Непонятно сколько уже внутри. Внутренний двор отсюда не видно, только несколько разно этажных корпусов, где частично выбиты окна, разрушен стеклянный переход и опять же струится черный дым. Каждую секунду за забором раздавались выстрелы и взрывы, вперемежку с криками «чаек» и тревожным набатом в моей голове: «Неужели я не успел?»

Ответил мне совсем уж дикий незнакомый вопль, пронесшийся над забором. А в стеклянном отражении сразу нескольких окон, где‑то на уровне третьего этажа лаборатории, мелькнула огромная уродливая тень.

– Космос, ни фига ты монстр, – прошипела рация, вырвав меня из почти гипнотического состояния от обзора поля боя, – Это ты на дороге всех раскидал? Нам‑то хоть оставь кого‑нибудь!

– Да, тут как бы на всех хватит… – пробормотал я, – Вы где?

– Проехали первый блокпост, – ответил Саня, – Пострелять пришлось немного, а еще чудика какого‑то спасли от зомбарей. Он ку‑ку уже был, все бредил что‑то, но мы с Зубастым ни в зуб, ни ногой, что он там лепетал. Андрюх, ты же по‑ихнему понимаешь? Как на наш перевести: квин?

– Королева? – вопрос я задал скорее себе, вспоминая, что именно я увидел в отражении, – Да, не. Не может быть.

– Ты о чем там?

– Не понял пока еще, но здесь побоище, – я выстрелил в шаркуна, развернувшегося и бросившегося в мою сторону, – Сейчас бой на территории, я внутрь, догоняйте, но не лезьте.

Я газанул, на ходу разворачивая байк, и помчался вдоль заграждений в сторону реки, намереваясь зайти в лагерь со стороны пристани. Только вот я не один был такой хитрый.

Нет, по воде они пока еще не научились передвигаться, но вот узенькая тропинка между стеной и речкой была завалена трупами прыгунов. Скользкая, мерзкая куча нашинкованных в капусту зомби. Лупили по ним знатно, но, как говорится, не уменьем, так числом – зомби соорудили импровизированную лестницу из тел мертвых собратьев. Частично сорвали, а в некоторых местах просто завалили сверху, колючую проволоку над забором.

Пришлось бросить мотоцикл, больше скользил и буксовал, чем ехал. Гору трупов удалось обойти по касательной, и хоть на вид, утрамбовали ее крепко, никакого желания карабкаться в гное, крови и слизи не возникло. Я дошел до калитки, погнутой, но еще державшейся на петлях и замке. Взобрался по ней к вершине забора, и пробежался, балансируя руками, до места, откуда смог допрыгнуть на крышу ближайшего грузовика.

Паркуром я бы это не назвал, но стремно было оказаться на земле среди кучи тел, многие из которых еще шевелились. Я перепрыгнул на крышу грузовика и спрятался за пулеметной башенкой, пытаясь осмотреться.

Вдоль забора на парковке стоял ряд грузовиков, по которому можно было дойти до ближайшего здания, перебежать по крыше и попасть в тот самый гараж, где меня в прошлый раз поймали «глобалы». А по нему при желании перескочить в первый лабораторный корпус, там окна как раз на уровне крыши. Пройти его насквозь, подняться на два этажа выше и будет стеклянный переход в главное здание. Куда судя по звукам стрельбы, мутанты оттеснили обороняющихся. Но сложно было что‑то услышать, отовсюду вдобавок к стрельбе, вопила пожарная сигнализация.

Что‑то врезалось в кузов, послышался шум пересохших от жажды глоток, топот, новые удары и грузовик закачался. Я разбежался и перепрыгнул на соседний грузовик, и потом сразу же на следующий. Чем больше продвигался вперед, тем больше открывался вид на двор и больше появлялось вопросов, что же тут происходит.

Я двигался параллельно каким‑то хозяйственным строениям, где возле каждых закрытых ворот толпились шаркуны, благо занятые только тем, как бы им проникнуть внутрь. На земле валялись тела в черных камуфляжах и белых халатах, обсыпанные ползающими на коленях чавкающими зомби. Над одним таким цветочком – мертвый «глобал» в центре, и шесть лепестков в виде задниц мутантов по кругу, я перелетел, пытаясь допрыгнуть до следующего грузовика.

А со следующего я, вообще, чуть не улетел, пытаясь слишком резко сбросить инерцию и затормозить, когда практически под ногами увидел огромную дыру в асфальте. Подземный ход или скорее нора, но не рукотворная. Хотя… может как раз и лапами ее выкопали, с ковшеобразными пальцами или когтями. Не проход в канализацию, не въезд на подземный уровень парковки – именно яма, у которой не было видно дна, только косые стены, уходящие куда‑то за территорию.

Где‑то над головой просвистели пули, со стороны лаборатории раздался звон разбитого окна, свист летящего тела и шмякающий удар, будто кусок мяса уронили, об асфальт. Я даже толком не разглядел белого мужчину, с неуклюже вывернутыми ногами, как его накрыла волна голодных зомби, перекинувшаяся от ближайшего входа. А потом грузовик опять зашатался и показалась первая скрюченная рука на крыше кузова.

Я втопил! Уже не пытаясь ничего разглядывать или думать, бросил за спину дымовую гранату, и поскакал по крышам. Прыгнул, разбежался, опять прыгнул, кувыркнулся, отскочил, разбежался, врезался в борт, втянул себя вверх…И так до самого здания – на бегу подцепил кончиком томагавка, поднявшего на меня голову, зомби, увернулся от второго, обежал свалку из перемешанных туш монстров, прибавил в скорости и с разбега прыгнул на трансформатор, оттолкнулся от него и перескочил на вершину оконной решетки, с нее на кондиционер, а оттуда на небольшой балкон. И сразу же вскочил на перила, закинул топор на крышу, прыгнул и сам ухватился за карниз. Перевалился через борт, осмотрелся, ища томагавк и возможную опасность. И уселся на горячую крышу, прислонившись к парапету.

Еще когда бежал, груда тел, показалась какой‑то странной. Что‑то не сходилось в картинке, рисуемой памятью. Будто мозг, не хочет верить и искажает восприятие. Отдышался, схватился за оружие и выглянул вниз.

        «Космос, как там переводится квин?»  – сам собой всплыл в голове вопрос Сани.

Я помотал головой. Бррр, глаза все равно отказывались обрабатывать картинку и передавать обработанную информацию в мозг. Это не могло раньше быть человеком. Личинка или мерзотный опарыш, только размером с микроавтобус, коротким раздвоенным хвостом, двумя большими (около двух метров) костяными отростками, напоминающими передние лапы и тремя рядами маленьких костяшек, растущих вдоль туловища. Шеи видно не было, вместо морды сразу начинались челюсти – пять или шесть, которые могли схлопнуться в бутон, очень похожий на тот, что я видел в Коннауте.

Проредили ее изрядно. Толстая шкура, покрытая наростами, как у аллигатора, была прилично подпорчена выстрелами из крупнокалиберного пулемета, если вообще, не зениткой его валили.

Хотелось сказать, что шкура, как у дракона, но их же не существует? Фак, мерд, пута, вафанкуло, да просто наше родное блять – мозг закипел, не зная, на каком языке выразить, что я уже вообще не понимаю, что в этом мире существует, а что нет.

Рядом с тушей валялись трупы «глобалов» и несколько пустых «нянек» с вытекшей желтой гнилью. Большая часть этой жижи была на голове и в пасти монстра, будто он микстурку пытался выпить, чтобы подлечиться. Но вовремя в него прилетело из гранатомета. «Клюквами» нашими, похоже, били или аналогом каким‑то, на дороге как раз валялось несколько пустых зеленых труб, но разглядеть точно, я не смог.

То вот что это ни разу не королева улья, и не мать, блять, драконов я понял, когда перед входом в гараж сразу в двух местах вспучился асфальт. Выгнулся дугой и разлетелся крупными осколками во все стороны. И из черных, растущих на глазах, ямах стали выбираться еще два таких опарыша. Ну не может же быть у этих паразитов многомамная семья?

Мутанты выбрались, по‑собачьи встряхнулись, раскидывая во все стороны камни и землю, взвыли на манер «чаек» и, шустро орудуя, передними лапами и хвостами, разбежались в разные стороны. Первый ломанулся к входу в подсобку, распугивая шаркунов и беря разгон, явно, чтобы проломить ворота. А второй почесал прямо в тот самый гараж, куда нужно было мне.