Он вынимает нож, приподнимает полу серапэ и наклоняется к всаднику, словно намереваясь вонзить нож в его сердце. Но вдруг Кассий Кольхаун отдергивает руку.

Послышался окрик Зеба Стумпа, внезапно появившегося из-за зарослей.

— Прекратите эту игру! — кричит Зеб, быстро приближаясь на лошади. — Прекратите, я говорю!

— Какую игру? — спрашивает капитан в замешательстве, тихонько пряча свой нож. — Какого чорта вы тут кричите? Эта скотина запуталась в кустах. Я боялся, что она снова удерет, и хотел ей перерезать глотку, чтобы положить конец этому делу.

— Ах, вот оно что! Ну, а я все же предполагаю, что резать ей глотку незачем. Можно, пожалуй, обойтись и без пролития крови. Но о какой глотке вы говорите? Лошадиной? Так, что ли, я вас понял?

— Конечно, я имел в виду лошадь.

— Так. Ну, а что вы скажете насчет человека? Кто же это проделал над ним подобную операцию? Что вы по этому поводу думаете, мистер Каш Кольхаун?

— Чорт его знает! Я ничего не могу понять. У меня еще не было времени как следует взглянуть на него. Я только сию минуту подъехал… Небесные силы! — продолжает он, притворно удивляясь. — Я полагаю, что это тело человека и… притом мертвого.

— Последнее замечание достаточно справедливо. Вряд ли он мог быть живым без головы на плечах. Под этой тряпкой как будто ничего не спрятано, не так ли?

— Нет. Мне кажется, там нет ничего.

— Приподнимите-ка ее немножко и посмотрите.

— Мне не хочется прикасаться к нему. Он так жутко выглядит!

— Странно! Минуту назад вы этого не боялись. Что это вдруг стало с вами?

— Ах! — произнес, запинаясь, Кольхаун. — Я был сильно возбужден погоней. Был очень зол и решил положить конец его фокусам.

— Ну ладно, — сказал Зеб, — тогда я сам этим займусь… Так, так, — продолжал охотник, подъезжая ближе и рассматривая странную фигуру. — Да, это действительно тело человека. Мертвец и совершенно одеревенелый… Стойте! — воскликнул Зеб, приподнимая полу серапэ. — Да ведь это же труп того самого человека, из-за убийства которого и поднят судебный процесс! Ваш двоюродный брат — Генри Пойндекстер. Это он, всевышние силы!

— Мне кажется, вы правы…

— О боже, это действительно он! Иосафат! — продолжал Зеб. — Нам нечего терять здесь время в размышлениях. Лучше всего будет, если мы привезем труп на место так, как он есть, в седле. Он, по-видимому, сидит достаточно устойчиво. Коня этого я знаю. Думаю, что он без упрямства пойдет за моей кобылой… Ну-ка, старушка, поздоровайся с ним. Разве ты не видишь, что это твой старый приятель? Правда, ему туговато пришлось за последнее время, и он порядком одичал.

Пока охотник говорил, гнедой и старая кобыла коснулись мордами друг друга и фыркнули в знак приветствия.

— Я так и думал! — воскликнул Зеб, освобождая запутавшиеся в акации поводья. — В обществе моей кобылы жеребец пойдет спокойно за нами. Во всяком случае, нет необходимости резать ему глотку. Ну, а теперь, мистер Кольхаун, — обратился охотник к капитану, испытующе посмотрев на него, — не думаете ли вы, что нам пора двинуться в путь? Суд, наверно, продолжается. А если так, то, конечно, и наше участие будет желательно. Мне кажется, что с нами теперь свидетель, который может пролить свет на это дело, и мустангера либо повесят, либо оправдают. Ну как, вы готовы ехать обратно?

— О, конечно! Вы правы, нам нет смысла оставаться здесь.

Зеб трогается в путь первым, ведя за собой пленника.

Кольхаун едет сзади медленно и, по-видимому, неохотно.

На крутом повороте тропинки он натягивает поводья и, кажется, колеблется: ехать ему вперед или поскакать обратно. На его лице заметно сильное волнение.

Не слыша за собой топота копыт, Зеб Стумп, в свою очередь, натягивает поводья, поворачивает кобылу и смотрит на капитана вопрошающим взглядом. Он видит его крайне взволнованное лицо и сразу догадывается, в чем дело. Не говоря ни слова, старый охотник берет ружье и направляет дуло на капитана. Последний, как будто ничего не заметив, снова продолжает свой путь.

Однако теперь уже Зеб Стумп едет сзади.

Они медленно продвигаются по лесным зарослям. Выезжают в открытую прерию. Здесь Кольхаун еще раз останавливается. Его обуревает панический страх.

«Что же делать? Помчаться ли обратно в прерию и скрыться с глаз людей или же рискнуть, пойти навстречу страшной буре?»

Он отдал бы все, чем владел, и даже то, чем он рассчитывал владеть в будущем, не исключая и Луизы Пойндекстер, лишь бы избавиться хоть на десять минут от несносного Зеба Стумпа, лишь бы ему остаться одному со всадником без головы.

Но, в конце концов, что может Зеб Стумп сказать или сделать? Может быть, все еще обойдется благополучно? Зеб, правда, обнаруживает явную подозрительность, но стоит ли опасаться этого? Ведь друзей у Кассия Кольхауна достаточно. Если только эта маленькая история не выплывет наружу, то все будет в порядке. Вернее всего, что пуля не застряла там, куда была пущена, а упала где-нибудь в чаще зарослей.

Ободренный этой надеждой, Кольхаун снова двигается вперед. За ним следует Зеб Стумп на своей старой кобыле, в сопровождении гнедого с трупом Генри Пойндекстера.

Судье ничего не оставалось делать, как объявить перерыв заседания. Проходит час.

Судья за это время выкурил две сигары и выпил изрядное количество рюмок коньяку. Присутствующие бьются над разгадкой таинственного происшествия и с нетерпением ждут возвращения участников погони. Они надеются, что всадник без головы будет захвачен в плен, верят, что в связи с этим не только будет найден ключ к разгадке таинственного явления, но будет пролит свет на самый факт убийства.

Все смотрят напряженно в сторону прерии. Все ждут — когда же наконец появятся на горизонте два недостающих участника погони? Ждут, что с собой они приведут всадника без головы.

Проходит час, но никого не видно. Следует ли дальше откладывать судебное разбирательство?

Обвинитель настаивает на немедленном его возобновлении.

Защитник не менее горячо отстаивает обратное. Последний считает необходимым отложить слушание дела до следующего дня, мотивируя это отсутствием важного свидетеля Зеба Стумпа, который еще не давал своих показаний.

Раздаются голоса, требующие продолжения разбирательства.

По настоянию толпы, агитируемой подкупленными лицами, решено возобновить заседание суда. В конце концов, можно пока продолжать без этого свидетеля. Возможно, что он еще успеет вернуться во-время. Если же нет, то не поздно будет отложить окончание судебного процесса.

Так предлагает судья. Присяжные его поддерживают. Присутствующая публика не возражает. Снова вызывают обвиняемого. Он продолжает свои показания, так неожиданно прерванные.

— Вы собирались рассказать нам, что открылось перед вашими глазами, — говорит защитник, обращаясь к Морису Джеральду. — Продолжайте, мы вас слушаем.

— Я увидел человека, распростертого на траве.

— Спящего?

— Да, спящего вечным сном.

— Мертвого?

— Больше того, если это возможно. Наклонившись над ним, я увидел, что у него отрублена голова.

— Отрублена голова?

— Совершенно верно. Я этого не заметил, пока не наклонялся близко. Он лежал ничком, и его голова находилась в самом естественном положении. Даже шляпа все еще была на ней. Мне хотелось думать, что он спит, хотя я и чувствовал, что тут что-то неладно. Руки и ноги были безжизненно вытянуты. Кроме того, на земле было что-то темное; при слабом утреннем свете я не сразу разглядел, что это. Когда я поближе наклонился, я почувствовал запах крови. Тут я уже перестал сомневаться, что передо мной лежал труп. Я заметил глубокую рану поперек шеи с запекшейся в ней кровью. При ближайшем рассмотрении оказалось, что голова была совсем отрублена.