Как испуганная кошка, слуга стремглав убегает с поляны. Он рад, что может скрыться в колючих зарослях. Там скроется и его позор.

Недолго остается на поляне и Исидора. Ее гнев сменяется глубоким огорчением. Мало того, что помещали ее свиданию, — ее сердечная тайна попала в руки предателям.

Она направляется домой.

Около гасиенды какое-то смятение. Пеоны[47], работавшие в поле, пастухи, конюхи, весь штат прислуги, обслуживающий гасиенду дона Сильвио Мартинеца, — все бегают взад и вперед: от поля в кораль, из кораля во двор, и о чем-то кричат. Мужчины вооружаются. Женщины на коленях взывают к небесам о защите.

— Что случилось? — с недоумением спросила Исидора.

— Где-то в прерии убили человека, — ответил стоявший вблизи Бенито. — Жертвой пал американец, сын плантатора, недавно поселившегося в гасиенде Каса-дель-Корво. Говорят, что индейцы совершили это преступление.

Индейцы!

В этом слове скрыта причина смятения, обуявшего людей дона Сильвио.

Самый факт, что убили какого-то человека, еще не большое происшествие для этой страны. Оно не вызвало бы подобных волнений, особенно если дело касается чужого — американца. Но известие, что человек убит индейцами, уже совсем другое дело. В этом — угроза безопасности. Однако Исидора отнеслась к этому сообщению довольно безразлично.

Прошло несколько часов. Новые слухи распространились по поводу убийства. Оно было совершено не команчами, а белым человеком — Морисом-мустангером! Индейцев нет поблизости.

Эта новая редакция новостей успокоила слуг дона Сильвио, но оказала обратное действие на его племянницу. Она не находила себе покоя. Полчаса спустя Исидора остановила свою лошадь около дверей гостиницы.

Молодая мексиканка немного владела английским языком — уже несколько недель, как она усердно изучала его, — и запаса ее слов оказалось достаточно для того, чтобы расспросить не о человеке, который был убит, а о том, кто обвиняется в убийстве.

Хозяин таверны, зная, кто она, отвечал на вопросы с большой предупредительностью.

С печалью в сердце возвратилась мексиканка к гасиенде Мартинеца. Там опять было смятение. Новая страшная весть: в окрестностях реки Нуэсес появился всадник без головы.

Исидора решает ехать обратно на Рио-Гранде, ее ничто не может остановить. Что ей до того, что в прерии, через которую лежит ее путь, убили человека! Еще меньше ее беспокоит призрак всадника без головы. Больше того — она заявила, что поедет одна. Дон Сильвио предлагал ей охрану из десяти вооруженных вакеро. Исидора отказалась наотрез. Не возьмет ли она с собой Бенито?. Нет, она предпочитает ехать одна. Она так решила.

На следующее утро Исидора действительно отправилась в путь. Чуть рассвело — она была уже в седле. Не прошло и двух часов, как мексиканка была далеко, но ехала она не по прямой дороге на Рио-Гранде, а вдоль берега реки Аламо.

Всю ночь больной не сомкнул глаз. То он лежал совсем тихий, безмолвный, то метался в безумном бреду. Всю ночь не отходил от него старый охотник и ловил каждое слово его несвязной речи.

Ссора. Шляпа. Плащ… Мысли Зеба метались, точно в каком-то темном, таинственном лабиринте. Никогда в жизни трезвый ум охотника не стоял перед такими трудностями. Зеб Стумп стонал, чувствуя свое бессилие.

Под утро, когда лунный свет уже смешивался с рассветом, раздался протяжный, заунывный вой Тары, бродившей среди зарослей.

Потушив свет, Зеб тихонько вышел и стал прислушиваться. Ночные голоса тропических зарослей замолкли. Но что заставило выть Тару?

Охотник сначала бросил взгляд на полянку перед домом, потом осмотрел опушку зарослей, затем стал всматриваться в тень деревьев. Ничего не было видно. Мрачными контурами выделялся утес на фоне неба. Линия горного рельефа была смягчена очертаниями макушек растущих там деревьев. Наверху, за обрывом, расстилалась равнина. Луна ярко светила прямо над утесом, и окрестность была настолько отчетливо видна, что, казалось, змея не могла бы проползти незамеченной.

Но нигде никого не было.

Послышался какой-то звук. Он донесся со стороны равнины и как будто возник недалеко от утеса. Это был словно стук подковы, ударившейся о камень.

Так показалось Зебу.

Старый охотник не ошибся. Вскоре из-за деревьев действительно показалась лошадь. На лошади сидел человек. Темным силуэтом выделялся всадник на сапфировом фоне неба. Его фигура была видна только от седла и до плеч; поверх плеч ничего не было видно.

Зеб Стумп протер глаза, но всадник оставался все тем же.

Зеб долго следил за странным всадником, у которого не было головы.

Это не был призрак или галлюцинация. Всадник удалялся медленно и постепенно. Сначала за деревьями обрыва скрылась голова лошади, потом ее шея, передняя часть корпуса, потом и ее седок — призрачный, чудовищный образ человека.

— Иосафат! — воскликнул ошеломленный охотник. Это восклицание повторял он всегда, когда бывал чем-нибудь взволнован. А сейчас, несмотря на все его бесстрашие, он был объят ужасом.

Некоторое время Зеб стоял совершенно безмолвно, точно онемел от чудовищного зрелища.

— Чорт возьми! — наконец воскликнул он. — Ирландец все-таки был прав. Я думал, что это ему почудилось с пьяных глаз. Но нет! Он на самом деле видел, так же как и я. Неудивительно, что малый испугался. У меня у самого все внутри дрожит. Иосафат! Что же это может быть?.. Что же это может быть? — повторил Зеб после некоторого раздумья. — Чорт меня побери, если тем или иным путем я не добьюсь разгадки! Будь это днем, я бы мог хорошенько рассмотреть этого всадника. Надо попробовать подойти к нему поближе. Надеюсь, что он меня не съест, если даже это сам дьявол, а если всадник без головы действительно дьявол, то я еще проверю своей пулей, вышибет она его из седла или нет. Итак, пойдем и познакомимся поближе с этой нечистью — все равно, кто бы он ни был.

С этими словами охотник направился к тропинке, которая вела к обрывистому берегу.

Ружье было при нем он захватил его, когда выскочил из хижины, услышав вой собаки. Зеб хорошо рассчитал свой маневр; взбираясь по крутой тропинке, он вскоре увидел всадника. Всадник остановился над самым обрывом.

Зеба передернуло при этой встрече.

Однако охотник твердо решил выполнить свое намерение: ему надо было знать, кто это — человек или дьявол.

Зеб схватил ружье и прицелился. Момент — и пуля пронзила бы таинственного всадника. Но у охотника мелькнула мысль: быть может, он совершит убийство? Зеб опустил дуло и минуту колебался.

— Алло, незнакомец! — закричал он. — Поздно же вы здесь катаетесь! И где это вы забыли свою голову?

Ответа не последовало. Только лошадь фыркнула, услышав человеческий голос.

— Послушайте, незнакомец! Старый Зеб Стумп из штата Кентукки говорит с вами. Он не из тех, с которыми можно шутить. Я хочу, чтобы вы объяснили ваш фокус. Если вы представляетесь мертвецом, то прошу вас поднять руку. Ну, отвечайте же, иначе я выстрелю!

Снова никакого ответа.

— Чорт бы вас побрал! — воскликнул охотник. — Еще шесть секунд! Я даю вам шесть секунд, и если за это время вы мне не ответите, я стреляю. Если вы просто чучело, то это вам не повредит. А если вы дьявол, то это, должно быть, тоже не причинит вам вреда. Но если вы человек, играющий роль мертвеца, то вы заслуживаете пули за вашу дурь. Ну, отвечайте же! — продолжал он с возрастающим раздражением. — Слышите вы или нет? Вы не хотите? Ладно! Я стреляю! Раз, два, три, четыре, пять, шесть!

Вслед за этим раздался выстрел.

В ответ на выстрел дико заржала лошадь, а всадник по-прежнему невозмутимо сидел в седле.