— Эти символы за столько лет давно стерлись, — сказала Ризма. — Их нужно постоянно обновлять, ты же знаешь. Чуть скол, немного грязи, и аркой пользоваться слишком опасно…

— Они не стерлись, — уверенно заявил Ижен. — Иначе давно бы перестали работать.

Впрочем, Ижен оказался прав. Они не стерлись, на поверхности камня их попросту никогда не было. Зато в глубине камней обнаружились вкрапления металла, непонятным образом туда засунутые. Рассмотреть их толком не удалось, как ни старались. И Ижену, скрипя зубами и обещая кого-то убить, пришлось отправиться за сыном, у которого был радар-бабочка.

Папаша свалился буквально на голову, причем в очень неподходящий момент. Задержись он еще минут на пять, момент мог бы стать еще более неподходящим. Но и так Тайрин навизжалась от всей души, умудрившись мгновенно замотаться в простынь, как гусеница в кокон. Переполошенная охрана, сорвавшая дверь с петель, чуть не отпинала Ижена. А Максим сидел, хлопал глазами и прикрывал подушкой самое ценное.

Настроение все произошедшее папаше не улучшило. Его не улучшили даже извинения охраны. И Максим его даже понимал. Только отправил сына подальше от неведомой опасности, как сам же и пришел чтобы опять их воссоединить.

— Радар? — переспросил парень, натягивая штаны.

Ижен стол спиной к молодоженам и держал норовившую свалиться дверь. Ждал, пока они оденутся.

— Радар, — вздохнув, подтвердил отец. — Надо понять, что находится внутри камней.

— Ага, — сказал Максим. — Только смысла особого не вижу. Я рисовать не умею, а описывать словесно… Наверняка ведь не смогу и получится что-то вроде стремного фоторобота преступника.

— Вряд ли там что-то сложное, — неуверенно сказал Ижен.

Потом они дружно уговаривали Тайрин остаться и проследить за ремонтом двери. А то мало ли, вдруг рабочие что-то стащат. Потом Максим смирился и стал уговаривать отца взять блондинку с собой. Так ведь будет и проще, и легче. И лишь к моменту прихода рабочих Ижен сдался, не забыв обругать глупых женщин.

Мекоры Тайрин понравились. Она бродила среди камней. Трогала их. Пыталась что-то услышать, прижимаясь ухом к нагретой солнцем поверхности. И утверждала, что в воздухе витает запах древности. В общем, для нее приключение удалось.

Максим ей даже завидовал. Потому что ему приходилось переходить от камня к камню в сопровождении напряженно молчащей толпы, а потом еще и пытаться изобразить странного вида загогулины. Причем, смотреть на эти загогулины приходилось с разных сторон и рисовать, соответствующе, тоже.

— Я знаю что это! — наконец заявил вихрастый парень, выхвативший из рук Максима очередной рисунок. — Бальская азбука. У них еще цифр не было. Точнее, их цифры почти не отличались от букв. Их просто подчеркивали.

— И что? — спросила Ризма, никогда не слышавшая об этой азбуке.

— А никто не знает, какая буква какой цифре соответствовала. Точнее, не так. Этой азбукой пользовались на трех десятках островов, примерно. И у них разные буквы соответствовали одной и той же цифре. Не знаю почему. Сказки еще есть о том, как правители друг друга обсчитывали.

Максим подчеркнул очередную загогулину и вручил ее говорливому парню. Тот посмотрел на перекошенную кракозябру, вздохнул и сказал:

— А это именно цифры и вряд ли мы разберемся какие. Мы ведь не знаем кто мекоры строил. Так же, мы только примерно знаем, что бальской азбукой пользовались около четырех тысяч лет. Потом ее вытеснила наша родная, когда Светнесущий и его потомки стали объединять острова в торговую сеть и для защиты от пиратов.

— Зараза! — прочувствованно сказал Ижен. — Но ведь он как-то разобрался!

— Не обязательно, — сказала Ризма. — Гораздо вероятнее, что он просто разобрался в принципе работы, а координаты мира, куда ведет арка, ему ни к чему.

— Думаешь, мира? — спросил Ижен.

— Кто знает, — не стала утверждать мудрая женщина.

Ижен вздохнул и милостиво разрешил Максиму погулять с женой. Еще и судьбе пожаловался на такого нехорошего сына. Вот Вова хороший, сидит себе в школе и никуда не лезет.

Бедный отец очень бы удивился, узнай он, что в школе его отпрыск не появлялся уже пять дней. И этого пока не заметили только из-за того, что такое поведение учеников было в порядке вещей и никого не удивляло. Может, у мальчика вдохновение, и он рисует своих монстров дома. А когда дорисует, тогда и придет советоваться с учителем.

Вернулись Максим и Тайрин красивые, загорелые, весьма довольные жизнью и как раз к очередному скандалу. В последнем был виноват Ижен, старательно следивший за тем, чтобы его отпрыск не приближался к мекорам, а потом еще и решивший проводить супругов домой. А то мало ли, еще по дороге потеряются. Ищи их потом.

Максим старательно делал вид, что покорился папашиной тирании и мысленно разрабатывал планы по изучению мекоров. Понятно, что в библиотеке дворца после явления Ижена и его личной просьбы книги на эту тему загадочно испарятся. По крайней мере для проштрафившегося сына. В городской библиотеке скорее всего тоже не дадут. Папаша не постесняется и туда сходить. Или пошлет кого-то менее заметного, но имеющего право говорить от имени Серых Туманов. Но, в этом городе наверняка есть еще множество библиотек. Просто надо их найти.

— Может у Эсты попросить? — задумчиво, сам у себя, спросил Максим.

Нет, блондинка, конечно же, не откажет и нужную литературу найдет. Просто обязательно заинтересуется, почему Максим решил изучать древние сооружения. И на историю не сошлешься. Сам ведь говорил, что историей сыт по горло.

В общем, Максим как раз обдумывал эту проблему. Тайрин снимала шубку, готовясь красиво ее уронить в руки мужу. Нравилось ей это. А Ижен был очень доволен собой, своими действиями и покорностью сына. Что прямо-таки излучал, сияя улыбкой.

И в этот момент вверху лестницы появилась Серая Кошка.

— А ну стой! — рявкнула она, хотя никто никуда не собирался уходить.

Где-то слева что-то с грохотом свалилось.

Айра сбежала по лестнице вниз, едва касаясь пальцами перилл, и замерла перед братом, хищно глядя ему в лицо. Максим, увидев теткин прищур и улыбку, чуть не попятился. А папаша ничего, стоял, смотрел, ждал развития событий.

— Ижен! — словно припечатала Айра и ткнула пальцем брату в грудь. — Ты никчемный отец! Ты… Да тебе вообще нельзя детей доверять! Ты не умеешь их воспитывать! Разве у нормального человека дети будут дружно пытаться закончить жизнь самоубийством?!

— Ить… — только и смог сказать Максим.

Обвинения на его взгляд были несколько слишком. Папе многое можно было вменить, но детей он любил, защищал и сделал все возможное, чтобы они умели защитить себя сами в случае чего.

— Ить? — удивилась Серая Кошка и перевела пылающий взгляд на племянника. — Ить?! Да ты!.. Недоросль! Ты давно свою физиономию в зеркале видел?! Ить, ему! То он демонов убивает, то Коярена бьет, то в лицо под чужую магию подставляет. И еще смеет что-то говорить, когда не нужно. Самоубийца!

Максим пожал плечами и на всякий случай покаянно склонил голову. А то ведь сейчас еще и наказать решит. Причем без особого труда придумает за что. Максим бы и сам мог придумать.

— Так вот, — несколько спокойнее сказала Айра, переведя взгляд на брата. — Ижен, ты никчемный отец. Я не представляю, как твои дети дожили до такого возраста. Ладно бы один. С одним еще бывает. Оно простительно. Так ведь и дочь ты срочно привел сюда, потому что она чуть не угробила себя своим же даром. Второй сын тоже из дома пропал. А теперь еще и со школы пропал. И из квартиры! Оставил идиотскую записку, где говорилось, что он ставит эксперимент, и пропал. И не додумался написать ни где этот эксперимент проходит, ни что это за эксперимент, ни зачем он ему понадобился! Я в школе выяснила, что он с какими-то исследователями хаос изучает! Хаос, Ижен! Самую опасную вещь, которую можно найти в нашем мире! А ты даже не подозреваешь об этом! Сейчас же его найди!