– Это цифровой дактилоскопический сканер, – объяснил Питер, не дожидаясь вопроса. – Работает на отличных чистеньких электронах, а не на противных пачкающих старых чернилах. – Его зубы ярко сверкнули в темноте. – Интересно, что яйцеголовые придумают еще, верно?

Он ловко приложил руки мертвеца к поверхности сканера, сначала правую, а потом левую. Экран засветился, что-то зажужжало, и снимки отпечатков всех десяти пальцев записались на карту памяти.

– Собираете сувениры, чтобы было чем развлечься на старости лет? – многозначительно спросил Смит. Он нисколько не сомневался в том, что его друг снова взялся работать на Лондон. Питер, хотя и считался отставником, периодически нанимался на службу – обычно в МИ6 – британское Управление тайной внешней разведки. Он был индивидуалистом и предпочитал работать в одиночку, в стиле тех эксцентричных, иногда неотличимых от пиратов английских авантюристов, которые некогда помогали создавать империю.

Питер лишь улыбнулся в ответ.

– Я не хочу вас подгонять, – продолжал Смит, – но разве нам самим не стоит тоже побыстрее убраться отсюда? Если, конечно, вам не хочется обсудить все это с полицией Санта-Фе. – Он указал на мертвое тело на земле и израненные пулями деревья.

Англичанин подождал секунду, прежде чем ответить.

– Любопытная вещь получается, – сказал он, поднимаясь на ноги, и извлек из уха крошечный радиоприемник. – Радио настроено на полицейскую частоту. И я могу сказать вам, что местные полицейские силы были очень заняты в последние несколько минут. Они разъехались по сигналам о всяческих бедствиях… и почему-то все вызовы пришли из самых отдаленных предместий города. Ближайший патрульный автомобиль сможет добраться сюда не раньше чем через десять минут.

Смит недоверчиво покачал головой.

– Вот это да! Похоже, что эти парни не такие уж бездельники, верно?

– Да, Джон, – спокойно отозвался Питер. – Кто угодно, но только не бездельники. Именно поэтому я настоятельно предлагаю вам найти себе новое место для ночлега. Что-нибудь скромное и без наблюдения.

– О мой бог, – прозвучал за их спинами дрожащий тонкий голос.

Мужчины сразу повернулись. Хэтер Донован стояла, в ужасе глядя на труп, лежавший почти у ее ног.

– Вы знаете его? – мягко спросил Смит.

Она неохотно кивнула.

– Не лично. Я даже не знаю его имени. Но я видела его в лагере Движения и на митинге.

– И в штабной палатке Лазаря, – твердо добавил Питер. – Как вам очень хорошо известно.

Женщина покраснела.

– Да, – призналась она. – Он был из той группы активистов, которую наши главные организаторы прислали… для… как они сказали, «специальных задач».

– Таких, как проделывание проломов в заборе Теллеровского института, когда митинг превратился в сборище сумасшедших, – напомнил ей Питер.

– Да, это правда. – Она ссутулилась, словно от большой усталости. – Но я никогда не могла себе представить, что у них может быть оружие. Или что они попытаются кого-нибудь убить. – Она смотрела на них испуганным и полным стыда взглядом. – Ничего, ничего подобного мы никак не могли ожидать!

– Мне почему-то кажется, что в Движении Лазаря есть очень много такого, чего вы не могли себе представить, мисс Донован, – сказал седой англичанин. – И еще мне кажется, что вам очень повезло и вы чудом сохранили жизнь.

– Питер, ей нельзя возвращаться в лагерь Движения. – Смит сразу понял, что имел в виду его старший друг. – Это было бы слишком опасно.

– Пожалуй, так, – согласился тот. – Пока что наши вооруженные друзья удрали, но вполне могут появиться другие, которые вовсе не обрадуются, увидев, что мисс Донован жива и выглядит совершенно здоровой и невредимой.

Даже в темноте можно было разглядеть, что ее лицо побелело еще сильнее.

– У вас есть какое-нибудь место, где вы могли бы скрыться на некоторое время? Скажем, отправиться к родственникам или друзьям? – спросил Смит. – Только это должны быть люди, не связанные с Движением Лазаря. И предпочтительно где-нибудь подальше отсюда.

Она медленно кивнула.

– У меня тетя живет в Балтиморе.

– Отлично, – сказал Смит. – Я думаю, что вы должны прямиком вылететь к вашей тете. Если возможно, этой же ночью.

– Доверьте это мне, Джон, – сказал Питер. – Ваше лицо и имя, пожалуй, слишком уж хорошо знакомы этим людям. Если вы повезете мисс Донован в аэропорт, это будет все равно что приклеить мишень ей на спину.

Смит кивнул.

– Вы ведь тоже были на митинге! – внезапно воскликнула Хэтер, всмотревшись в лицо Питера Хауэлла. – Но вы же говорили, что вас зовут Малахия. Малахия Макнамара!

Он кивнул, его изрезанное глубокими морщинами лицо осветилось легкой улыбкой.

– Псевдоним, миссис Донован. Обман, возможно, достойный сожаления, но необходимый.

– В таком случае кто же вы на самом деле? – спросила она, переводя взгляд со Смита на тощего обветренного англичанина и обратно. – ЦРУ? ФБР? Кто-то еще?

– Не задавайте таких вопросов, и нам не придется вам лгать, – ответил Питер. Его бледно-голубые глаза сверкнули. – Но мы ваши друзья. В этом вы можете не сомневаться. – Его лицо снова помрачнело. – К сожалению, я могу сказать это далеко не обо всех ваших старых соратниках по Движению.

Вскоре после полуночи директор Центрального разведывательного управления Дэвид Хансон бодрой походкой вошел в свой устланный серым ковролином офис на седьмом этаже. Несмотря на то что его напряженный рабочий день длился уже восемнадцать часов, он был одет так же безукоризненно, как с утра, в отлично скроенный костюм, при свежей чистой сорочке и идеальным образом повязанном галстуке-бабочке. Он окинул проницательным взглядом растрепанного, усталого с виду мужчину, который сидел там, дожидаясь его.

– Нам нужно поговорить, Хэл, – резко сказал Хансон. – Наедине.

Хэл Берк, начальник группы ЦРУ, работавшей по Движению Лазаря, кивнул:

– Да, сэр.

Директор ЦРУ прошел первым в свой личный кабинет, бросил портфель на один из двух обитых материей удобных стульев, стоявших перед его столом, и указал Берку на другой. Потом Хансон сел, сложил ладони с вытянутыми пальцами перед собой, поставил локти на полированную пустынную поверхность большого письменного стола и некоторое время рассматривал своего подчиненного поверх кончиков пальцев.

– Я только что приехал из Белого дома. Как вы, наверно, могли и сами предположить, президент в настоящее время не очень доволен нами и ФБР.

– Мы предупреждали его о том, что случится, если Движение Лазаря активизируется, – сразу же откликнулся Берк. – Теллеровский институт, лаборатория «Телос» в Калифорнии и взрыв в Чикаго были только первыми выстрелами. Хватит нам ходить вокруг да около. Мы должны нанести Движению смертельный удар немедленно, прежде чем оно успеет как следует окопаться. Кое-кто из активистов среднего уровня все еще действует в открытую. Если нам удастся захватить этих людей и выбить из них то, что им известно, у нас еще останется шанс добраться до ядра. В этом наша единственная надежда. Другим способом нам Лазаря никак не потопить.

– Я настоятельно предлагал такой вариант, – ответил на это Хансон. – И не только я. Кастилье говорят об этом и старейшие сенаторы, и лидеры Палаты представителей – причем обеих партий.

Берк кивнул. В ЦРУ многим было известно, что Хансон большую часть дня провел на Капитолийском холме, где у него были конфиденциальные встречи с руководством комитетов по разведке Сената и Палаты представителей, а также с лидерами большинства и меньшинства обеих палат. Результатом явилось то, что его могущественные союзники из Конгресса потребовали, чтобы президент Кастилья официально объявил Движение Лазаря террористической организацией. Как только это будет сделано, можно будет снять белые перчатки. Федеральные правоохранительные органы и спецслужбы получат возможность начать силовые действия против Движения – преследовать его лидеров, арестовывать банковские счета и пресекать каналы публичных коммуникаций.