— К чему такое двуличие? В лицо ему скажешь?

— А ты? Может пошлёшь его за своего эльфа? Его девочки хрупки, только на мясо и годятся. А слышал, как он их зовёт? Эи, Юи и Яи! Такой сладкий мальчик не гадится быть алхимиком. Какая у него была смешная рожа, когда твоего Витора… А, впрочем, забудь.

— Тем не менее, он ещё жив.

— Он жив, потому что неглуп. Но опыта у него поменьше нашего.

— Ясно. Зависть и чувство несправедливости. Нам есть чему поучиться друг у друга, Мори. Посмотри внимательнее вокруг, быть может сама узнаёшь ответ. Если тебе скажет его другой человек, ты никогда не поймёшь.

— Лекции читать вздумал? Я уже определилась со своим мнением и менять его не собираюсь.

— Как хочешь, Мори. Это твоё дело, но впредь, будь любезна, если не готова выслушивать лекции, то и не смей давать их сама. Мнение человека, неготового слушать других не стоит и ломанной пуговицы.

— А ты всех выслушиваешь? Всегда?

— Никого и никогда, но беру их слова к сведению. Эта способность не раз меняла моё видение мира, а иногда даже помогала выжить. Только понимая, как думают твои враги, их можно победить. А люди по своей натуре языкастые существа. И если не глупить, по нескольким предложениям узнаешь все его слабости и увлечения. Поэтому я больше жалую зверей или чудовищ. Они не предают себя.

— Я подумаю, Солум. Спокойной ночи.

Солум посидел у костра ещё немного, после чего отправился к Нероне. Ему просто хотелось проведать её, и хотя желание казалось глупым, оно было важно для Солума. Ведь недавно она могла умереть.

Эльфа неподвижно стояла на границе лагеря. Она не стала приветствовать господина, поскольку была более важная задача — охрана периметра. Нерона всматривалась в лес, пытаясь отыскать движение или любую другую возможную опасность.

Солум подошёл к ней и внимательно посмотрел на девушку.

«Какой же я везучий! Я до сих пор жив и, что ещё невероятнее, ты тоже. Мой верный спутник и лучший друг. Как жаль, что я не могу отпустить тебя или вернуть к началу. Моя жизнь полностью зависит от тебя».

Алхимик попытался дотронуться до её руки. Раньше так делала Нерона, чтобы успокоить Солума. Сама, по своей воле, чего сейчас ей было не дано. Поэтому он не может отдать такой приказ. Недостоин. Но коснуться самому, это ведь другое, верно? Солум повёл рукой дальше, но… Каково же было его удивление, когда Нерона внезапно откинула его руку.

— Нерона? Что случилось?

— Простите господин. Но вы могли случайно выйти из печати и попасть в поле зрения ауки. Для вас, всё было бы кончено.

— Аука? — Солум посмотрел за печать более внимательно. Он долго всматривался, но так ничего и не увидел.

— Господин, он там. За деревом. Сейчас покажется…

И действительно, в каких-то трёх метрах показался шерстяной кулёк ростром чуть меньше табуретки. Шерсть обвивала почти всё его тело. На спине она была зелёной, а на груди голубой. Короткие и немощные конечности едва могли двигать основную тушу. Его голова была лишь вдвое меньше туловища, а на ней красовались огромные голые уши и глаза алого цвета, что по форме напоминали грибы. Солум только и узнал эти глаза. Они были артефактом, на который давно охотится орден. Пускай с глаз награды не получить, но возможно Солум удостоится повышения.

— Я впервые слышу о таком монстре, расскажешь?

— Аука относительно безобиден. Это не чудовище, а осязаемый дух. Он любит играть со всеми, кого встретит. Однако игры у него специфические. Он затуманивает разум жертве, показывая ей различные ситуации. Если повезёт, то он наиграется раньше, чем вы умрёте. Обычно это так и происходит, но иногда его жертвы тонут, падают или натыкаются на нечто острое, что в дальнейшем мешает нормальной жизнедеятельности. А в данном месте его жертва обречена. Я слышала о нём, пока была детском доме.

— То есть он неуникальный обитатель чёрного леса? — Спросил Солум, придумав не самую лучшую идею.

— Нет.

— Тогда так Нерона. Ты сможешь его убить?

— Вероятно, но точно не знаю.

— Давай, брось в него меч.

Нерона тут же обнажила меч, взяв его за остриё. И сразу же метнула, словно копьё, прибив несчастного к стенке. Аука немного поёрзал конечностями, выплюнув с литр жёлтой крови, после чего его глаза навсегда потухли.

Солум обрадовался результату, полностью готовый перейти печать, однако он всё же оступился.

— Нерона, а были ли ещё аномалии? Я же смогу безопасно вынуть глаза?

— Нет, в остальном было спокойно.

— Отлично.

Солум покинул границы печати, пройдя несколько метров до трупа. Сначала он осторожно его потыкал, дабы убедиться в состоянии духа и когда ничего не случилось, оставалось лишь выдрать глаза ауки. Они оказались твёрдые, словно драгоценные камни, но всё равно легко вышли из тела. Солум сразу припрятал их к себе на пояс, вынул меч и вернулся к Нероне.

— Всё получилось как нельзя лучше. Спокойной ночи, Нерона.

Стоило Солуму договорить, как позади него, прямо за печатью, затряслась земля. Вскоре она раскололась и оттуда показался большой червь с разбитой головой. Червь явно смотрел в сторону Солума, примеряясь, как начать действовать.

— Видимо аука играл с червём и когда мы его убили, тот освободился. — Спокойно прокомментировала Нерона.

Червь завопил и бросился вперёд. Солум с Нероной едва смогли отскочить в сторону.

— Вот холера… — Промямлил лежащий на земле алхимик.

Солум практически парил в воздухе, свисая с плеча Нероны. Его взору открывался прекрасный вид разъярённого червя, который с лёгкостью прошёл через печать и, несомненно, жаждал крови.

— Нерона, будь любезна, поставь меня на землю! — В третий раз проговорил Солум своему эльфу.

— Разумеется, господин, сейчас поставлю. — Бежала она всё дальше.

«Снова сломалась, да ещё и так сильно… Давненько не замечал за ней непослушания». — Подумал Солум, прекратив тщетные попытки приказать ей. Несмотря на явное нарушение всех логичных цепочек, Солуму нравилось, когда Нерона начинала понимать приказы по-своему. Создавалось ощущение, что она имеет свою волю, а значит и душу. Кроме того, данная ошибка делала Нерону поистине уникальным эльфом. Солум перерыл много книг, но так и не повстречал упоминая о таком нарушении.

«Для тебя, моя безопасность всегда имела высший приоритет, верно, подруга?»

— Солум, какого сигнуса тут происходит? Это что за… — Олзо обнаружил «маленькую» проблему и, не найдя лучшего решения, пустился в бег за Нероной, но поспеть за ней было той ещё задачкой.

Червь приближался всё ближе к алхимику, широко раскрыв свою пасть. Олзо был неспособен ускориться сильнее, из-за чего расстояние между ним и головой зубастого червя стремительно уменьшалось. Вариантов на спасение у него было немного. Большинство атакующих зелий или свитков требовали некоторого приготовления. Поэтому, не имея другого выбора, он наспех достал свиток подмены и начал его активировать.

Кроме Солума и Нероны, никого не было видно в области досягаемости данного свитка, отчего Солум порядком занервничал. Если Олзо его применит, то кто-то точно умрёт. И этим кем-то, вполне возможно, будет эльф. Солум не стал долго размышлять что делать, он достал тот же свиток и активировал его раньше, отправив Олзо на спину к Нероне. Сам же Солум оказался прямо перед пастью чудовища.

— Говорил же тебе: поставь меня. — Саркастично проворчал Солум.

Остальной лагерь, услышав шум, уже стягивался к представлению, однако они никак не могли успеть прийти на помощь. Жизнь Солума оказалась на волосок от гибели и её продолжительность зависела только от его действий.

Разъярённый червь не желал и дальше играть с жертвой, он жаждал крови и всё его стремление было направлено на недруга. Он поднял своё тело ввысь, а затем, открыв пасть, нырнул прямо на Солума, не оставляя врагу и шанса не превратиться в обед.

«Я слишком часто использую свою жизненную силу, но у меня просто нет иного выхода». — Решил для себя Солум, прокусив себе язык.