохранить все в тайне. Здесь есть люди, которые, как только узнают, чего я добиваюсь, готовы будут перевернуть небо и землю, чтобы воспрепятствовать моим намерениям.

— От меня они не дождутся поддержки, мистер Стумп. Вы можете спокойно положиться на мое слово.

— Я знаю, майор, я знаю это! Спасибо вам за доброе участие!

Распростившись с майором, охотник направился к площади, где ждала его старая кобыла.

Не доехав до границы плантаций Пойндекстера, Зеб стал подниматься по крутому склону на равнину. Там охотник остановился в раздумье под тенью акации.

— Чорт побери! — пробормотал Зеб. — Лошадь Кольхауна отсутствовала в ту же ночь и вернулась домой вся взмыленная. Что это может означать? Будь я проклят, если его-руки не замараны в этом грязном деле! Я все время так и думал. Только слишком нелепо предполагать, что Кольхаун убил двоюродного брата. Конечно, он способен на любую подлость. Но я не понимаю, для чего это ему понадобилось. Если бы он мог рассчитывать после смерти старика стать наследником вместо Генри, это можно было бы понять. Но это не так. Старому Пойндекстеру не принадлежит больше ни одного акра, так же как и ни одного негра. Все захватил этот мерзавец. И почему ему нужно было отделаться от двоюродного брата? Они никогда не были в дурных отношениях. Но тут замешался мустангер, затем эта ссора, фальшивые индейцы, мексиканская девица, всадник без головы и чорт только знает еще что! Иосафат! Это может запутать мозги самому лучшему стряпчему… Однако нельзя терять дорогого времени. С этим кусочком железа в руках мне, может быть, удастся добиться хотя бы частичной разгадки кровавой истории, а может быть, и полной. Но куда ехать?

Зеб посмотрел кругом, как будто ища ответа. Нет смысла начинать поиски в окрестностях форта или сеттльмента. Там вся земля испещрена следами лошадей. Лучше сразу же выехать в прерию и взять направление, пересекающее дорогу на Рио-Гранде. Да, так будет правильнее.

Проехав около мили к реке Нуэсес, Зеб повернул на запад. Наклонившись вперед, старый охотник сосредоточенно разглядывал траву по обе стороны от тропы.

Около мили проехал он, но тут что-то заставило его встрепенуться и быстро натянуть поводья.

Кобыла остановилась. Зеб соскочил с седла, сделал два-три шага вперед и опустился на колени; потом, вынув подкову из кармана, он приложил ее к отпечатку копыта, отчетливо выделявшемуся на траве.

— Точь-в-точь! — воскликнул охотник. — Так вот они, следы предателя, а может быть, и убийцы!

Огромный табун диких лошадей в сто, а иногда и в триста голов на пастбищах привольной прерии невольно привлекает внимание путешественника, и он наверняка остановится, пораженный грандиозной картиной. Коренной же житель Техаса равнодушно проедет мимо и лишь подумает про себя: «Табун мустангов». Он скорее удивится, если увидит, что пасется только одна лошадь, — это покажется ему странным, и он задумается: не дикий ли это жеребец, изгнанный из своего табуна, или, быть может, верховая лошадь, отставшая от группы путешественников?

Опытным глазом житель прерии не замедлит определить, что это за лошадь. Если она пасется с удилами во рту и с седлом на спине, тогда сомнений не будет. Единственно, над чем придется дальше задуматься, — это как она ушла от своего хозяина.

Но если всадник сидит у нее на спине, а лошадь все-таки пасется, тогда остается только подумать, что ее седок просто садовая голова и лентяй, который не догадался сойти, чтобы дать лошади возможность пастись в более естественном состоянии.

А если же окажется, что всадник, вместо того чтобы иметь садовую голову, вовсе ее не имеет, тогда возникнет тысяча предположений, из которых ни одно, быть может, не приблизится хоть сколько-нибудь к истине.

Такая именно лошадь и такой всадник были обнаружены в прериях юго-западного Техаса в 185… году. Точный год сейчас трудно восстановить, но в пределах десятилетия эта дата остается правильной.

Более точно можно указать место. Это было в окрестностях северной части системы Рио-де-Нуэсес и южных притоков реки Леоны, в окружности около двадцати миль. Там его видели и на открытой прерии и в лесных зарослях.

Всадника без головы не только видели многие, но видели много раз и в разное время. Во-первых, члены отряда, отправившегося на розыски Генри Пойндекстера и человека, подозреваемого в его убийстве. Во-вторых, слуга Мориса-мустангера. В-третьих, Кассий Кольхаун — во время полуночных исследований лесных зарослей. В-четвертых, мексиканцы, ряженные под индейцев, — в ту же самую ночь. В-пятых, Зеб Стумп — в следующую ночь.

Но были и другие люди, которые видели всадника без головы в других местах и при других обстоятельствах: охотники, пастухи, путешественники. Всем этот странный образ внушал ужас, для всех он был неразгаданной тайной.

Это стало предметом волнующих разговоров не только в сеттльменте на Леоне, но и в более отдаленных местах. Молва о странном всаднике быстро долетела до берегов Рио-Гранде и до Сабинского озера.

Никто больше не сомневался в том, что люди действительно видели этот страшный образ. И можно ли было не верить? Сомневаться в этом — значило бы игнорировать свидетельство по крайней мере двухсот пар глаз. Назвать это призраком нельзя было. Единственный вопрос, который задавали себе все: как понять такое странное явление, противоречащее установленным законам природы?

Было высказано по меньшей мере десять разных догадок, более или менее правдоподобных, более или менее абсурдных. Одни называли это хитроумным фокусом индейцев, другие — чучелом. Некоторые считали, что это настоящий всадник, только думали, что голова у него была спрятана под серапэ, а в серапэ были проделаны две дырочки для глаз, чтобы можно было видеть дорогу перед собой и управлять лошадью. Были и такие, которые упорно утверждали, что всадник без головы был самим дьяволом.

Существовали еще и другие догадки, уже не столько относящиеся к самому всаднику, сколько к той связи, которую можно установить между ним и убийством молодого Пойндекстера.

Большинство предполагали, что связь между этими двумя таинственными фактами безусловно существовала. Однако никто не мог понять, в чем именно она заключалась. А тот, кто мог пролить некоторый свет на эту тайну, все еще метался в кошмарном бреду горячки.

Уже целая неделя прошла в этих пересудах. И все это время всадник без головы продолжал появляться в прерии. То он скакал быстрым галопом, то ехал тихим шагом; то его лошадь останавливалась и растерянным взглядом смотрела кругом, то она усердно жевала сочную траву богатых пастбищ Техаса.

Этот загадочный всадник вызывал много самых фантастических и нелепых рассказов. Перечислить их все нет возможности, да и нет смысла. Но один случай следует рассказать, так как он занимает важное место в этой странной истории.

Среди простора открытой прерии есть заброшенный островок леса. Эта группа деревьев занимает три-четыре акра в окружности.

Недалеко от леска, на расстоянии каких-нибудь двухсот ярдов, спокойно пасется лошадь — та самая лошадь, которая возит всадника без головы. Странный седок все еще сидит верхом на ней. Ни в костюме его, ни в позе как будто бы не произошло никаких перемен с тех пор, как его видели впервые. Полосатое серапэ по-прежнему спускается с его плеч, закутывая верхнюю часть корпуса, сапоги из шкуры ягуара по-прежнему у него на ногах.