***

Солум надел на себя перчатки, сконцентрировавшись на связи с ними. Артефакты, пусть и не были живыми, в обычном понимании этого слова, обладали сознанием. Они охотно шли на контакты с людьми, которые были похожи на их создателей и обладали душой схожего элемента. Когда же оба пункта не совпадали, человек мог использовать лишь малую часть способностей артефакта.

— Пожалуйста, пусть всё получится!..

Из перчаток вышли тонкие нити, чему Солум очень обрадовался, но счастье длилось преступно мало. Нити внезапно перестали слушаться, будто бы у них был иной хозяин. Они угрожающе направили свои концы прямо на алхимика. Солум попытался снять перчатки, но натяжение нитей не давало ему и шанса совершить простое действие. Его руки отдалялись друг от друга, а размер нитей только рос. Казалось, что они намерены заполнить весь желудок многоножки.

Вскоре Солум перестал ощущать кислоту, а его тело облепила мягкая и эластичная ткань, что бала создана перчатками.

***

С тех пор, как многоножка убежала, группа продолжала быть настороже. Насекомое могло вернуться в любой момент, создавая опасность для всех оставшихся алхимиков и эльфов.

— Эй, ты же его чувствуешь! Так ответь, Солум ещё жив? — Который раз спросил Олзо у Нероны, которую от самоубийственной жатвы сдерживали два других эльфа.

Когда многоножка сбежала Нерона, чувствуя хозяина, попыталась побежать вслед, но была перехвачена Одуванчиком. Ей пришлось принять бой, где она даже смогла отрезать Одуванчику фалангу правой руки. К сожалению, быстро подоспели и другие эльфы, мгновенно скрутив и обезоружив Нерону. Как бы она ни брыкалась или сопротивлялась, сбежать от сильных «союзников» было невозможно.

Эльф не отвечала на поставленный вопрос, продолжая мешать другим готовиться к бою. Олзо уже думал прирезать её, рассчитывая на то, что Солум скоро сдохнет, если ещё не помер, а затем умрёт и Нерона. Толку от неё уже было мало, а помех она создавала с лихвой. Но, на удивление Олзо, девушка внезапно успокоилась и взволнованно опустила голову.

Мори заметила это изменение:

— Червь здесь! Отпустите самоубийцу и приготовтесь к встрече.

Олзо подтвердил приказ, после чего его девочки отпустили Нерону. Та, в свою очередь, не зная страха, отправилась навстречу многоножке. Алхимики тоже приготовились встречать гостя. В этот раз они были готовы принять бой, подготовив несколько ловушек для крупных жертв. Если червь угодит хотя бы в одну, то выбраться будет уже не в его власти.

Земля содрогнулась, сигнализируя о прибытии чудовища. Оно вынырнуло из-под земли там же, где недавно попалось в ловушку. Явно не усвоив свою ошибку. Когда червь выполз из своего укрытия, на него посыпались молнии с небес. Пускай небо и было ясным, но мощь стихии не обмануть. На чудовище обрушивался шквал фиолетовых ударов, не давая тому и шанса на отдых. Червя парализовало. Он неподвижно стоял среди бури молний, ожидая своего конца.

Алхимики дождались, пока печать немного успокоится, а затем стали бросать взрывные зелья. Но червь продолжал бездвижно стоять. Казалось, что зелья приносят очень мало пользы, хотя они и раскалывали его панцирь.

— Что-то здесь не так… — сказала Мори, подав сигнал Олзо, чтобы тот остановился. Сама же тем временем немного отступила назад.

Однако Олзо не понял намёка, лишь укоризненно посмотрев на сбегающую Мори. Он продолжал швыряться ограниченным запасом зелий, создавая сквозную дыру в теле червя. Но почти сразу пожалел об этом. Из дыры показались странные чёрные отростки, которые стали выползать оттуда. В тот же момент, тело червя начало расширяться в размерах. Его надувало словно мыльный пузырь, ровно до тех пор, пока размер его тела не превысил все возможные нормы. Только в этот момент Олзо понял свою ошибку, резко развернулся и побежал прочь.

Но было уже поздно. Раздался громкий хлопок, накрывший собой всю окрестность. Лопнувшие части панциря пробивали всё, до чего долетали. Деревья, эльфов, Олзо… Его тело так разворотило, что теперь в нём никто не смог бы признать сына золотого алхимика. Даже голова оказалась разбросана по всему лесу.

Мори осталась невредимой, поскольку успела убежать достаточно далеко, а затем, ещё и спрятаться за Одуванчика, которого зацепило несколькими осколками.

Эльфам повезло больше, нежели их хозяину, они стояли не так близко к эпицентру взрыва, поэтому урон, полученный ими, не был опасен для жизни.

— Вот дерьмо! — Выругалась Мори, при мысли о потери обоих напарников. Ей уже виделась её смерть, потому как без ресурсов возвращаться было нельзя, а одной в лесу выжить почти невозможно.

Только странное поведение Нероны вернуло её от грустных мыслей. Почему странное? Просто, если у эльфов не было иных приказов, то после смерти господина, они начинают себя медленно убивать. Они откусывают себе части тела, ломают кости, вырывают суставы и выкалывают глаза. Говорят, что так они наказывают себя за неисполненный долг. Этим сейчас и занимались Эи Юи и Яи. Очень скоро они погибнут, и мешать им в этом было бессмысленно. Они уничтожат того, кто мешает им наказывать себя, а затем продолжат самоистязание.

Только Нерона, вместо ожидаемых действий, побежала к эпицентру взрыва. Она раскидывала части тела бывшего червя, явно пытаясь что-то отыскать. Эльф вся испачкалась в крови, но продолжала свои поиски, не останавливаясь ни на секунду. Пока не отрыла странный комок, состоящий из очень плотной ткани.

— Это что такое? — Подойдя поближе, настороженно спросила Мори.

— Господин. — Кратко ответил эльф.

— Хи-хи, Солум, а ты у нас оказывается непростой алхимик. Ты — бабочка, алхивариус обыкновенный. Будучи личинкой, заползаешь в рот огромным насекомым и там обращаешься в куколку. — Глумилась Мори уже больше часа. — Уникальная паразитарная бабочка! Зато смотри какой ты теперь красавчик!..

Солум не обращал никакого внимания на потешающуюся дамочку. Пережитое ранее оставило небольшой след на психике алхимика. Разумеется, это не шло ни в какое сравнение с пустотой, которую Солум ощутил в Белом лесу ранее.

— У нас, между прочим, командующий немного из строя вышел, может хоть закопаешь? — Ответил Солум, осматривая свои новые одеяния.

Когда алхимик очнулся, первая мысль, что озарила его бодрый ум, была весьма прозаичной:

«Б***дь, эта чертовщина точно всю одежду испортила, снова покупать. Лишь бы с голой ж***ой по лесу бегать не пришлось…»

Разумеется, это было верно, но лишь отчасти. Нити каким-то странным способом обволокли его тело и приняли точную форму растворённой одежды. Они скопировали всё, до последней капли, включая пояс и нижнее бельё. А самое важное, что его новый костюм имел свойства нитей.

Теперь он стал намного прочнее, а значит, сможет выдержать несильные рубящие удары и когти простейших существ, например сильфов. Но против чудовищ он не поможет. Да и горит его новый материал просто потрясающе, поэтому стоять возле взрывного зелья не стоит. Но самым важным преимуществом нового костюма было то, что он отлично сопротивляется элементу Зиглы. Если атака будет чисто элементальной, костюм поглотит почти весь урон.

Но вместе с тем, была и весомая проблема. Любая новая пробоина на одежде могла оказаться последней для этого костюма, поскольку залатать его было невозможно. Перчатки больше не слушались Солума, полностью отказываясь подчиняться его воле. Хотя, даже если бы Солум смог продолжать использовать их, он всё равно не знал, как починить костюм. Но перчатки точно были исправны, поскольку Мори, с дозволения Солума, смогла их пробудить. Пускай и совсем ненадолго.

— Хоронить его? Много чести. Оглянись вокруг, Солум. Здесь полно человеческих костей, и это прямо в безопасном лагере. Это страшно, но есть в том и нечто забавное. — Мори пыталась состроить умное лицо, но не выдержав вновь засмеялась. — Хи-хи, Солум, прости, но я должна это сказать… Друг ты мой, если ты хотел заморить червячка, то можно было найти цель и поменьше, или нас попросить. — Странный и немного жуткий смех девушки раздался ещё громче, чем было ранее.