— Да.

— Однажды я уже пустил все на самотек, и Индра обернулся против Асуры, которому я все доверил. Отсюда и пошли все беды. Теперь же я вверяю вам свою силу. Похоже, и в самом деле пришло для этого время. Ваши действия и их последствия — в будущем они будут зависеть от вас.

***

Хината мчалась сквозь лес к лагерю быстрее, чем совсем недавно уходила из него. Построение отряда давно нарушилось. Якумо и Тентен не могли поддерживать взвинченный Хьюга темп и отстали, с ними остались вымотанные Геньюмару и Хибакари, да еще несколько человек, чтобы отряд совсем не оставался беззащитным. Вместе с Хинатой неподалеку бежали Инузука Каму и его нинкен, на спине которого трясся Наваки и бледная, но продолжающая питать его чакрой Сёко.

Жизнь еще теплилась в Сенджу, но… Даже если он выживет, его каналы чакры разрушены. Поглощенная им чакра Биджу подобно яду разъедала тело. Кожа была обожжена ею, по ней расползались синюшные отеки. Сёко удалось остановить процесс, но Хината никогда не встречалась ни с чем подобным. Она слышала, что чакра Хвостатых может обжечь, и сама испытала на себе это, однако, чтобы она так отравляла — такого не было. Кажется, если съесть плоть Биджу, то можно отравиться, о чем-то подобном вскользь упоминал Дайкаге. Может, при поглощении чакры тоже происходит подобное?

Эти размышления сейчас были ни к чему, но Хинате нужно было о чем-то думать, лишь бы отогнать от себя мысли о том, что Наваки может умереть. Это был несносный парень. Но он был ее другом. Даже если он лишится чакры, они должны его спасти!

Стены полевого лагеря показались довольно скоро. Отряд вынырнул на очищенный участок леса вокруг него и почти сразу оказался окружен шиноби. Обычная проверка, к которой Хината уже привыкла. Она раздражала всякий раз, и сейчас особенно. Но попытки обойти ее только замедлят проход к госпиталю. Такой контроль не был совершенным, но пока он помогал не допустить на территорию лагеря Зецу.

Они с Сёко ворвались в полевой госпиталь вместе, неся на себе Наваки, пока Каму помогал своему нинкен отдышаться и прийти в себя после марш-броска. Сразу за дезинфекционным барьером при входе большой палатки начиналась сортировочная площадка. Десятка два лежачих мест, которые уже были обагрены кровью и многие заняты. Ирьенины бегло определяли состояние пациентов и уже распределяли их дальше. Хината быстро нашла взглядом уже хорошо знакомых старух, которые и занимались сортировкой — Ринха Илма и Узумаки Микан. К обеим она уже испытывала неприязнь. Слишком легко они решали судьбы людей. Их сморщенные старостью лица и выцветшие до грязной белизны волосы вызывали отвращение. Но сейчас Хьюга почти не обратила на них внимание.

Она увидела того, над кем они нависали.

— Итачи…

Хината почувствовала слабость и едва не выпустила безвольное тело Наваки, которое несла на плече на пару с Сёко. Ее друг, почти брат… Как он здесь оказался?! Он же должен быть вместе с ниндзя Намиказе! Почему он лежит здесь с огромной дырой в животе! При виде этой ужасающей раны девушка почувствовала, как ком подкатил к горлу. За свою короткую жизнь она навидалась разных травм, и эта не была самой страшной. Просто Итачи был еще жив. Но две половины его тела соединялись лишь лоскутами кожи и мышц по бокам живота. Края раны подсохли, в ней белели осколки костей таза и ребер. Сгустки черной запекшейся крови дрожали в разорванных артериях, спавшиеся они замерли без движения, но сердце продолжало слабо трепыхаться.

Наверное, его удерживала лишь техника — чакра пронизывала его тело, и по черной коже то и дело пробегали угольные молнии. Но чем бы ни было это ниндзюцу, оно не помогало исцелиться от раны. Техник регенерации, которые могли справиться с подобными травмами, вообще немного, и Итачи их точно не знал. Так же, как их не знала упавшая на колени подле Учиха Гурен. На ее бледном лице застыли темные капли крови. Но обычно так трепетно относящаяся к своей внешности девушка сейчас напрочь не обращала на это внимания. Пустое лицо и погасший взгляд — она ничем сейчас не интересовалась. Все внимание было сосредоточено лишь на Итачи.

— О, дорогуши, как вы вовремя, — из прострации Хинату вывел знакомый скрипучий голос Ринха Илмы. — Мы уж с Микан решали, кто первый отправится на тот свет, а тут такой удачный случай.

От слов старого ирьенина Хината едва вновь не обомлела. Гнев мгновенно вскружил голову. И она уже готова была наброситься на старуху, если бы холодный и нетерпящий пререканий голос второй старейшины не приказал:

— Несите его сюда.

Взгляд выцветших глаз Узумаки Микан обдал Хинату холодом, быстро приведя в чувство. Эта старая женщина повелительно указала на свободную лежанку возле Наваки, пряча второй рукой странную белую маску за пазухой кимоно.

— Идем, скорее, — тут же поторопила ее Сёко.

Бессознательное тело Наваки оказалось тяжелее, чем можно было подумать. Но вдвоем они быстро донесли его до свободной лежанки рядом с Итачи. И только уложив его на место, Хината поняла, что несмотря на отсутствие внешних ран, Наваки не выглядел более здоровым, чем Итачи. Рот широко распахнут, но дыхания не чувствовалось, черты лица болезненно обострились, цвет кожи стал бледно-серым, она покрыта холодным клейким потом. Еще минуту назад он еще дышал. Часто, не глубоко, но дышал! Они не могли не успеть…

Хината пошатнулась и неловко отступила назад от Наваки. Они с самого начала не успевали.

— Вот как оно вышло. А ты переживала, что придется ждать и, возможно, не дождаться своей очереди, Микан, — голос Илмы внезапно смягчился.

— Сенджу Наваки, — вместо ответа Узумаки долгим взглядом посмотрела в лицо другу Хинаты, словно пытаясь найти в нем что-то знакомое. — Я знала его прабабушку еще совсем девчонкой, Мито отправили к Сенджу, хотя у нее был такой потенциал… Если бы она осталась в клане, многое могло бы быть иначе. Позволь мне заняться им, Илма.

— Я не против. Помочь его сыну — честь для меня, — высохшая женщина из клана Ринха, скованно опустилась на колени подле Итачи. — Мне было позволено так долго жить под этим небом и видеть процветание своего клана, своей страны. Теперь пора ответить добром на добро.

Узумаки Микан мягко опустилась на землю возле Наваки. В ее движениях совершенно не ощущался возраст. И быстрый взмах рукой было столь же уверенным, как и у молодых шиноби. Ладонь, покрытая сиянием техники Скальпеля Чакры, безукоризненно ровно коснулась запястья Микан. Темная кровь неохотно выступила из полных вен и упала на губы Сенджу. В этот же момент руки Илмы завершили серию печатей. Сияние чакры обволокло ее тело и почти тут же перетекло в Итачи. Хината замерла, пораженно наблюдая, как стремительно зашевелились разорванные мышцы и прочие ткани в ране Учиха. Отмершая и подсохшая плоть отвалилась, обнажая свежую. Черные сгустки крови были вытолкнуты из начавших расти сосудов. Считанные мгновения — и сквозь прореху в одежде Итачи было видно, как розовая кожа быстро затягивала покрытые белесыми фасциями мышцы. Его грудная клетка судорожно поднялась, нагоняя воздух в легкие. Черные глаза распахнулись, слепо уставившись в потолок палатки.

И почти одновременно вновь задышал Наваки.

Хината не верила своим глазам. Слишком невероятное ирьениндзюцу! Она никогда не видела ничего подобного! И через миг поняла, почему.

Инузука Хана, тенью стоящая за спиной Илмы все это время, осторожно опустила ладони на ссутулившиеся плечи старухи и мягко уложила ее на спину. Лицо Ринха было расслаблено. С него словно сняли маску вечной черствой ехидности. На тонких бледных губах застыла слабая улыбка, а распахнутые широко глаза смотрели вдаль. И видели то, что не доступно даже Бьякугану. Дрожащей рукой Хана закрыла веки Илме. К той уже подошли ирьенины. Тело Ринха в молчании погрузили на носилки и унесли в ту часть палатки, куда сегодня так часто отправляла обреченных на смерть сама Илма.

Сразу же вслед за ней за белой завесой полога палатки скрылась Узумаки Микан. Стоило ткани опуститься за спинами несущих носилки ирьенинов, как на Хинату вновь обрушился шум сортировочной площадки госпиталя. За стенами гудели двигатели грузовиков. В палатку только-только ворвались отставшие члены отрядов Наваки и Геньюмару, нагруженные новыми ранеными. Ирьенины вынуждены были быстро забыть о паре исцеленных шиноби. Сквозь стоны раненых, она услышала плач Гурен. Подруга просто упала лицом на грудь Итачи.