– Я из тебя не только крови попью, но и кости все вытрясу! Если бы не волчонок, твоего духу бы тут не было, медвежье отродье! – она схватила свою метлу и быстрым движением развязала красную ленту, которая держала прутья, тем самым превратив метлу в посох.

Сбежав легко и быстро по ступенькам, она молниеносно начала наносить удары один за другим Медведю, который хоть и с легкостью отбивал их, но всё же слегка отступал. Ее рыжая коса вертелась тут и там, отвлекая его внимание как лисий хвост. Казалось невероятным, что на вид такая хрупкая и маленькая ведьма с такой яростью и силой обрушивает мощные удары на крепкого мужчину. Первые крупные капли дождя утонули в траве. Гор незаметно подошел к обомлевшей и затаившейся в тени дома Мирре и завел ее внутрь.

– К утру, гроза пройдет. Это уже не впервые. Иди, отдохни, – он мягко подтолкнул её к лестнице наверх, проводив её долгим взглядом.

Наверху Мирра обернулась, ей хотелось крепко прижаться к нему и сказать: «Мне так холодно… без тебя…», но слова застряли в груди, и она отвернулась, так и не услышав, как он чуть слышно прошептал: «Впереди будет еще холоднее, лада… намного холоднее…».

... – Твоё перерождение дало нам немного времени, чтобы мы могли подготовить тебя к долгому пути. Кровавые гончие не смогут найти тебя, пока твоя кровь вновь не оросит землю. А это, если я не ошибаюсь, произойдет уже очень скоро, да, Мирра? Ты же не потеряла еще счет времени? И не красней так, милая девочка, мы все здесь взрослые люди, сейчас не время для смущений, – Ягги окинула взглядом сидящих за столом мужчин и закатила глаза. Медведь увлеченно грыз олений окорок, а Гор упорно делал вид, что кроме костлявой рыбы в тарелке, его ничего больше не интересует.

– Надеюсь, ты прочитала хоть что-то из книг, которые я тебе оставляла, пока искала кое-кого, – ведьма всё еще недобро взглянула на проводника, – И надеюсь, ты поняла, что своим побегом ты запустила длинную и тяжелую цепь событий. Не кори себя, девочка, ты всего лишь приняла своё предназначение, – Ягги взяла в свои руки её ладонь, – А не бегала от своей судьбы, как некоторые мальчишки! – на этот раз упрекающий взгляд лёг на Гора, который сжал зубы и кулаки, но промолчал.

В отсутствии ведуньи, Гор подобрал для Мирры оружие в оружейной Ягги – два небольших кинжала и лёгкий лук со стрелами: «Ближнему бою мне тебя не обучить так скоро, но вот в меткости у тебя пока еще есть время потренироваться»

Ягги собирала им вещи в дорогу и делала запасы еды. Она обучала Мирру, как выживать в дикой местности, и показывала карты миров, составленные ею в многолетних путешествиях: «Мне неведомо, как проляжет ваш путь. И, по сути, мне должно быть даже всё равно на ваши заботы смертных. Я вне ваших войн. Но я чувствую, что наши судьбы связаны, и я должна вам помочь».

В один из дней Гор и Мирра сидели у реки, где он учил её вытачивать кинжалом себе стрелы для лука.

– Что между ними происходит? Медведь и Ягги – почему каждый вечер у них проходит в яростных боевых схватках между собой? Неужели она, правда, его так хочет убить? – Мирра всё еще не могла разгадать природу их отношений.

– Я же говорил, там всё очень сложно. Её отец, Вий, так и не смог выдать дочь замуж, так как она, будучи еще юным созданием, поклялась выйти лишь за того, кто сумеет одолеть её в честном бою. Но её знания, как в тёмной магии, так и в боевых умениях настолько велики, что её не одолеть никому. И, кажется, она уже несчастна от своей клятвы… – тихо сказал Гор.

– Неужели они будут сражаться вечно? – горько воскликнула Мирра, но Гор в ответ только пожал плечами.

Звон посохов вновь кружил в холодной вечерней синеве, отражаясь от могучих стволов деревьев звонким эхом. Медведь с яростным рычанием отбивал атаки ведьмы и загонял её на край поляны.

Вдруг краем глаза он увидел поднимающихся от озера Гора и Мирру. Их будто что-то окутало на мгновение сияющим ореолом. Видение тут же пропало. Оглянувшись на заходящее солнце, Медведь задумался на миг, остановился посредине поляны и отбросил посох.

– Возьми своё оружие, трус! – с бравадой закричала Ягги, но её голос дрогнул, когда она увидела, что безоружный Медведь пошёл навстречу ей, – Не думай, что я склонна к жалости! – не так смело уже воскликнула она, растерянно глядя на него.

– Я устал бороться с тобой, Ягги! Я хочу крепко обнимать тебя, Yauh! Я хочу целовать тебя всю оставшуюся вечность, моя лада! – он подхватил её двумя руками выше колен и, приподняв над землей, прижал к себе. Ведьма выронила свой посох из рук и схватилась за его крепкие плечи.

– Прекрати! Как ты смеешь, Veles! – выпалила она, но её щеки уже раскраснелись от его поцелуев. Он с хриплым медвежьим рыком прижался к её рубашке, а она уже обнимала его и что-то горячо шептала на ухо. Медведь с грохотом распахнул дверь ногой и занес на руках Ягги в дом.

Явно смутившись от увиденной сцены, Гор сдавленно произнес:

– Не думал, что доживу до того момента, когда Медведь сдастся… а Ягги нарушит клятву…

– Разве ты не понял? Он одолел её в честном бою! – повернулась к нему Мирра.

– Но ведь он бросил оружие! – Гор искренне не понимал в чем дело.

– Он победил её не силой оружия, а силой своей любви. И это был честный бой, так что Ягги не нарушила своих клятв, – девушка улыбнулась и добавила, поёжившись от вечерней прохлады, – Правда, боюсь, нам теперь придется ночевать под открытым небом.

– Ложись на первом этаже, а я сегодня ночью подежурю на улице.

Ночи становились холоднее, в воздухе закружились первые снежинки.

В обители ведуньи наступило долгожданное затишье. Однажды Мирра застала их на поляне. Медведь был в облике зверя, а Ягги обнимала его и нежно гладила густой мех на морде. Она ласково что-то долго шептала ему на ухо. Потом ведунья поднялась, тяжело вздохнула и сказала, глядя отрешенным взглядом в никуда: «Пора. Гончие уже в Лесу»

– Я поведу Мирру подземным миром, её судьба еще не определена, – Ягги говорила тоном, не терпящим возражений, – А твой путь известен, Гор, он лежит вместе с Медведем на Север, к твоей стае, где ты наконец-то должен занять своё истинное место, – твердо продолжила Ягги.

– Нет! – неожиданно зарычал Гор, – Не стоит живым идти по миру мёртвых.

– Волчонок! Ты забыл, сколько вёрст у меня за спиной в этом поземном царстве?! – подняла одну бровь ведьма.

– У тебя! – вскинулся Гор, и шёпотом добавил – Но не у неё.… И перестань называть меня волчонком!

– Эй, полегче, мальчик! Сначала докажи, что ты взрослый волк и достоин своих великих предков! – рыкнул на него воин-медведь, обняв ведьму.

Мирра вдруг осознала с тяжестью в сердце, что им необходимо расставаться. Она смотрела на Гора, чьи глаза налились лиловым пламенем, между бровей пролегла глубокая складка, но на его хмуром лице не дрогнул ни один мускул. Она мысленно просила его: «Ну, посмотри же на меня! Я уже другая! Не та испуганная жрица, которая сгорела в огне Нави!». Но он, опустив голову, скрытую капюшоном, сжимал кулаки, не отрывая взгляда от, покрытой утренним инеем, земли. Коса девушки, заботливо заплетённая ведуньей, побелела от хлопьев первого тихого снегопада.

– Пора, девочка, – прошептала Ягги, взяв Мирру за руку.

Горячий воздух дрожал и плавился над каменными столбами и терриконами Эль-Джамул. На высокой скале Белоокая расселись стаями песчаные вороны, и провожали пристальным взглядом красных глаз, проходивший мимо караван. Беженцы с долины Жади, которую недавно занесла песчаная буря, медленно брели за караваном, таща за собой тяжелые тюки. Одна из женщин, по имени Рамина, изнеможенная и исхудавшая, бережно прижимала к груди небольшой сверток, из которого время от времени можно было услышать тихий голодный плач ребенка. В опустевших грудях истощенной матери уже не было молока, поэтому всё, что она могла дать своему дитя, это немного теплой воды с примесью молока диких коз, которых караван вёл за собой.