«Думай, думай, анализируй…»

А что было, когда она выбиралась из ящика? Во время похода в туалет? Что можно выжать из этой информации?

Она снова прокрутила в памяти свои воспоминания. Ящик открылся, и ей дали мешок, чтобы она надела его на голову. Здесь ничего. А что насчет ощущений, когда она шла? Насчет звуков?

Первые ее ощущения были связаны с водой, в которую по щиколотки опустились ее ноги. О чем это может говорить? Вода была спокойная. И без запаха. Значит, это не приливная вода. Значит, они не в зоне прилива.

Потом вода закончилась, и она вышла из нее. То есть воды там было немного. Может быть, какой-то бассейн? Канал? Бетонное дно. Какой-то желоб для стока? Но почему он здесь?

Ладно, оставим это пока. Перейдем к следующей части. Ее вели по холодному бетонному полу. Твердому и грязному, с какими-то небольшими острыми осколками, которые прилипали к мокрым ногам.

А что можно сказать о самой прогулке?

Ничего. Разве что…

Там был один звук. Что-то гудело или крутилось. Вышка линии электропередач… или генератор.

От неожиданной догадки Сюзанна содрогнулась.

Теперь она понимала, что произошло с Джулией. И легче ей от этого не стало.

Генератор. И выемка с водой. А потом вопль, как только Джулия вылезла из ящика.

Западня с сюрпризом. Даже если бы им удалось выбраться из ящиков, они все равно не смогли бы никуда уйти. Пространство с водой слишком широкое, чтобы его перепрыгнуть. А вода находится под напряжением.

Сюзанна вздохнула.

И, ощутив безысходность положения, почувствовала себя еще более одинокой и брошенной.

Микки преследовал «Ситроен-Немо». Сначала по набережной Короля Эдварда, потом по Хейвен-роуд. Через круг и по дамбе через Колн. Они направлялись к развязке с круговым движением под названием Волшебная карусель.

Сначала он думал, что это шутливое прозвище этого места, а не сентиментальное название, которое используют местные жители. Но потом с удивлением узнал, что это официальное его наименование. И уже не удивлялся, что остальная часть Колчестера презирает этот район так же, как он.

Место это представляло собой одну главную круговую дорогу и несколько маленьких кругов, расположившихся вокруг нее, плюс здесь всегда было полно раздраженных пробками водителей. Именно сюда и направлялся «Ситроен-Немо».

Микки казалось, что до сих пор ему удавалось следовать за фургоном незамеченным, но он действовал в одиночку. Преследование – довольно деликатная операция, которая выполняется во взаимодействии, по крайней мере, еще с одним автомобилем, а по возможности – с двумя. И он привык действовать именно так. А в одиночку приходилось импровизировать.

Волшебная карусель вполне могла стать местом, где удача от него отвернется.

Он находился в двух машинах позади подозреваемого, а к нему так пока и не присоседился ни один из полицейских автомобилей без опознавательных знаков. Поэтому он должен быть очень внимательным. Слишком близко – и он выдаст себя, слишком далеко – и он его потеряет. Он следил, ожидая пока водитель «ситроена» проявит свои намерения.

Направо. Микки сделал то же самое.

Автомобиль начал отрываться. Микки старался не проявлять излишнего нетерпения, пытаясь как можно быстрее обогнать ехавшую впереди машину, и сконцентрировался на том, чтобы не потерять «ситроен», постоянно сохраняя с ним визуальный контакт. Машина впереди него ушла налево. Микки обошел ее справа.

Теперь «Ситроен-Немо» был прямо перед ним.

Микки даже позволил себе улыбнуться. И продолжил преследование.

Направо, на следующий маленький круговой объезд. Микки повторил его маневр.

А затем по авеню Сент-Эндрюс, сигналя и уходя направо.

Микки продолжал улыбаться. Он уже знал, куда направляется «ситроен».

Он подумал, что нужно связаться по рации с командой, сообщить, где он находится и место, куда они, по его мнению, движутся. Но, поскольку он ехал непосредственно за преследуемым по односторонней дороге с двумя полосами движения, ему не хотелось делать что-то такое, что можно было бы заметить в боковое зеркало и что могло бы насторожить водителя.

Теперь направо на Брайтлингси-роуд.

Да. Микки действительно знал, куда тот едет.

В университет.

По рации он услышал, что в доме на Гринстед-роуд живет Фиона Уэлч со своим бойфрендом. Это подтверждало, что они оба причастны к этому делу.

«Ситроен» действительно свернул на территорию университета, потом заехал на парковку. Микки последовал за ним. Автомобиль остановился. Микки объехал вокруг в поисках свободного места. Наконец он обнаружил его в следующем ряду машин и остановился лицом к фургончику. Он ждал, не выходя и не выключая зажигание.

Водитель был худым мужчиной. Он снял вязаную шапочку, под которой оказались довольно длинные растрепанные волосы. Типичный студент, подумал Микки.

Потом водитель снял армейскую куртку, под ней была футболка с какой-то надписью на груди. Было похоже, что он возится с чем-то у себя на бедрах. Снимает армейские брюки, догадался Микки.

Водитель вылез из фургона, нагнулся в кабину, взял из-за спинки сиденья брезентовую сумку и закинул ее на плечо. Все, можно идти на занятия.

Микки улыбнулся. Марк Тернер. Он понял это. И у него практически ничего с собой нет. Это будет несложно, решил он.

Тернер направился в сторону университетского городка. Микки вылез из машины и на приличном расстоянии последовал за ним.

Студенческий городок Эссекского университета был типичным образцом необруталистского модернизма в архитектуре шестидесятых, где все последующие архитектурные наслоения служили либо дополнением к оригиналу, либо выступали его жалким подобием. Планировка представляла собой последовательность сооружений в виде квадратов и секторов, соединенных бетонными дорожками и ступеньками. Тернер шел по направлению к главному сектору через автомобильную стоянку, мимо спортивного зала, вниз по ступенькам, по обе стороны которых росли деревья. Микки было легко следить за ним.

Ему следовало бы связаться по рации и вызвать подмогу, но он боялся потерять его или дать ему возможность заметить рацию. Вместо этого Микки открыл мобильный и позвонил Анни. Та ответила незамедлительно.

– Это Тернер, – сказал он.

– Где ты?

– В университете. Он только что вылез из фургончика, идет в сторону университетского городка. Я преследую его пешком. Похоже, он старается вести себя как можно более естественно.

– Больше похоже на то, что он обеспечивает себе алиби.

– Так или иначе, но подмога бы не помешала.

Тернер не оглядывался, что было очень кстати, потому что большинство ровесников Микки вокруг были одеты гораздо менее официально. Казалось, он никуда не торопится и не нервничает, просто непринужденно прогуливается. Либо, подумал Микки, старается выглядеть максимально непринужденно на случай, если кто-то за ним следит. А это означает, что на самом деле он очень напряжен.

А уже отсюда следует, что…

Тернер обернулся. И увидел Микки. По выражению его лица было понятно, что он не знает, кто такой Микки, но зато хорошо понимает, где тот работает.

Тернер побежал.

Микки, которому уже не надо было больше прятаться, оборвал разговор и бросился за ним.

По бетонной дорожке, мимо бара Студенческого союза, к главному сектору. Вокруг сплошные окна: на первом этаже – универсальный магазин, выше – несколько кафе.

Тернер побежал направо, вверх по лестнице, под нависающие с разных сторон стены здания. Сбивая на ходу студентов, преподавателей и служащих, Тернер промчался мимо группы курящих в углу студентов, и те резко вскочили на ноги.

Микки старался не отставать от него, зная, как тяжело будет притормозить и остановиться, если тот вдруг неожиданно свернет.

Тернер вбежал в ближайшее здание, проскочил короткий пролет лестницы и рванул по коридору. Микки следовал за ним вплотную. Заметив их приближение, студенты бросались врассыпную.