– Эй, – произносит мужчина слева от меня. – Ты слишком молод, чтобы так напиваться.
– Ты слишком стар, чтобы так надоедать.
Он смеется, но это не смех из-за обиды. Это веселый смех. Я смотрю на него: твидовый
костюм покрывает достаточно крепкое тело. И я вспоминаю, что он шел за мной по тротуару. Он не
толстый, на самом деле совсем наоборот. У него широкие плечи и неплохие мышцы. Он сидит
идеально прямо, но расслабленно. Его правый указательный палец и сухожилия, переходящие из
него в руку довольно мощные – классический признак человека, имеющего дело с огнестрельным
оружием. Военный – несомненно. Его волосы седые и редкие, также как и усы, а темные глаза
блестят.
– Люди так напиваются только по двум причинам: чтобы что-то вспомнить или что-то забыть,
– говорит он.
– Да ты просто гений тавтологии, – усмехаюсь я. Джин и водка горят на моем языке.
Женщины начинают действовать, и я тщательно выбираю свою цель. Это должен быть кто-то
достаточно глупый, чтобы предположить обо мне самое худшее. А это означает, что подойдет любой
пьяный мужик.
– Это девушка, не так ли? – спрашивает военный. Я не удостаиваю его ответом. – Она
привлекательная?
Я молча вращаю оставшийся в стакане лед.
– Значит она некрасивая, – продолжает он. – Должно быть, совершенно омерзительна.
– Нет, – резко произношу я. – Не то, чтобы это имеет значение, но нет.
– Не то, чтобы это имеет значение? – давит он. Я молчу. Он хочет вывести меня на разговор,
но алкоголь быстро ударяет в голову, и мне больше нечего терять.
– Я считаю ее привлекательной, – морщусь я. – Не то, чтобы она симпатичная. Нет, она,
конечно, симпатичная, но это еще не все, кем она является.
– Конечно, нет. В противном случае ты не был бы здесь из-за нее, пьяный и с невнятной
речью.
Я отправляю стакан обратно бармену и смотрю на мужчину. Он слегка улыбается, обернув
пальцы вокруг стакана бурбона со льдом. Каким-то образом молчание мужчины раздражает гораздо
сильнее, чем его слова, так что я прерываю затянувшуюся паузу:
– Мужчины любят классифицировать женщин, – я презрительно кривлю губы. –
Расфасовывают их по маленьким, подходящим коробкам с надписями: «горячая», «милая» или
«красивая». Для них так легче, но не для меня.
– Значит, она особенная, – подводит он итог. – Она не относится ни к чему из этого?
– Она все это, – говорю я слишком быстро, что мне абсолютно не нравится. – Гораздо больше,
чем все это, и в то же время ничего из этого. Она именно та, кто она есть, ни больше и ни меньше. Но
говорить все это сейчас совершенно бессмысленно.
– Она тебя бросила?
– Она сказала не лезть в ее жизнь.
– И вот ты здесь, забрел в захолустный бар с целью подраться с кем-то лишь для того, чтобы
выпустить пар.
Я, прищурившись, смотрю на него.
– Я живу достаточно долго, чтобы узнать лицо того, кто ищет драку, – произносит он не
переставая улыбаться. – Также я знаю лицо того, кто знает, что значит драться, – при этих словах
темные глаза мужчины становятся нечитаемыми. – И я определенно знаю лица людей, которые в
глубине души, даже себе не признаваясь в этом, наслаждаются дракой.
67
LOVE IN BOOKS|ЛЮБОВЬ В КНИГАХ
Я впиваюсь взглядом в барную стойку, блестящая, деревянная поверхность отражает мое
лицо. Мужчина перестает мне улыбаться и делает глоток виски, прежде чем снова заговорить:
– Иногда ты можешь увидеть это в парнях. В армии большинству из нас не нравится то, что
мы делаем, веришь ты этому или нет. Мы объединяемся из-за товарищеских отношений, чувства
принадлежности, приказа. Не из-за крови. Но время от времени ты видишь, как проявляется
истинная суть людей. Им нравится кровь. Некоторые из них прячут это лучше, чем другие, но рано
или поздно правда все равно всплывает.
– Что ты говоришь? – рычу я.
– Я говорю, сынок, что ты монстр, – произносит он спокойно. – И ты ненавидишь себя за это.
Мой кулак соединяется с челюстью мужчины, прежде чем я успеваю его остановить. Лед
растаял. Самообладание и спокойное, разумное поведение, которое меня сдерживало, мгновенно
испаряется, и мужчина оттесняет меня наружу, толкая за плечи, бармен что-то кричит, а пьяные
идиоты улюлюкают и орут, делая ставки и следуя за нами, когда мы оказываемся на ночном воздухе.
Я наступаю в лужу, когда уворачиваюсь от хука справа. Он настолько мощный, что рассекая воздух,
издает слышимый «глухой звук». Мужчина просто огромный. Он выше и шире Лео, а у меня нет
биты. Он бросается на меня, и я опрокидываю между нами мусорный бак. Он пинает его в сторону, и
тот сминается об стену, словно консервная банка.
И впервые с тех пор, как я увидел Айсис на полу с пятном крови вокруг головы, я чувствую
страх. Реальный, настоящий, холодный страх, который проникает в мои легкие и вырывает их через
горло.
Я поднимаю кулаки и уворачиваюсь от еще одного хука справа, но он ударяет меня коленом в
грудь, и я не могу дышать, мир превращается в бело-красные вспышки и боль. Я едва могу
расслышать толпу, перекрикивающую звук моего бешеного сердцебиения. Кто-то пытается нас
разнять, но мужчина отталкивает их и бросается ко мне, а в следующую секунду мои ноги
отрываются от земли, он хватает меня за воротник и поднимает над цементом. На долю секунды
наши глаза встречаются, и, на удивление, его взгляд не выражает никаких эмоций, а затем он
отбрасывает меня в сторону. Перед глазами появляются звездочки, а моя спина с отвратительным
глухим стуком ударяется об кирпичную стену. Я пытаюсь подняться на ноги, но они напоминают
желе.
Мужчина наклоняется ко мне и произносит:
– Никто не сможет приручить монстра вместо тебя, сынок. Ни твои родители, ни девушка. Ни
колледж, ни институт. Только ты можешь это сделать.
Я сплевываю на его ботинки, слюна вся в крови.
– Да что ты вообще обо мне знаешь?
– Бланш мне многое о тебе рассказала.
– Я должен был догадаться, что ты один из ее головорезов.
– Ты заблуждаешься. Я не один из ее… и я доверяю ей достаточно для того, чтобы позволить
себе ее бросить. Что, видимо, скоро и произойдет, учитывая сколько в последнее время она
прибавляет в весе.
Я усмехаюсь. Мужчина отодвигается и предлагает мне руку. Толпа из бара давно разошлась,
поскольку шоу для них закончилось. Я бросаю взгляд на его ладонь и потихоньку самостоятельно
поднимаюсь на ноги. Каждая косточка в моем теле кричит, чтобы я перестал двигаться, просит
вколоть морфий, завернуться в бинты, просит чего угодно, что может остановить боль.
– Я слышал о том, что ты сделал для семьи Блейк. Информация в системе уголовного
правосудия распространяется очень быстро.
– И что?
Мужчина достает из своей куртки визитку и протягивает ее мне.
– Когда будешь готов использовать монстра конструктивно, а не деструктивно, приходи ко
мне.
Он уходит, прежде чем я смогу съязвить что-нибудь в ответ, и я остаюсь один в переулке, все
тело болит, а разум сбит с толку. Это самая простая визитка, которую я когда-либо видел, даже
проще карточек клуба «Роза». И благодаря ей, я понимаю, что это сомнительный, преступный
бизнес.
68
LOVE IN BOOKS|ЛЮБОВЬ В КНИГАХ
Грегори Каллан
«ВОРТЕКС энтерпрайзес»
Я достаточно долго залечиваю раны, чтобы набраться сил, вернуться в машину и свалиться.
Алкоголь попадает в кровь, и я приветствую теплое облегчение, когда он притупляет боль. Однако с
облегчением приходит и осознание того, что я сознательно искал драку. Я, Джек Хантер, активно