С шипением круглая дверь открылась, ее похожие на лепестки сегменты разделились, открыв такие же массивные ворота с шипами. Хлынул свет, и Торольф вынужден был прикрыть глаза, пока они не привыкли. Затем раздался шум, оглушительная какофония насмешливых голосов, призывающих Торольфа к битве.
— В темных и забытых краях скрываются враги Императора. Будь непоколебимым. Ты получил его дары, чтобы суметь войти в эти места и очистить их. — Торольф позволил мантре замедлить биение двух его сердец и снять напряжение в плечах.
Ворота сильно задрожали, когда невидимые машины подняли их внутрь сводчатого потолка. Торольф сделал глубокий вдох и шагнул вперед. Кто бы его ни ждал, он принесет ему прощение Императора.
Торольф шагнул на арену, стальную платформу, покрытую крупным, острым гравием, где его встретил взрыв шума толпы. Космодесантник проигнорировал их, благодарный жару трех солнц планеты, опаливших его. Колизей был намного больше тех, на которых он сражался. Ярусные галереи окружали арену, поднимаясь в небо кровавого цвета. Даже улучшенные глаза Торольфа могли разглядеть не более чем размытые очертания. Толпу от гладиаторов ничто не отделяло, позволяя немногим избранным быть забрызганными кровью бойца, когда его плоть вспарывал клинок противника. Между каждым рядом сидящих зрителей из земли торчал железный шест, на конец которого была насажена голова убитого гладиатора.
На противоположной стороне арены Торольф увидел противника — орка. Он убил на полях сражений сотни родичей зеленой твари, отдавал приказы об уничтожении многих тысяч других с борта находящейся на орбите боевой баржи. Но здесь, без защиты благословенного доспеха, очищающих снарядов болтера и ободряющего веса крозиуса арканума громадный орк казался более сложной проблемой. Даже согнувшись, зверь был на голову выше Торольфа. Выпрямившись, он стал бы вдвое выше космодесантника. Орк сжимал в огромных кулаках самодельные булавы — металлические колья с прикованными к верхушке каменными глыбами.
Торольф сжал в правой руке цепной меч, который взял в арсенале.
— Противопоставь мощь своей веры силе врагов и ты остановишь их натиск. — Торольф преклонил колени в молитве, благословляя временное оружие так, как почтил бы собственное.
Воздух над центром арены заискрился и исказился. Торольф перевел внимание вверх, когда свет свернулся в себя, породив черное пятно, из которого материализовался обсидиановый балкон. Платформа была лишена всяких двигателей, и Торольф решил, что ее удерживает в воздухе та же продвинутая антигравитационная технология, которую эльдары использовали в своих танках-скиммерах. Толпа затихла, когда в центре балкона открылись двери.
На платформе появилась одинокая фигура. Торольф узнал ее по пропитанному кровью плащу из кожи, свисавшему с плеч. Оратор, абсурдный диктор арен Даморры, был облачен в багровый доспех, с которого стекала густая кровь, выкачиваемая на его поверхность скрытыми форсунками. Кожа бритого черепа была туго стянута и закреплена на затылке, веки открыты и приколоты, демонстрируя бесцветные, слезящиеся глаза, а рот зашит колючей проволокой. Он был ужасающим зрелищем, как и все, что находилось на арене.
— Граждане Даморры, воины Режущего Лотоса, поднимите свои клинки и преклоните колени. — Губы Оратора оставались закрытыми, когда он говорил. Вместо этого, сотни омерзительных лиц, насаженных на колья вокруг арены, озвучили его слова, их безжизненные челюсти двигались в неестественный унисон.
Сотня тысяч зазубренных клинков заблестела на солнце, когда собравшаяся толпа повиновалась.
— Архонт Кʹшаик. — Оратор взмахнул руками, стряхнув кровь с доспеха. Капли повисли на слишком долгое мгновенье, сотворив омерзительный коллаж, нарисованный кровью врагов архонта. Для Торольфа они образовали багрового змея, и он почувствовал, как скрутило внутренности от вида неестественной жидкости.
Кʹшаик шагнул через двери навстречу оглушительным аплодисментам, соединенные пластины его иссиня-черного доспеха двигались, как надкрылья жуков. Кровавый повелитель развращенного мира-арены поднял руку и занял место в передней части балкона.
Оратор снова заговорил устами мертвых.
— Здесь, в Кселаик Прайм, наиболее окровавленном из наших скромных амфитеатров, начинается турнир Разрезанной Вены. Позвольте открыть его кровью выращенного в лаборатории человека и кишками варвара — орка.
Торольф попытался заблокировать голоса, но они накатывались на него тошнотворной волной, которая затопила его разум. Он оглянулся в поисках какого-нибудь способа заглушить их, но не увидел ни кабелей, ни антенн, соединяющих Оратора с мертвыми. Торольф не осмелился подумать о той унизительной технологии, которую чужие использовали, чтобы достичь такой связи с мертвыми.
— Император защищает, — сказал он, отогнав мысли о смерти.
На арене оглушительно заревел орк, он так широко открыл рот, что мог бы проглотить целиком голову Торольфа. Тот продолжал стоять на коленях с закрытыми глазами. Взбешенный неразумным поведением своей добычи, зеленокожий ударил себя в грудь и бросился на космодесантника. Торольф почувствовал, как дрожит земля под ускоряющимися шагами орка. Зеленокожий помчался вперед, и Волк уловил вонючее дыхание зверя. Торольф переместил вес на носки. Запах пота орка наполнил его чувства. Он услышал хруст гравия, когда тварь развернулась и направила булаву ему в лицо. Торольф отпрыгнул назад, его клинок мелькнул, разрезав грудь и выйдя через глаз орка. Зеленокожий завыл и отшатнулся назад.
Торольф приземлился и кувыркнулся в сторону от беснующегося орка. Вскочив, он бросился к зверю и отрубил нисходящим ударом его правую кисть. Развернувшись на месте, он заблокировал булаву, которую орк держал в левой руке, но сила удара опрокинула его на спину. Торольф откатился в сторону, когда зверь опустил ногу, чтобы вдавить его в землю, и перерезал тому подколенные сухожилия. Орк повалился вперед, Торольф вскочил на ноги и, сжав меч в двуручном хвате, рубанул по шее врага. Забрызганный кровью космодесантник вырвал меч и посмотрел на архонта, когда голова зеленокожего упала тому на плечи.
— Наши тактики не так уж и отличаются, Космический Волк. Ты сражаешься с большей грацией, чем я полагал.
Торольф не представлял, как Эканус увидел его бой с орком, но был слишком уставшим, чтобы допытываться.
— Рамиил. Я много раз сражался вместе с ним. — Торольф опустился на пол. — Истинный воин должен учиться у союзников и приспосабливаться к врагам.
Эканус ничего не сказал.
Торольф проснулся, когда они пришли за Эканусом. Хотя его глаза были закрыты, Волк позволил каталептическому узлу поддерживать часть мозга активной, отказавшись частично от отдыха, чтобы сосредоточить внимание на новом сокамернике. Судя по запаху, в камеру вошли двое горбунов, но Торольф не почувствовал женщины. Он уловил новый запах, когда резкий мужской голос приказал Эканусу встать. Он напомнил Торольфу низкий рокот двигателей малой тяги десантной капсулы за мгновения до столкновения с землей. Он почувствовал, как в ушах растет давление, казалось, барабанные перепонки вот-вот лопнут. Борясь с тошнотой, Торольф продолжал слушать, как горбуны заковывают в кандалы Темного Ангела и выводят в коридор. Торольф прождал три вдоха, но двери не закрылись.
Торольф открыл глаза и приподнялся. Придя в себя, он напряг и расслабил мышцы, приводя тело в боевую готовность. И тем не менее космодесантник снова был застигнут врасплох появлением женщины в дверном проеме. Она устремила на Торольфа черные овальные глаза, обещавшие бесконечное наслаждение и, наклонившись, вошла в камеру. Он смотрел на нее, не в силах отвести взгляд.
Женщина провела ладонью по стене, от чего по ее поверхности заискрил разряд. Металл стены изменился, как вода, разойдясь рябью от прикосновения тока. Торольф смотрел, как энергия скопилась в озерцо выше его головы. Серая стена растворилась и осыпалась каплями, открыв темный, бездонный прямоугольник. Мгновение спустя показалась арена. Через сверхъестественное стекло Торольф почувствовал жар солнц и запах воздуха снаружи. Каким-то образом женщина открыла портал на саму арену.
