— Это что?

Сильные пальцы обхватывают меня за подбородок и поворачивают лицо из стороны в сторону.

— Я же говорил, чтобы ни одной царапины на девчонке не было!

Низкий, хриплый голос. Царапающий слух. Сильный. Вибрирующий от эмоций.

На моих глазах плотная повязка. Я не вижу мужчину.

— Зверь… Зверь, это не мои парни. Было уже так! — оправдывается второй мужчина.

— Было, говоришь? — усмехается Зверь. — Я узнаю, соврал ты мне или нет. А сейчас пошёл вон.

Торопливые шаги. Стук двери. Воздухом тянет по ногам.

— Кто вы? Что вам от меня надо?

Мой голос дрожит от страха.

Звук тяжёлых шагов. Снова стук. Громыхают ножки стула.

Он рядом.

Я втягиваю носом воздух. Чувствую запах чужака. Пряный. Терпкий. Мужской. Сглатываю ком в горле.

Мне страшно пошевелиться. Боязно сделать лишнее движение.

Внезапно он прикасается к моей щеке. Проводит по коже пальцем. Горячие, шершавые подушечки пальцев царапают кожу. Его пальцы оставляют обжигающие следы. Он протягивает их до шеи.

— А ты ничего…

Резкое движение. Он срывает повязку с моих глаз. Я распахиваю глаза и сразу же жмурюсь. Даже тусклый свет одной лампочки сейчас ослепляет меня.

Мужчина ждёт, пока мои глаза привыкнут, ничего не говоря.

Сначала я разглядываю деревянный пол. Боюсь посмотреть на мужчину. Но это надо сделать. Я воровато смотрю в его сторону. Сразу же замираю, поражённая увиденным.

Мужчина сидит на стуле. Всего лишь сидит. Но я всё равно вздрагиваю. Он кажется мне горой. Огромной, тёмной горой.

Он высокий — это понятно сразу. У него очень широкие плечи и натренированные руки. Футболка с короткими рукавами обтягивает бицепсы. Наверное, не хватит и нескольких ладоней, чтобы обхватить их.

Развитая и рельефная грудь. Он выглядит пугающе. От него веет мощной энергетикой хищника.

Нет. Не хищника. Зверя.

Я разглядываю массивное тело мужчины. Не смотрю ему в лицо. Я боюсь посмотреть в глаза тому, кого назвали Зверем.

— Посмотри на меня! Живо! — диктует приказ.

У меня нет выбора. Приходится сделать это…

У Зверя красивое лицо. Но в то же время резкое. Опасное, как шипы со смертоносным ядом. Смуглая кожа.

Гладко выбритые щёки. Острые, точёные скулы. Тяжеловатая линия челюсти и ярко-очерченные, крупные губы.

Нельзя назвать его лицо идеальным. Но он красив. Красив и дьявольски опасен. Я понимаю это на уровне интуиции. Все мои рефлексы требуют одного — бежать от него без оглядки. Но я привязана.

Воздух вибрирует от его подавляющей энергетики. Чувствую его силу и мощь. Он смотрит прямо на меня, не отводя взгляда. Горло сдавливает спазмами. Становится трудно дышать.

Я делаю частые, короткие вздохи.

Страшусь утонуть в чёрных глазах Зверя. Говорят, что чёрных глаз не бывают. Но у Зверя они настолько тёмные, что непонятно — где кончается зрачок, и где начинается радужка.

Тёмные, беспросветные глаза. Глаза лютого Зверя.

Я гадала, зачем ЕМУ могла понадобиться я — простая учительница из небольшой деревни российской глубинки.

— Давай знакомиться, крошка, — усмехается Зверь.

Губы шевелятся в улыбке. Но глаза остаются такими же бездонными и пугающе холодными.

По спине пробегает цепкий мороз.

— Кто вы?

— А ты не слышала? Зверем меня зовут.

— Так не бывает. У всех есть имя, — еле слышно возражаю я.

— Есть. И у меня было. Наверное, — склоняет голову и проводит по губам языком. — Теперь нет. Зверь я. Точка. А ты нужна мне, Арина Порохова.

— Ошибаетесь. Я не Порохова. Я Попова.

— Не-е-ет, малышка. Я не ошибаюсь. Ты Порохова. По лицу видно и по глазам, что ты дочь Пороха.

Я не знаю, о ком он говорит. Но понимаю, что это грозное прозвище не сулит мне ничего хорошего.

Во рту пересыхает мгновенно. Мне хочется пить…

— Зачем вы меня привели сюда?

Мужчина молчит. Проводит широкой ладонью по коротким чёрным волосам. Бросает фразу, от которой я начинаю дрожать ещё больше.

— Ты родишь мне наследника.

Я открываю рот от изумления. От шока. От неверия в происходящее.

Может быть, он просто сумасшедший? Говорили, что с Калиновской психиатрической больницы сбежал псих. Вдруг и до нашей деревни добрался? Далеко, километров шестьдесят. Но он же зовёт себя Зверем. В нём силы немерено.

Зверь усмехается, словно читает мои мысли.

— Вы шутите.

— Нет, крошка. У меня нет времени шутить. Ты родишь мне наследника.

Я мотаю головой из стороны в сторону. Это сон. Или шутка чья-то.

Я не могу найти причину объяснения тому, что творилось.

Жизнь в деревне была тихой, спокойной. Но в один миг всё изменилось.

Шум моторов. Чужой говор. Дорогие автомобили. Деревенские высыпали все на главную улицу. Такие машины мы только по телевизору видели.

И начался хаос. По домам сразу же двинулись молодчики Зверя. Все как один — крепкие, сбитые, с непроницаемыми лицами. Похожие, как братья.

Меня схватили. Связали. Натянули на голову мешок и заперли в избе, привязав к стулу.

Я сидела очень долго. Ныли запястья и хотелось в туалет. Сначала я звала на помощь, но потом устала кричать. Только слышала, как непривычно тихо было за окном.

Обычно детвора играла, собаки лаяли, цыплята пищали под окном. А сейчас даже малые жёлтенькие присмирели. Не было слышно ни звука. Все замерли в ожидании появления ЕГО.

Зверя.

Потом он сдёрнул с моего лица повязку и произнёс несколько фраз. Одна другой нелепее.

Порохова Арина? Смешно.

Родить наследника? Ещё смешнее.

Но вопреки всему мне не смешно. Мне страшно. Кожу покалывает от паники. Низ живота сводит спазмами.

— Я хочу в туалет.

— Давно тут сидишь?

— Не знаю. Сколько времени?

— Начало пятого.

— Давно, — всхлипываю я. — Можно в туалет?

Зверь осматривает меня, словно думая, можно разрешить мне справить нужду или нет.

— Развяжу. Без глупостей, Арина.

Он подходит. Поневоле я сжимаюсь в крохотный комочек, желая исчезнуть. Меня подавляет близость его мощного, тренированного тела.

Футболка облепляет скульптурные мышцы. Они перекатываются под тёмной, смуглой кожей. Сейчас Зверь стоит близко от меня. Я могу рассмотреть даже его длинные, чёрные ресницы.

Зверь обходит меня со спины. Обхватывает запястья пальцами. Проводит по коже там, где передавило верёвкой сильнее всего. Ругается себе под нос.

— Дёргалась, что ли?

— Да. Я уже долго тут сижу. Не понимаю, зачем.

— Скоро поймёшь.

Я жду, что он отвяжет меня. Но вместо этого он внезапно проводит пальцами. От самых запястий до плеч.

Его большие, горячие ладони ложатся гнётом на плечи. Сжимает пальцами. Моё дыхание сбивается с привычного ритма.

Я вздрагиваю, когда Зверь прижимается к волосам. Ведёт носом, подбирает локоны с шеи и проводит носом по моей шее.

— От-т-т-пустите, — прошу я.

Его осторожная и вкрадчивая ласка пугает. Зверь крупный и сильный. Он может сломать мою шею одним нажатием пальцев. Но сейчас он щекочет кожу, гладит плечи и трогает мои волосы.

— А ты ничего, — повторяет он. — Смазливая. И фигурка должна быть хорошей. Но под этой хламидой не разглядеть…

Он всё ещё стоит сзади, наклонившись надо мной. Зверь выводит пальцами круги на моей шее. Его пальцы спускаются ниже. Проводит пальцем над треугольным вырезом халата. Медленно начинает расстёгивать пуговицы. Одну за другой.

— Не надо! — всхлипываю, забывая обо всём.

Он не слушает. Его пальцы проворно справляются с задачей. Дыхание Зверя густеет, становится, как плотное и обжигающее облако.

Он выдыхает коротко и часто. Потом отходит в сторону и возвращается. Уже с ножом. Но Зверь не торопится разрезать верёвки.

Плоской стороной лезвия проводит по моей шее.