– Думаю, вы не будете иметь ничего против, если я вместо этого подышу свежим воздухом.

Агент Секретной службы взял его за рукав.

– Сожалею, сэр, но я буду против. У меня совершенно однозначные указания. Все сотрудники института должны собраться в кафетерии.

Смит смерил его холодным взглядом. Он нисколько не возражал против того, чтобы люди из Секретной службы занимались своим делом, но не собирался позволять им ограничивать его свободу без очень веских на то оснований. Он остановился и подождал, пока агент не отпустит рукав его кожаной куртки.

– Значит, полученные вами приказы ко мне не относятся, агент Фарроус, – сказал он, не повышая голоса. – Я не сотрудник Теллеровского института. – Он раскрыл бумажник и показал армейское удостоверение личности.

Фарроус бросил на удостоверение беглый взгляд и вскинул бровь.

– Значит, вы подполковник армии? А я подумал, что вы один из этих яйцеголовых.

– Я и подполковник, и яйцеголовый, – серьезно ответил Смит. – Я выполняю здесь особое поручение Пентагона. – Он кивнул на список, который его собеседник все еще держал в руке. – Если честно, то я удивлен, что эта мелочь не отражена в ваших документах.

Агент Секретной службы пожал плечами.

– Похоже, что кто-то в округе Колумбия прохлопал ушами. Это бывает. – Он ткнул пальцем в крохотный динамик радиоприемника, вставленный в его ухо. – Только позвольте мне все же посоветоваться с руководством, ладно?

Смит кивнул. Каждый агент Секретной службы действовал под непрерывным контролем ответственного руководителя операции. Поэтому он терпеливо ждал, пока Фарроус объяснял ситуацию.

В конце концов агент махнул рукой.

– Все в порядке, полковник, вам разрешили прогуляться по территории. Но не отходите слишком далеко. У этих балбесов из Движения Лазаря сейчас, похоже, очень неважное настроение.

Смит прошел мимо него и вышел в просторный главный вестибюль института. Слева начиналась одна из трех лестниц, ведущих на второй этаж. По обеим сторонам располагались двери различных административных помещений. Поперек вестибюля тянулся невысокий – по пояс – мраморный барьер, отгораживавший стойки регистрации посетителей и справочную. Справа находилась огромная деревянная входная дверь. Сейчас она была распахнута настежь.

Просторная лестница с невысокими ступенями песочного цвета вела вниз, на широкую подъездную дорогу. Прямо у подножия лестницы были припаркованы два больших черных внедорожника с номерными знаками, говорившими о принадлежности к правительственным службам США. В дверном проеме стоял второй агент Секретной службы в штатском, следивший сразу и за вестибюлем, и за машинами. Он носил солнечные очки и держал в руках зловеще выглядевший 9-миллиметровый автомат «хеклер-кох МП-5». Увидев проходившего мимо Смита, он лишь на мгновение повернул голову и сразу же вернулся к своим обязанностям постового.

Выйдя наружу, Смит остановился наверху лестницы и несколько секунд стоял неподвижно, наслаждаясь прикосновением солнечных лучей к своему худощавому загорелому лицу. Воздух успел прогреться, по ярко-голубому небу лениво плыло несколько пухлых белых облачков. Стоял изумительный осенний день.

Смит глубоко вдохнул, пытаясь избавиться от накопленных за прошедшие сутки токсинов усталости.

– ЛАЗАРЬ УКАЖЕТ ДОРОГУ! НЕТ НАНОТЕХНОЛОГИИ! ЛАЗАРЬ УКАЖЕТ ДОРОГУ! НЕТ НАНОТЕХНОЛОГИИ! ЛАЗАРЬ УКАЖЕТ ДОРОГУ!

Смит нахмурился. Ритмичный звук скандируемых лозунгов ударил ему в уши, сразу разрушив иллюзию мира. Крики стали намного громче и заметно агрессивнее по сравнению со вчерашним днем. Он обвел взглядом толпы кричащих демонстрантов, стоявших вплотную к забору. Сегодня их гораздо больше. Пожалуй, тысяч десять.

С каждым выкриком над толпой взмывала и вновь опадала волна ярко-зеленых флагов и плакатов. Организаторы акции протеста мельтешили на разборной эстраде, смонтированной около будки контрольно-пропускного пункта у въезда на территорию института, и кричали в мегафоны, доводя демонстрантов до полного неистовства.

Главные ворота были закрыты. Небольшая группа охранников, одетых в серую униформу, стояла перед воротами, с тревогой поглядывая на скандирующую толпу. Снаружи, в изрядном отдалении от ворот, на подъездной дороге стояло множество полицейских автомобилей; часть из них имела черно-белую маркировку полиции штата Нью-Мексико, а остальные были украшены белыми, голубыми и золотыми полосами службы шерифа округа Санта-Фе.

– Похоже, полковник, что здесь заваривается чертова каша, – мрачно произнес у него за спиной знакомый голос.

Из своей будки рядом с воротами вышел Фрэнк Диас. Сегодня бывший сержант рейнджеров вырядился в массивный пуленепробиваемый жилет. На согнутой руке у него болтался противоударный шлем, а через плечо был переброшен двенадцатизарядный помповый дробовик «ремингтон». Нагрудный патронташ был набит вперемежку патронами со слезоточивым газом и с картечью.

– Почему эти люди так расшумелись? – спросил Смит. – Ведь президент Кастилья и СМИ появятся лишь послезавтра. Так какой же смысл в этом представлении?

– Кто-то прошлой ночью укокошил пару типов из Движения Лазаря, – объяснил Диас. – Полицейские из Санта-Фе нашли два трупа в мусорном контейнере. Неподалеку отсюда, за большой аллеей на Серильос-роад. Один зарезан, а другому, точнее – другой, сломали шею.

Смит чуть слышно присвистнул.

– Проклятье.

– Да, все было сделано без всяких шуток. – Армейский ветеран откашлялся и сплюнул. – А эти придурки теперь обвиняют нас.

Смит повернулся и взглянул в лицо своему собеседнику.

– О?!

– По всей видимости, убитые собирались ночью проделать дыру в нашем заборе, – сказал Диас. – Для какой-то особенно нахальной вылазки. Естественно, радикалы утверждают, что это мы поймали двоих из них и прикончили их. Но ведь это сущая чепуха…

– Конечно, – рассеянно согласился Смит, пробегая взглядом по всей той части забора, которая находилась в его поле зрения. Забор казался совершенно целым. – Но, как бы там ни было, они мертвы, а из вас сделали плохих парней, верно?

– Черт возьми, полковник, – сказал отставной рейнджер. Его голос звучал почти подавленно. – Неужели вы думаете, что если бы я сломал шеи нескольким балбесам из этих обкуренных экологов, то оказался бы таким дураком, что поволок прятать трупы в мусорный бак за этим дурацким торговым центром?

Смит покачал головой, но не смог сдержать быстрой улыбки, промелькнувшей на его лице.

– Нет, стафф-сержант Диас. Я ни в коей мере не думаю, что вы оказались бы таким дураком.

– Благодарю за прямоту.

– И теперь мне остается только гадать, кто же мог сотворить такую глупость?

* * *

Рави Парих пристально вглядывался в изображение на своем мониторе. Сфера из полупроводникового материала, которую он рассматривал, вроде бы по всем параметрам совпадала с проектом. Он еще сильнее увеличил изображение, так что на экране осталась только передняя половина нанофага.

– Фил, я никак не могу понять, какая же проблема могла возникнуть с этими сенсорами? – сказал он Бринкеру. – Все находится на своих местах.

Бринкер устало кивнул.

– Как и у девяноста девяти из последней сотни. – Он устало потер глаза кулаками. – А у той испорченной единицы, которую мы нашли, сенсоры вообще не были сформированы, а это значит, что ее источник энергии просто не мог активизироваться.

Парих задумчиво нахмурился.

– Но это не критическая ошибка.

– Да, по крайней мере, для организма-хозяина. – Бринкер с унылым видом смотрел в монитор. – Но, что бы там ни случилось, для мыши номер пять результат оказался как раз критическим. – Он протяжно, с подвыванием, зевнул. – Рави, будь я проклят, но это все равно что искать одну-единственную иголку в стоге сена размером с Юпитер.

– А вдруг нам все же повезет? – оптимистично предположил Парих.

– Да, конечно, у нас же есть еще… чтобы не соврать… Сколько же? Сорок семь часов и тридцать две минуты на то, чтобы во всем разобраться.