— Нет, — прерывает он меня. — Дело не в этом. Просто... ты первый человек, который знает о таких деталях. Как... откуда?..

— О. Гм. Я просто волновалась и провела небольшое исследование. Понимаешь, чтобы просто... знать, — запинаюсь я.

Сент-Клер молчит с секунду.

— Спасибо.

Я смотрю на салфетку на коленях.

— Это пустяки…

— Нет, это что-то значит. Это многое значит. Когда я пытаюсь говорить с Элли об этом, она ничегошеньки не… — Он осекается, как будто сболтнул лишнее. — Так или иначе. Спасибо.

Я снова встречаю его пристальный взгляд, и он смотрит на меня в удивлении.

— Всегда пожалуйста, — говорю я.

Мы проводим оставшуюся часть ужина за разговором о его матери. И когда мы покидаем ресторан, мы продолжаем говорить о ней.

Мы идём вдоль Сены. Луна полна, лампы включены, и Сент-Клер говорит, пока ему не становится легче.

Он останавливается.

— Я не хотел…

Делаю глубокий вдох и вдыхаю приятный речной запах.

— А я рада.

Мы на улице, с которой можно свернуть, чтобы вернуться к общежитию. Сент-Клер нерешительно смотрит вдаль и признаётся:

— Давай посмотрим фильм. Я не хочу возвращаться.

Он не должен спрашивать меня дважды. Мы находим театр, в котором показывают свежачок, американскую комедию про лузера, и остаёмся на двойной сеанс. Не помню, когда я в последний раз так сильно смеялась. Сидящий рядом Сент-Клер смеялся ещё сильнее.

Мы возвращаемся в общежитие не раньше двух ночи. За стойкой пусто. У Нейта свет не горит.

— Кажется, мы одни в здании, — говорит Сент-Клер.

— Тогда никто не будет возражать, когда я сделаю это!

Я прыгаю на стол и прохаживаюсь по нему. Сент-Клер начинает громко петь, а я танцую под его песню. Под конец я театрально кланяюсь.

— Быстро! — кричит он.

— Что?

Я прыгаю от стола. Нейт здесь? Он видел?

Но Сент-Клер бежит к лестничной клетке. Он бросает дверь открытой и кричит. Мы аж подпрыгиваем от эха, а затем начинаем кричать на пределе лёгких. Божественно. Сент-Клер преследует меня до лифта, и мы поднимаемся на крышу. Он не решается подойти к краю, но смеётся, когда я пытаюсь попасть плевком в щит с рекламой дамского белья. Ветер сильный, цель не поражена, и я мчусь обратно два пролёта. Наша лестница широка и устойчива, поэтому Сент-Клер отстаёт всего на пару ступеней. Мы добегаем до его этажа.

— Ну, — говорит он.

Разговор впервые обрывается за несколько часов.

Я смотрю мимо него.

— Гм. Спокойной ночи.

— Увидимся завтра? Поздний завтрак в блинной?

— Было бы замечательно.

— Если только… — он прикусывает язык.

Если, что? Он сомневается, передумывает. Момент упущен. Я смотрю на него с вопросом, но он отворачивается.

— Ладно. — Тяжело скрыть разочарование в голосе. — Увидимся утром.

Начинаю уходить, но оглядываюсь. Он смотрит на меня. Я поднимаю руку и машу. Сент-Клер застыл, словно статуя. Толкаю дверь на свой этаж и качаю головой. Не понимаю, почему с ним то всё прекрасно, то странно. Словно мы неспособны к нормальному человеческому взаимодействию. Забудь об этом, Анна.

Дверь на лестничную площадку резко открывается.

Моё сердце останавливается.

Сент-Клер выглядит возбуждённым.

— Это был прекрасный день. Это был первый хороший день за долгое время. — Он медленно идёт ко мне. — Я не хочу, чтобы он заканчивался. Я не хочу оставаться один.

— М-м-м.

Я не могу дышать.

Он останавливается передо мной и изучает моё лицо.

— Ты не против, если я останусь у тебя? Я не хочу доставлять тебя неудобства…

—— Нет! То есть... — В голове каша. Я едва могу думать. — Да. Да, конечно, всё хорошо.

Сент-Клер замирает на мгновение, а затем кивает.

Снимаю своё ожерелье и вставляю ключ в замок. Сент-Клер ждёт позади. У меня трясутся руки, когда я открываю дверь.

Сент-Клер сидит на полу. Он перекидывает ботинки через всю комнату. Они ударяются об дверь с громким стуком. Это первый звук, который издал любой из нас, после того как мы вошли в мою комнату.

— Прости, — смущается Сент-Клер. — Куда мне их поставить?

Но прежде чем я успеваю ответить, он выбалтывает:

— Элли думает, я должен поехать в Сан-Франциско. Я много раз чуть не покупал билет на самолёт, но мама этого бы не хотела. Если отец не хочет, то и мама не хочет. Я бы только добавил лишнее напряжение в ситуацию.

Я поражена его исповедью.

— Иногда я спрашиваю себя, вдруг она — Элли — вдруг она, понимаешь... — Его голос затихает. — Хочет, чтобы я исчез из её жизни.

Он никогда не обсуждал свою девушку. Почему сейчас? Не могу поверить, что должна её защищать. Выравниваю его ботинки около двери, лишь бы не смотреть ему в глаза.

— Она, наверное, просто устала видеть тебя несчастным. Как и все мы, — добавляю я. — Уверена... она места от беспокойства не находит.

— Хм.

Он смотрит, как я убираю свою собственную обувь и выкладываю содержимое карманов.

— Что насчёт меня? — спрашивает он после минуты тишины.

— Ты это к чему?

Сент-Клер исследует свои часы.

— Бакенбарды. Ты увидишь его в следующем месяце.

Он устанавливают... что? Границу? Что у него девушка, а я нацелена на другого? Только нет. Не совсем.

Но я не могу это сказать после того, как он упомянул Элли.

— Да, не могу дождаться нашей встречи. Он забавный парень, тебе бы понравился. Я увижу выступление его группы на Рождество. Тоф — классный парень, он бы тебе очень понравился. О. Я уже это говорила? Но он бы тебе понравился. Он действительно... забавный.

Заткнись, Анна. Закрой свой рот.

Сент-Клер расстёгивает, затем застёгивает, а затем снова расстёгивает ремешок на часах.

— Я выдохлась, — говорю я.

И это правда. Как всегда, наш разговор истощил меня. Заползаю на кровать и задаюсь вопросом, что сделает Сент-Клер. Ляжет на пол? Вернётся в свою комнату? Но он кладёт часы на столик и садится на мою кровать. Ложится рядом со мной. Он поверх одеял, я под ними. Мы всё ещё полностью одеты, минус обувь, но в целом ситуация очень щекотливая.

Сент-Клер вскакивает. Уверена, он собирается уйти, и я не знаю, чувствовать ли мне облегчение или разочарование, но... он просто выключает свет. Моя комната чёрна как смоль. Он шаркает обратно к кровати и шлёпается на неё.

— Уф! — восклицает он.

— Эй, тут тебе кровать.

— Спасибо за предупреждение.

— Без проблем.

— Холодрыга. У тебя вентилятор включён или что?

— Это ветер. У меня окно не плотно закрыто. Я затолкала полотенце в щель, но это мало помогло.

Он обходит кровать и снова садится.

— Ой!

— Да?

— Ремень. Было бы странно...

Спасибо, что он не видит, как я краснею.

— Конечно да.

И я слушаю, как он вытаскивает ремень из петель и аккуратно опускает на деревянный пол.

—Гм, — продолжает он. — Было бы странно…

— Да!

— Ой, не сердись. Я на брюки и не намекаю, только хочу под одеяло. Ветер ужасный.

Пускаю его под одеяло, и теперь мы лежим рядом. В моей узкой постели. Забавно, но я никогда не представляла, что моя первая ночёвка с парнем, ну, в общем, будет ночёвкой.

— Не хватает только «Шестнадцать свечей» и игры «признание или желание»[35].

Он закашливается.

— Ч-что?

— Я про кино, извращенец. Просто подумала, что давненько у меня не было вечеринки с ночёвкой.

Пауза.

— О!

Тишина.

Тишина.

— Сент-Клер?

— Да?

— Твой локоть упирается мне в спину.

— Блин. Прости.

Он ворочается и ворочается, и снова ворочается, пока мы не устраиваемся. Одна из его ног лежит на моих. Несмотря на два слоя штанов между нами, я чувствую себя голой и беззащитной. Он снова ворочается, и теперь вся моя нога, от голени до бедра, лежит на его ноге. Ощущаю запах его волос. М-м-м.