Сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее вся сторона здания МИЦ закачалась, начала перекашиваться, издавая душераздирающий скрежет и визг ломающейся стали, а потом рухнула. Масса обломков бетона и искореженного металла обрушилась вниз, во Двор науки, а ввысь поднялось густое облако дыма и цементной пыли, жутко подсвечиваемое изнутри уцелевшими лампами.

Через час в том же Гайд-парке, в десяти кварталах от места взрыва, в квартире на верхнем этаже солидного дома срочно встретились трое лидеров чикагской боевой организации Движения Лазаря. Все они – двое мужчин и одна женщина, всем лет по двадцать пять – были, совершенно явно, глубоко потрясены. Они не отрывали взглядов от стоявшего в гостиной телевизора, следя за репортажем об ужасном событии, который передавали в прямом эфире по всем местным и национальным каналам новостей.

В соседней комнате – столовой – прямо на большом столе громоздилась куча рабочих комбинезонов с маркировкой строительной компании, защитных касок, наборов инструментов и фальшивых удостоверений личности. Все это они старательно собирали на протяжении более четырех месяцев – столько времени потребовалось им для подготовки акции. Поверх кучи лежал большой конверт из крафт-бумаги, в котором находились поэтажные планы здания МИЦ, полученные с веб-сайта Чикагского университета. Под столом и рядом, на полу из отличного дубового паркета, стояло множество коробок, в которых лежали накрепко закупоренные бутыли с вонючими жидкостями, флаконы аэрозольных красок и аккуратно сложенные флажки Движения.

– Кто мог это сделать? – растерянно спросила вслух Фрида Макфадден. Она нервозно жевала кончики своих растрепанных волос, выкрашенных в ярко-зеленый свет. – Кто взорвал МИЦ? Это просто не мог быть никто из наших людей. Мы же получали приказы с самого верха, непосредственно от Лазаря.

– Ума не приложу, – мрачно откликнулся ее приятель. Билл Оукс деловито застегивал и расстегивал пуговицы на рубашке с того самого момента, как зазвонил телефон и им сообщили ужасные новости. Он резко мотнул головой, отбросив с лица длинные белокурые волосы, которые назойливо лезли в глаза. – Но вот одну вещь я знаю наверняка: мы должны живенько избавиться от всего хлама, который заготовили для собственной миссии. И чем скорее, тем лучше. Желательно сделать это до того, как полицейские начнут стучать в наши двери.

– Раз плюнуть, – пробормотал третий член боевой ячейки, крупный молодой человек по имени Рик Авери. Он почти непрерывно скреб пальцами подбородок, скрытый ухоженной бородой. – Только вот куда бы повернее все это деть? В озеро?

– Там все быстро найдут, – насмешливо произнес у них за спинами тихий голос. – Или же заметят, как вы будете выкидывать свои вещи в воду.

Ошарашенные, три активиста Движения Лазаря резко обернулись. Ни один из них не слышал никаких звуков со стороны запертой входной двери. Они уставились на очень высокого и очень крепко сложенного мужчину, одетого в тяжелое драповое пальто, который, в свою очередь, разглядывал их, стоя в центральном зале, разделявшем гостиную и столовую.

Первым пришел в себя Оукс. Он выступил вперед, воинственно выпятив челюсть.

– Кто вы такой, черт возьми?

– Вы можете называть меня Терс, – спокойно сказал зеленоглазый мужчина. – И у меня есть кое-что для вас. Подарок. – Его рука неуловимо быстрым, но плавным движением вынырнула из кармана пальто, и на молодых активистов Движения Лазаря уставилось дуло 9-миллиметрового пистолета «вальтер», снабженного длинным глушителем.

Фрида Макфадден негромко вскрикнула в испуге. Авери стоял неподвижно, все так же запустив пальцы в бороду. Лишь у Билла Оукса оказалось достаточно присутствия духа, чтобы говорить.

– Если вы полицейский… – он запнулся, – предъявите ордер.

Высокий мужчина обаятельно улыбнулся.

– Увы, я не полицейский, мистер Оукс.

За долю секунды до того, как «вальтер» негромко кашлянул, Оукс почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Пуля попала ему в лоб и убила на месте. Он упал назад, прямо на телевизор.

Второй из трех Горациев повернул пистолет немного левее и выстрелил еще раз. Авери коротко застонал и упал на колени, тщетно сжимая обеими руками пробитое пулей горло. Высоченный темно-рыжий мужчина нажал на спусковой крючок в третий раз и всадил пулю прямо в голову бородатого молодого активиста.

Фрида Макфадден, побелевшая как бумага от ужаса, повернулась и попыталась убежать в ближайшую спальню. Высокий мужчина выстрелил ей в спину. Она споткнулась и неловко упала поперек дивана, обтянутого материей с изящным рисунком в японском стиле. Ее корчило от боли, она громко рыдала. Убийца неторопливо убрал пистолет в карман пальто, подошел к раненой, взял ее обеими могучими руками за голову и сделал короткое резкое движение. Позвоночник женщины хрустнул, ломаясь.

Зеленоглазый мужчина по имени Терс несколько секунд рассматривал три трупа, проверяя, не осталось ли в них каких-либо признаков жизни. Удовлетворенный содеянным, он возвратился к входной двери и распахнул ее. Еще двое мужчин ждали на лестничной площадке. У каждого было по паре больших тяжелых чемоданов.

– Готово, – сказал им зеленоглазый убийца. Он отступил в сторону и пропустил своих спутников в квартиру. Ни один, ни другой не стали задерживаться, разглядывая трупы. Все, кому приходилось помогать любому из Горациев, очень скоро привыкали к виду смерти.

Не теряя времени даром, они принялись распаковывать чемоданы, раскладывая на столе бруски пластита, детонаторы и таймеры. Один из помощников, невысокий коренастый человек со славянскими чертами лица, указал на одежду, документы, химикалии и краску, сложенные на столе или в коробках на полу.

– А как быть с этим, Терс?

– Упакуйте, – коротко распорядился зеленоглазый. – Впрочем, оставьте комбинезоны, каски и фальшивые документы. Пусть валяются рядом со взрывчатыми материалами, которые мы здесь оставим.

Славянин пожал плечами.

– Полицию это одурачит ненадолго, вы же это сами понимаете. Ведь когда будет проведена экспертиза, ни на одном из тех людей, которых вы убили, не найдут следов взрывчатки.

Великан кивнул.

– Я знаю. – Он холодно улыбнулся. – Но и в этом случае время работает на нас, а вовсе не на них.

В баре международного аэропорта О’Хара царил полумрак, обстановка здесь резко контрастировала с ослепительным светом люминесцентных ламп, сплошной полосой развешенных по коридорам, и обычной прилетно-отлетной суетой. Даже глубокой ночью заведение было забито отставшими от самолетов или терзаемыми бессонницей путешественниками, искавшими утешения в относительном покое и тишине, сдобренных огромными дозами алкоголя.

Хэл Берк с угрюмым видом сидел за угловым столиком, потягивая ром с колой, который заказал полчаса назад. Скоро должны были объявить посадку на его рейс в аэропорт Даллес. Он вскинул голову, когда Терс с легкостью, неожиданной для такого крупного человека, опустился на стул напротив него.

– Ну, как?

Рыжеволосый великан растянул рот в улыбке, показав отличные зубы. Он явно был очень доволен собой.

– Никаких проблем не возникло, – сказал он. – Наша информация оказалась точной во всех деталях. Чикагская организация Лазаря осталась без руководства.

Берк зло улыбнулся. Наличие информаторов, занимавших высокое положение в Движении, послужило для него, пожалуй, главной причиной для включения жутких, совершенно бесчеловечных Горациев в «Набат». Берка это очень сильно раздражало, но он вынужден был признавать, что эти информаторы работали лучше, чем любая сеть, которую он когда-либо создавал.

– Чикагская полиция увидит то, что и ожидала, – продолжал Терс. – Гору пластита. Детонаторы. И фальшивые удостоверения личности.

– Плюс три мертвых тела, – уточнил офицер ЦРУ. – Эта мелкая деталь вполне может привлечь внимание полицейских.

Его собеседник совершенно непринужденно пожал плечами.