Когда Анни и Микки заговорили с Энтони, он устроил целый спектакль и сначала наотрез отказался идти с ними, но они настояли на своем. В конце концов он покинул паб в состоянии полного замешательства.

– Как он себя ведет? – спросила Фиона Уэлч.

– Просто сидит, – сказал Фенвик, поворачиваясь к ней.

Она кивнула, как будто именно этого и ожидала.

– Хорошо. – Она посмотрела на Фила. – Допрос будете вести вы?

Он молча кивнул.

– Понятно. Вот план.

Она положила свои папки на стол, открыла одну из них и пробежала глазами страницу.

Фил отвернулся от зеркала и в упор посмотрел на нее. То, что она представила всей команде составленный ею психологический портрет убийцы, похоже, придало Фионе дополнительной энергии. Задержание Энтони Хау на основании сказанного еще более укрепило ее в своей правоте. И Фил, соответственно, находил ее еще более несносной.

– Думаю, я уже знаю, что нужно сделать, – сказал он.

– Да, но…

Она подняла целую пачку бумаг.

Глаза Фила вспыхнули.

– Я в курсе, как проводить допрос. Благодарю вас.

Фенвик озабоченно посмотрел на него.

– Вы уверены, что хотите сделать это сами?

Фил почувствовал, как внутри у него начинает закипать злость. Фенвик был прав. Ему следовало сейчас быть дома. С Мариной. С Джозефиной. Со своей семьей. Но он был здесь. По-прежнему оставался на работе, чтобы допросить человека, подозреваемого в том, что он убийца и сексуальный садист.

– Я хочу сделать это, – твердо сказал он несколько громче, чем рассчитывал. – Давайте уже начинать.

– Начните сразу жестко, – сказала Фиона. – Это лучший способ, когда имеешь дело с таким социопатом.

Фил проигнорировал ее слова. Он и сам планировал это, но не хотел об этом говорить.

– Может быть, хотите взять наушник, чтобы мы могли общаться с вами отсюда? – спросил Фенвик.

Фил отрицательно мотнул головой и вышел из комнаты. Чтобы найти выход накопившейся в нем злости.

Фил вошел в комнату для допросов, кивнул стоявшему возле двери констеблю, сел напротив профессора университета и с каменным лицом уставился на него.

Энтони Хау поднял глаза.

– Я… я хочу знать, почему нахожусь здесь, – сказал Энтони Хау. – На каком основании.

– Как вы знаете, вас просто формально предупредили, но против вас никаких обвинений не выдвинуто.

– Хорошо.

– Пока что не выдвинуто.

По лицу Хау прокатилась новая волна страха.

– Позвольте, минуточку…

Фил, открывший папку, которую бросил перед собой на стол, и делавший вид, что читает что-то, поднял на него глаза.

– У вас была любовная связь с Сюзанной Перри.

Хау поднял руки, словно сдаваясь или моля о чем-то.

– Послушайте, я уже накануне объяснил вашему… другому детективу. У нас все закончено. Полностью.

– Тогда почему она звонила вам вчера?

Глаза Хау испуганно округлились.

– Я… я не знаю.

– Мы проверили телефонные разговоры Сюзанны Перри. Она звонила вам вчера во второй половине дня. Вы на звонок не ответили. Она послала вам сообщение.

– А… да… Но я не перезвонил ей.

– Верно. – Фил снова заглянул в свою папку. – В отношении вас проводилось расследование по факту того, что вы преследовали ее.

Хау с отчаянием подался вперед.

– Это не было доказано. И мне не предъявили никаких обвинений.

– Я считаю, что эти слова – последнее прибежище виновного. «Это не было доказано». Тот, кто произносит эту фразу, всегда думает, что вышел сухим из воды.

Хау судорожно сглотнул.

– А что, собственно… что такого произошло, о чем я должен знать?

Фил покачал головой, чувствуя, что манера говорить Хау окончательно выводит его из себя и злость внутри него уже начинает зашкаливать.

– Только не нужно притворяться, будто вы не знаете, что произошло. Об этом говорят в новостях, в интернете, везде. Сюзанна Перри пропала. Ее подруга Зоя Херриот мертва. Убита.

Рука Хау машинально дернулась к губам.

– О боже…

– Вот именно «о боже». – Фил откинулся назад и испытующе посмотрел на сидевшего напротив Энтони, который ерзал и потел на стуле. – Так где же она?

– Я… я этого не знаю…

– Ответ неправильный. – Голос Фила был напряженным, словно свернутая пружина. Сдерживаемая пружина. – Где она?

– Я не знаю!

Хау почти лег на стол, словно умоляя, чтобы ему верили.

Фил тоже подался вперед и буквально крикнул прямо в лицо Хау:

– Ответ неправильный! Где она?

Хау сжался и обхватил голову руками.

– Я не знаю…

Снова откинувшись на спинку стула, Фил внимательно смотрел на него. Либо Энтони Хау полностью невиновен и говорит чистую правду, либо, согласно психологическому портрету Фионы Уэлч, это хитрый социопат, который коварно скрывается за еще одной маской. И он не мог гадать на удачу.

Он сидел, скрестив руки на груди, и в упор смотрел на Хау, взгляд которого бегал по комнате, избегая встречи с глазами Фила.

– Сюзанна Перри? Где она?

Хау замотал головой.

– Нет, нет…

– Зоя Херриот?

Фил придвинул к нему через стол снимки с мест преступления. Труп с плавучего маяка. Хау, похоже, не хотел смотреть фотографию, но не смог удержаться. Увидев, что на ней изображено, он тут же быстро отвел глаза в сторону.

– Кто это, Энтони? Что она вам сделала? Вы сначала преследовали ее? Или это тоже не было доказано?

Энтони Хау не отвечал. Он почти лежал на столе, обхватив голову руками, и всхлипывал.

Фил откинулся назад и, взглянув на потолок, вздохнул.

– Допрос прерывается, – сказал он.

Роза Мартин не пошла домой. Следуя своей интуиции, она оторвалась от остальной команды и осталась в управлении.

А Фил со своим правилом под названием «никакой самодеятельности» может идти ко всем чертям.

Фенвик предоставил ей свой кабинет, и, сев за его письменный стол, она открыла ноутбук Джулии Миллер, надеясь, что все делает правильно. Она подождала, пока установится интернет-соединение, и вошла на личную страницу Джулии Миллер на сайте «Фейсбук». Просмотрела фотографии, полистала ссылки.

И в конце концов нашла то, что искала.

Толчок, внутренний удар, который она почувствовала, когда увидела это, ощущался почти на физическом уровне. Ни на что не похожий всплеск адреналина в крови. Они могут сколько угодно проводить перекрестное сопоставление медицинских карт, но то, что она нашла, позволит далеко обогнать всех остальных, и вся слава достанется ей.

Она закрыла ноутбук, откинулась на спинку кресла и улыбнулась.

Пора идти домой. Она разберется с этим завтра.

Но она знала, что слишком взвинчена для того, чтобы заснуть.

Интересно, когда Бен планирует уходить?

Анни Хэпберн с бутылкой пива в руке с размаху плюхнулась на диван и вздохнула. Как же она устала!

Большую часть второй половины дня она провела в больнице за изучением личных карточек пациентов в поисках возможных совпадений с психологическим портретом, составленным Фионой Уэлч. До сих пор она ничего подходящего не обнаружила. И на это ушел день, теперь уже скоро полночь.

Если Энтони Хау не сознается, тогда – тупик.

Она щелкнула кнопкой пульта телевизора и на несколько секунд уставилась в экран, раздумывая над тем, не улечься ли в ванну на часок, захватив с собой еще бутылочку пива и свежий номер журнала «Хит». Но тут зазвонил ее мобильный.

Она взяла трубку.

– Привет. Это, хм… это Микки. Ну, с работы, помнишь?

Она удивилась, но не подала виду.

– Да, я поняла. Привет, Микки, что ты хотел?

– Слушай, я тут подумал…

В ожидании продолжения она улыбнулась.

– Есть пара моментов в этом деле, о которых я… которые я хотел бы обговорить. И, если честно… в общем, ты единственная, кто, как я думаю, меня выслушает.

Она едва не рассмеялась. Это была самая неуклюжая попытка заигрывания, которую ей пришлось слышать за последнее время. По крайней мере, от одного из своих коллег.