Она лежала неподвижно и тяжело, с трудом дышала. Пыталась сообразить, где она находится и что с ней произошло. Она закрыла глаза и направила все мысли на то, как сюда попала и что случилось.

Она вспомнила, что там была эта фигура. Та самая, из ее сна. Она снова была в ее спальне, она нависала над ней, по бокам головы горели огни, и пронзительные демонические белые глаза смотрели на нее сверху вниз. Кричала ли она? Она подумала, что, наверное, кричала, но все произошло так быстро. Он только что был в ногах ее кровати, а в следующую секунду уже оказался на ней сверху. Его рука зажала ей рот, придавила его крепко и сильно, оборвав крик, перекрыв воздух.

Она вспомнила, как ее подняли и понесли. Как она кричала и отбивалась, но все было бесполезно. А потом…

О господи…

Зоя. Она лежала там, на полу кухни. Повсюду была кровь. Ее было так много, что, казалось, одно тело не могло вместить столько.

И большая рана через все ее горло. Она вспомнила, как раскинулись ее ноги и руки, вспомнила ее лицо.

О боже, ее лицо…

Она снова вскрикнула и попыталась освободиться. И продолжала это до тех пор, пока волна страха и ярости не покинула тело, оставив ее, обессиленную и задыхающуюся. Она огляделась по сторонам, надеясь, что глаза привыкнут к темноте и ей удастся рассмотреть окружающую обстановку.

Она находилась в каком-то ящике. Она с силой втянула воздух. Пахло деревом. Деревянный ящик. Достаточно большой для нее.

О господи, подумала она. Гроб.

Она подавила подступавшую истерику и попыталась думать рационально.

Ящик был закрыт. Плотно. Но она все-таки дышала, значит, здесь должны быть отверстия для воздуха, какая-то связь с внешним миром. Она осмотрелась. Поморгала. Поводила глазами из стороны в сторону, стараясь смотреть уголками глаз, как следят за звездами темной безоблачной ночью.

Здесь были какие-то дырки, как раз у нее над головой. Круглые. Похоже, их просверлили. Они тоже были темные, но все же другие. Она не могла сказать, день сейчас или ночь.

Руки ее были связаны спереди. Она попыталась развести их в стороны и почувствовала боль в запястьях. Проволока или режущая синтетическая веревка. В общем, если тянуть, то будет только хуже. То же самое было и на лодыжках. Ноги были босые, и она мерзла. Она была завернута в одеяло, старое и колючее. Но все равно было холодно. Не то чтобы совсем уж, но все равно не тепло.

Сюзанна лежала неподвижно и прислушивалась. Пыталась уловить звуки снаружи ящика и по ним догадаться, где находится. Но ничего слышно не было. Тишина.

Она вздохнула. Попробовала не дать страху снова овладеть ею. Поскольку она всегда страдала клаустрофобией, ситуация была достаточно неприятной. Но помимо этого было еще кое-что.

Много лет назад шел один фильм, «Елена в ящике». Про одного ненормального доктора, который держал у себя молодую женщину. Она жила у него в ящике, а он постепенно отрезал ей руки и ноги, пока от нее не остались только тело и голова. Она смотрела этот фильм с друзьями однажды бурной ночью с выпивкой, когда училась в университете. И тогда все смеялись, говорили, что это полная чушь. Но Сюзанна не смеялась. Потому что для нее это было буквальным воплощением ее самого жуткого кошмара.

Еще с детского возраста ее преследовал один и тот же страшный сон. Ее руки и ноги вдруг перестают двигаться, перестают слушаться ее. Сознание во сне говорит ей, что она должна бежать, спасаться. Но она не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Ничем, до самого пробуждения.

А когда она все-таки просыпалась, этот ночной кошмар казался ей настолько правдоподобным и пугающим, что весь следующий день уходил на то, чтобы прийти в себя. Но отделаться от него было даже сложнее, чем от татуировки.

И вот этот страшный сон снова вернулся к ней.

Только теперь все это происходило наяву.

Опять откуда-то изнутри поднялась волна страха и паники, и Сюзанна закричала. Так громко и сильно, как только могла. А когда первый крик затих, она закричала еще раз. Одновременно она била в стенки ящика связанными ногами и руками. Но все ее удары отскакивали от твердого дерева. С таким же успехом она могла пытаться вломиться в Форт Нокс [12]с помощью молотка.

Она остановилась, чтобы отдышаться. На лбу выступил пот и начал каплями стекать по телу. Она старалась успокоиться, собираясь с силами.

Пыталась совладать с охватывавшей ее паникой.

Вскоре она уже слышала лишь свое дыхание и видела в темноте только чуть более светлые дырки для воздуха.

Она лежала неподвижно, ожидая, что произойдет дальше.

– Помолчи… просто помолчи…

Сердце Сюзанны пропустило один удар. Потом еще один. Был ли это ее собственный голос? Действительно ли она произнесла это вслух или же ей это только показалось?

– Эй?

– Пожалуйста, молчи…

Нет. Это определенно был чужой голос. Не ее собственный. И звучал он откуда-то снаружи.

Сюзанна огляделась по сторонам, но, разумеется, никого и ничего не увидела. Внутри затеплилась и начала расти надежда. Там точно кто-то был. Рядом с ней находился кто-то еще. Он может помочь ей, он может вытащить ее отсюда. Она должна заговорить с ним, она должна сказать ему. Она должна дать ему знать, что она здесь.

Но затем в голову пришла другая мысль. Возможно, это и есть похититель. Что он там сказал? «Помолчи». Может быть, если она будет шуметь сильнее, этот человек откроет ящик. Чтобы сделать с ней то, что сделал с Зоей.

Она лежала в темноте, и ее испуганное сердце тяжело стучало в груди. Она ждала.

Голос заговорил снова:

– Бессмысленно кричать… или пытаться выбраться оттуда. Здесь тебя никто не услышит. Кроме меня.

– Что… что… Кто вы?

Тишина. Сюзанна терпеливо ждала. Тишина.

– Ну, пожалуйста, просто… кто вы? И откуда вы знаете, что нельзя выбраться отсюда?

Голос тяжело вздохнул:

– Потому что я уже пробовала…

– Выходит, – сказал Фил, натягивая капюшон синего бумажного комбинезона на лоб, – Сюзанну Перри преследовали и до этого?

Анни кивнула.

– Это был Энтони Хау, один из ее преподавателей в университете. Очевидно, у них был роман, а потом он не хотел ее отпускать. Очевидно. Потому что по этому поводу возникли определенные сомнения.

Фил оглядел квартиру. Повсюду работали криминалисты: осматривали, нумеровали, брали образцы на экспертизу, отсеивали несущественное.

– Кто-то не мог отстать от нее…

Анни ввела его в курс дела относительно Сюзанны Перри. Рассказала о проникновении в ее дом накануне ночью, об обследовании на предмет изнасилования. А также об отсутствии свидетельств взлома и предыдущих проблем с Энтони Хау, включая безосновательные обвинения, которые Сюзанна выдвигала против него. Плюс добавила собственное недоверчивое отношение к заявлениям Сюзанны.

Фил обратил внимание на выражение ее лица, на испуганный и виноватый взгляд. От былого скептицизма не осталось и следа.

– А что там ее бывший бойфренд? – спросил Фил.

– Я узнаю об этом, только когда поговорю с Розой Мартин. Именно она беседовала с ним вчера вечером.

Фил кивнул. Сегодня идея наказать своего зарвавшегося сержанта сверхурочной неоплачиваемой работой уже не казалась ему такой удачной.

К ним подошел Микки, уже переодевшийся в комбинезон.

– И куда мы двинемся отсюда, босс?

– Думаю, на улицу, – сказал Фил.

День снова выдался жарким, и маленькая квартирка не могла выдержать присутствия стольких людей одновременно. К тому же они сейчас только путались под ногами у криминалистов.

Они вышли на лестничную клетку, где было ненамного просторнее, зато прохладнее. Снаружи вокруг старинного дома в эдвардианском стиле стояло оцепление, а прилежащая улица была опутана желто-черной полицейской лентой, словно подарок, упакованный осами в своих характерных цветах.

– Итак, наши соображения по этому поводу?