Когда тачка тормозит возле ювелирки, Малая смотрит на вывеску. Глаза немного округляются от удивления. Но она не жмётся, прямо спрашивает:

— Зачем мы здесь?

— Окольцевать тебя хочу. Надо выбрать цацку.

Утягиваю за собой. Шаг Малой немного робкий и удивлённый. Попав под яркий свет софитов, она застывает без движения.

— Не робей. Что понравится — куплю.

— Но здесь… нет цен, — удивляется, подходя к витрине. — Нигде не написано.

Ухмыляюсь. Такая политика. Ювелиркой занимается Шарипов. Лучшие камни, чистые… Во всех его точках нет цен. Заманивает блеском и красотой. Цену потом тебе так скажут. Если захочешь купить. А мне сейчас хочется.

— Цена не имеет значения.

— Вам что-нибудь подсказать? — спрашивает консультант. Вырос словно из-под земли.

— Кольцо.

— Обручальное?

— Красивое кольцо. Сам выберу. Отойди! — двигаю рукой настырного продавца.

Обвиваю Малую за талию. Медленно двигаемся вдоль витрины. От блеска режет глаза. Но всё кажется не то. Не цепляется.

Внезапно что-то мелькает. Как будто цапануло что-то. Останавливаюсь. Пытаюсь понять, на что именно Малая засмотрелась.

— Кажется, я знаю, что вам приглянулось. Роскошный выбор… — начинает суетиться консультант. — Кольцо носит название «Красота Востока» от швейцарского ювелирного дома Boghossian. Очень экзотичное и утончённое, напоминает цветок…

Консультант ловко достаёт кольцо и ставит его на витрину. Кажется, даже дышать перестаёт.

— На золотом ложе покоится бесцветный бриллиант, — поёт соловьём. — А на нём — розовый бриллиант, весом в пять карат. Кольцо выполнено в виде восточного узора, дополнительно украшено множеством бесцветных бриллиантов. Примерьте, — улыбается, как будто в зад без мыла залезть хочет. — И вам не захочется с ним расстаться. Никогда.

— Нравится? Надевай, — приободряю Малую, поласкав задницу ладонью.

— Мне даже страшно подумать, сколько оно стоит.

— Это не твоя забота. Я хочу, чтобы ты его надела.

Малая протягивает мне руку с тонкими пальцами. Просит, чтобы я сам натянул ей цацку. Пальцы цепко хватают перстёнек. Скользит, как по маслу. Нефиговый такой, взгляд притягивает. Необычный. Но и моя Малая — не какая-то проходная девка. Особенная. Во всём.

Кольцо садится, как влитое. Арина задерживает дыхание, ресницы пушистые дрожат. Из стороны в сторону руку поворачивает, любуясь игрой камней. Ей нравится. Чё тут думать?

— Беру.

Консультант подходит. Близко так, что я чувствую запах его духов, веет как от бабы. Толкаю его ладонью.

— Отойди. На метр.

— Всего лишь хотел предупредить. Сообщить цену.

— Я похож на того, кого цена колебает? Нет. Сказал — беру.

— Тогда я попрошу вас совершить денежный перевод…

— Нравится?

Малая поднимает сияющий взгляд. Искрами затапливает. С головой — и в омут.

— Очень. Мне тебя поцеловать хочется. Но здесь, наверное, нельзя? — смотрит на людную улицу.

— Нельзя. Штаны по швам трещат.

Но сам в машине тяну к себе. Запустив пальцы в волосы. Растрепав причёску. Лижу языком её губы. Грызу. Язык сосать начинаю. Всё растворяется. Только похоть к концу ствола приливает. Мощным потоком.

Малая размякает и становится податливой. Прикажи ей раздеться — сама с пассажирского сиденья перелезет и оседлает. Будет биться спиной об руль и тискать мой болт узкой звездой. Под самый корень. До опухших яиц…

— У нас ещё одно место. — заставляю себя оторваться. — Сначала там…

— Там это где?

— Тебе понравится. Главное, не провоцируй. Не то придётся всех выгнать и над столом тебя нагнуть.

Бакиров всё по-высшему уровню организовал. В этом крутом ресторане места за год вперёд расхватывают. Он подсуетился, освободил для меня лучшее место. С хорошим видом за окном. Наверное, вид реально хорош. Но то, что я вижу напротив, просто заебательски прекрасно.

Тонкая. Красивая. Изящная. Моя..

Мы выбираем что-то из меню. Не помню, что. Вкус еды проходит мимо меня. Я смотрю, как Арина ест. Уже до десерта добралась… Губами пышными сливочный десерт с вилки снимает.

Провоцирует. Как будто по болту слюни разносит. Я смотрю на её язык. Мелькнул и пропал. Блять… Как она ловко им, а? По головке бы чиркнула, слизывая смазку… И снова меня странно на другие мысли пробивает. Попробовать её на язык.

Наклоняюсь вперёд.

— Ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал?

— Да, — улыбается. — Хочу. Всегда хочу…

Пожираю её взглядом. Изнутри колотить начинает.

— Я тебя всюду распечатал. Но ещё кое-что не пробовал. На вкус.

Малая аж вилку роняет. Краснеет, как рак варёный. Ёрзает задницей на сиденье. Как будто ей печёт.

— Ну что? — ухмыляюсь. — Как там говорят… Продегустировать?

Ещё больше смущается. Непонятно только, кого от намёков больше ведёт. Меня или её? Хочется проверить. Прямо здесь повалить на диван, задрать юбку и…

— Трусы мокрые?

— Рустам… Мы же в ресторане!

Пальцы трясутся. Взгляд влажный становится. Поплывший. Губы покусывает.

— Значит, мокрые. Иди, — киваю в сторону туалета. — Сними их. Мне принесёшь, — по карману пиджака хлопаю. — Сюда положишь и будешь слушать. Как это будет…

Напряжение в воздухе, как будто перед грозой. Густое и влажное. Мне кажется, я уже чувствую её запах. Сливочный, шелковистый на ощупь.

— Зверь.

Кликуха мгновенно вырывает из мыслей.

Оборачиваюсь резко. За моей спиной стоит один из тех, что ехал следом за мной в тачке. Для охраны.

— Чего тебе? Какого хуя припёрся?

— Немец Звонит. Говорит, до тебя не может дозвониться. Срочно. Очень…

— Я занят.

— Это важно. Сам послушай…

Хватаю телефон.

— Если ты меня просто так отвлёк, Немец…

Он перебивает. Не давая договорить. Как будто в башку стреляет в упор.

— Порох здесь.

Порох здесь.

Слова Немца в голове взрывом звучат. Мощным. Я медленно обвожу зал ресторана. Как будто Порох из-за угла выскочит. Как чёрт из табакерки.

— Рустам? Что-то случилось? — догадывается Арина.

— По работе. Сиди, ешь десерт.

Отхожу.

Блять, надо же было такой вечер испоганить. Испортить. Залезть в самое нутро.

— Зверь? — паникует Немец. — Ты там, нет? Что с ним делать? Он на прицеле у меня. Я его могу прикончить! Стрелять?

— Ты бы не тыкал в меня этой пукалкой, сынок… — слышится голос Пороха.

Враг. Говорит вальяжно. Тихо. Спокойно. Как будто ему ничего не грозит.

— Какой я тебе сынок? — взвивается Немец. — Рот закрой! Пристрелю!

— Тихо, Немец! — приказываю. Ловлю на себе взгляд Малой. Застыла. Не донеся ложку с пирожным до губ. Медленно опускает её на блюдце.

Уверен, что она не слышит разговор. Но Малая меня хорошо чувствует и сама переживать начинает. Ложка грохочет о блюдце.

— Что делать, Зверь, а? — Немец трусит. — Давай пристрелим?

— Я безоружен. Что в меня стрелять? — спрашивает Порох. — Моё оружие — ваш страх. Ты уже намочил штаны?

Пафосный мудак. Не могу понять, в чём подвох. А он есть. Уверен. Порох говорит, а у меня в голове киношка из прошлого проигрывается. Думать мешает. Трясу головой. Но в мыслях стоит рёв пламени. Картинки щёлкают. Сосредоточиться трудно.

Оборачиваюсь. Натыкаюсь на взгляд Малой. Смотрит, не отрываясь. меня зеленью её глаз немного охлаждает. Приятно так, как будто воды зачерпнул студёной.

— Дай ему трубку, Немец. Но взгляда не своди! — командую.

— Он на мушке, Зверь! — говорит Немец. — Всё под контролем…

— Дай. Узнаю, что хочет.

— Итак… — шелестит в трубке тихий голос Пороха. — День добрый, Рустам Бекханович. Я пришёл обсудить с тобой дела. Ты больно разжирел. Как жадный кот, всё под себя гребёшь. Перекрываешь доступ потоку моего товара… Я хочу разделить территорию. Обсудить нюансы. Но не по телефону.

— Нюансы? Какие, на хер? Что тебе нужно? Или кто?