Тюки и свертки были скоро сдвинуты с места, и дверь открылась настежь.

Дикари входят. В открытые двери проникает яркий свет луны и освещает хижину.

Посреди хакале, растянувшись на полу, лежит какой-то человек.

— Сагау!

— Что это — он спит?

— Это, наверно, мертвец, иначе бы он услышал нас.

— Нет, — сказал главарь, рассматривая человека на полу, — он всего лишь мертвецки пьян. Это слуга мустангера. Мне уже приходилось с ним встречаться. Видно, что хозяина нет дома. Надеюсь, что эта скотина не выпила всего пойла! А вот и бутыль. Благоухает, как роза. Осталось и на нашу долю. Ну что же, можно и выпить.

В несколько секунд остатки мононгахельского виски были распределены между присутствующими. Хватило каждому приложиться по одному разу, а на долю главаря пришлось и больше.

Хозяин дома рано или поздно должен вернуться. Гости безусловно хотят с ним повидаться, иначе бы они не пришли сюда в такой поздний час.

Что четырем индейцам нужно от Мориса-мустангера?

Они пришли убить его!

Однако для читателя, наверно, уже ясно, кто скрывается под маской команчей. Наши команчи — всего лишь мексиканцы, их вождь — Мигуэль Диаз, мустангер.

— Нам надо устроить засаду и дождаться его, — говорит Эль-Койот. — Теперь он уже, наверно, скоро вернется. Вы, Барахо, отправляйтесь на утес и следите, когда он появится на равнине. Остальные пусть остаются со мной. Он приедет со стороны Леоны. Мы можем встретить его под большим кипарисом, там, в ущелье. Это будет самое подходящее место.

— Не лучше ли нам покончить с этим? — предлагает кровожадный Барахо, указывая на Фелима.

— С мертвого взятки гладки! — присоединяется другой из товарищей.

— Что толку? Он и так никому не мешает. Оставьте этого чудака в покое. Я договорился убить только его хозяина. Ну, Барахо, двигайтесь в путь. Взбирайтесь на утес. Дон Морисио может появиться каждую минуту. Надо действовать без промаха. Может быть, нам никогда больше не представится такой случай. Выслеживайте его с вершины утеса. При таком освещении вы увидите его издалека. Как только вы его заметите, спешите сюда и известите нас. Смотрите сделайте это так, чтобы мы еще успели добежать до кипариса.

Барахо медлил подчиняться распоряжению. Ему не повезло в прошлую ночь, и он сильно проигрался в карты Эль-Койоту. Ему хотелось бы отыграться. Он хорошо знает, чем займутся его товарищи.

— Быстрей же, сеньор Висенте! — командует Диаз, видя, с какой неохотой тот покидает хижину. — Если мы проиграем в этом деле, то и вы проиграете больше, чем вам удалось бы выиграть в партию монте[42]. Идите же, мой друг, — продолжает Эль-Койот подбадривающим тоном. — Если он не появится в течение часа, кто-нибудь сменит вас. Идите же!

Барахо подчиняется.

Выйдя из хижины, он направляется к утесу. Остальные усаживаются в хижине.

На столе перед ними появляется не ужин, а колода испанских карт — неизменный спутник каждого мексиканского авантюриста.

В азарте игры незаметно летит время. Проходит час. Серебряные доллары звенят на столе хижины. Тихо шелестят карты.

Но вот резкий звук внезапно прерывает игру.

Это крик очнувшегося Фелима. Он только что обнаружил странное общество, приютившееся вместе с ним под крышей хакале.

Игроки вскакивают из-за стола, и все трое обнажают ножи. Жизнь Фелима под угрозой.

Внезапное появление Барахо спасает ирландца.

— Он едет! Уже приближается к утесу. Скорей, друзья, скорей! — скороговоркой шепчет Барахо.

Убивать Фелима нет времени.

Через несколько секунд замаскированная компания уже у подножия утеса. Они устраивают засаду под большим кипарисом и ждут приближения жертвы.

Вскоре раздается топот копыт. Слышен стук подков. Звуки долетают неравномерно, точно лошадь скачет по неровному месту. Наверно, всадник спускается по откосу. Но его еще не видно. Откос, так же как и долина внизу, находится в тени кипариса. Луна освещает только узкую полоску земли.

— Не убивайте его! — шепчет Мигуэль Диаз повелительным тоном. — Сейчас еще рано. Пусть еще поживет немного. Так нужно. Задержите его и его лошадь. Если же он будет сопротивляться, мы с ним покончим. Помните уговор — я стреляю первым.

Возражений нет. Заговорщики обещают подчиниться старшему товарищу. Ждать приходится недолго.

— Abajo las armas! A tierra![43] — раздается голос Эль-Койота, бросившегося навстречу подъезжающему всаднику. Эль-Койот схватывает лошадь под уздцы, а трое остальных бросаются на всадника.

Последний не оказывает никакого сопротивления. Он не отбивается, не защищается оружием, ни единым словом не выражает протеста. Человек сидит на лошади — это они видят своими глазами, руками ощущают его тело, только оно кажется как будто каким-то бесчувственным. Сопротивляется один только конь. Он становится на дыбы, пятится назад и тянет за собой атакующих его разбойников.

Они попали в полосу, освещенную луной.

С криком ужаса мексиканцы бросаются назад, бегут со всех ног к чаще, где привязаны их лошади, быстро вскакивают на них и пускаются в бегство.

Они увидели то, что поразило ужасом и более отважных людей: они увидели всадника без головы.

Перед отрядом, выехавшим на розыски во главе с майором, всадник без головы появился в более ранний час, чем перед другими очевидцами.

Солнце светило им прямо в глаза и ослепляло их. Они различали только очертания всадника и больше ничего. Никакого сходства с Морисом-мустангером всадники из сеттльмента не заметили.

Фелим смотрел на всадника без головы, стоя спиной к заходящему солнцу. Всадник показался ему похожим на хозяина.

Четыре мексиканца, знавшие Мориса-мустангера, пришли к тому же заключению.

И Фелим и мексиканцы пережили ощущение самого дикого ужаса.

Члены экспедиции майора при виде этой загадочной фигуры были тоже сильно взволнованы и не могли придумать, как объяснить такое странное явление.

— Что же это такое? Что вы об этом думаете, господа? — спросил майор, обращаясь к своим спутникам, после того как всадник скрылся из виду. — Признаюсь, я совершенно озадачен.

— Проделка индейцев? — высказал кто-то предположение. — Приманка, чтобы завлечь нас в засаду?

— Плохая приманка, сказал бы я, — заметил другой. — Меня, во всяком случае, на такую приманку не возьмешь.

— Я полагаю, что индейцы тут ни при чем, — ответил майор. — Что ты по этому поводу думаешь, Спенглер?

Следопыт только покачал в ответ головой.

— Может ли это быть переряженный индеец? — снова обратился к нему майор.

— Я знаю не больше вашего, майор, — ответил следопыт. — Вероятно, что-нибудь в этом роде. Одно на двух — либо человек, либо чучело.

— Конечно, это чучело, — отозвалось несколько голосов.

— Кто бы он ни был — человек, дьявол или чучело, — сказал один из членов отряда, высказавший уже раз свое здравое мнение, — я не вижу оснований, почему нам не узнать, куда идет его след, если таковой существует.

— Если след остался, — ответил Спенглер, — то мы скоро его обнаружим. Наша дорога лежит по тому же направлению. Можно двигаться, майор?

— Да, конечно. Подобный пустяк не должен тормозить выполнение нашей задачи. Вперед!

Всадники опять двинулись вперед, некоторые из них не без колебания. Среди членов отряда были люди, которые быстро повернули бы обратно, будь они предоставлены самим себе. К ним принадлежал и Кольхаун. Он был потрясен больше других. Когда он увидел всадника без головы, его глаза вдруг остановились, точно стеклянные, губы побелели, а нижняя челюсть отвисла.

Его странный вид, конечно, не ускользнул бы от внимания окружающих, если бы не общее смятение. Все, точно заколдованные, смотрели в одну точку, пока загадочный призрак не исчез. Когда же отряд двинулся вперед, капитан держался позади всех, чтобы не чувствовать на себе взглядов окружающих.