«… Какой же я болван! Есть ли смысл в том, что я унёс „Фаэтон“? Я хотел спасти мир, пусть это громко сказано, но это правда. Однако моя затея оказалась бессмысленной. У них есть все чертежи и расчёты. Они сделают еще один точно такой же прибор. И как я сразу не понял? Конечно, они дублировали всю документацию. … И всё же. Я не собираюсь сдаваться…».

– А дальше что? – Аня и Ваня аж дышать перестали.

– Дальше вырван лист, – ответил Саша. – На последней странице есть ещё одна запись, но её невозможно разобрать. Всё зачёркнуто. И какие-то непонятные рисунки.

– Но что-то наверняка можно разглядеть? – не поверила Аня. – Дай сюда.

Девушка взяла тетрадь и стала сосредоточенно вглядываться в зачёркнутые строчки. Потом, подойдя к окну и плотно прижав лист, попробовала сквозь стекло смотреть на свет. Ребята застыли в ожидании.

– Ну? – нетерпеливо спросил Ваня. – Удалось что-нибудь разобрать?

– Так, отдельные слова, даже не фразы. Вот, послушайте:

«…он не сделает этого… я считаю иначе… блокировать волны и не дать им использовать…»

Девушка замолчала и перевела взгляд на ребят. Саша аккуратно записывал на листок то, что диктовала Аня.

– Всё? – спросил он.

Аня сделала еще одну попытку и через некоторое время добавила следующее:

«… посоветоваться с Алек… …собрать гр… друзья……исправ…»

– Всё. Теперь точно всё, – выдохнула она, – больше ничего разобрать не могу.

Ребята задумались, уставившись в Сашин листок.

– Знаете, – медленно произнёс Саша, – возможно, генетик, задумал сделать другой прибор, своего рода «волногаситель», анти-«Фаэтон». Вот и не стал ничего уничтожать.

– Но он же генетик, а не физик! – удивился Ваня.

– Поэтому и хотел обратиться к друзьям, – Саша показал на слово «друзья». – «Собрать гр…» – это понятно: «собрать группу». Интереснее другое: «посоветоваться с Алек…» Это даёт нам шанс. «Алек…» – значит, скорее всего, Александр или Алексей. Уже проще искать…

– Скажу больше, – добавила Аня. – У этого «Алека» есть отчество, потому что следующее зачёркнутое слово начинается с заглавной буквы. Итак, солидный, немолодой человек, пользовавшийся авторитетом у нашего спасителя человечества, раз он посоветоваться хотел.

– Спаситель человечества? – усмехнулся Ваня. – Так и будем звать его.

– Длинновато, – заметил Саша, – и потому неудобно. Однако он сам себя так назвал… Ладно, короче. Ищем уважаемого человека по имени «Алек…». А там и до документов недалеко.

– Но мы даже не знаем фамилии генетика, – напомнила Аня.

– Дело техники, – сказал Ваня. – Мы знаем дом, где он жил. И даже этаж – первый. База данных – на что? Беру это на себя.

– Когда найдёшь соседей, живших с ним рядом, – добавил Саша, – мы опросим их, выявим круг друзей и родных нашего спасителя человечества.

– Хороший план, – одобрила Аня.

– Всё, я пошел домой, – объявил Ваня, – не терпится залезть в компьютер. Как только что-нибудь найду – позвоню.

– Я тоже пойду, – сказала Аня. – Готовиться надо к семинару. У нас такой преподаватель злющий! Может высмеять перед всей группой. И всё время цитирует Козьму Пруткова, не дай бог какую-нибудь глупость сказать.

– «Не ходи по косогору, сапоги стопчешь!», – вспомнил Ваня.

– «Не всё стриги, что растёт», – продолжил Саша.

– Вот именно, – подтвердила Аня. – А также «Зри в корень» и «Сон – лучший способ борьбы с сонливостью».

– Вот это правильно! – Ваня поднял вверх палец. – У кого из нас есть время поспать? У Саши? Нет, он должен караулить прибор.

– Фигу! У меня тоже дела. А караулить «Фаэтон» я поручу своему коту. Он у меня ученый.

Яркие лучи утреннего солнца освещали просторную комнату, проникая через маленькие, высоко расположенные окна. Круглые деревянные колонны в виде стеблей лотоса грациозно поддерживали высокий потолок, искусно расписанный виноградными лозами и яркими цветами. Стены тоже украшали разноцветные росписи, изображающие сцены охоты, рыбной ловли, празднеств и паломничества в священные города. На каменном полу лежали красиво сплетённые циновки и множество маленьких и больших подушек. Около окна стояли низкие и высокие табуретки, подставки под ноги и стулья. Они были сделаны из драгоценного ливанского кедра и украшены богатой инкрустацией. Небольшие столики, располагавшиеся у стен, были уставлены прекрасными вазами с цветами, статуэтками богов, фигурками священных животных и резными шкатулками из дерева, эбонита и слоновой кости. Алебастровые светильники довершали интерьер. Их зажигали в тёмное время суток, и скрученные бумажные фитили, опущенные в масло, тихо потрескивали, наполняя просторный зал мягким светом и густым ароматом благовоний…

Закончив утреннее омовение, хозяин дома, носивший звучное имя Джедхор, сопровождаемый слугой, вышел из ванной комнаты. Это был смуглый мужчина лет сорока с весьма выразительным лицом. Большие миндалевидные глаза, широкие скулы, прямой длинный нос, слегка расширяющийся книзу, полные губы – все эти черты выдавали в нём человека знатного происхождения. Несмотря на возраст, он был строен и подтянут. На обнажённом торсе рельефно выступали мышцы.

После омовения Джедхор пребывал в малом утреннем облачении: в одной короткой набедренной повязке, без всяких украшений и босой.

– Ты знаешь, Апуи, – обратился он к слуге, – мне снился сегодня странный сон.

– Сон, который посылают нам боги, приносит часто добрый совет, – ответил слуга.

Джедхор помолчал немного, размышляя о чём-то, а потом, наклонившись к самому уху слуги, доверительно произнёс:

– Тревожный сон… Очень тревожный… Будто выехал я с друзьями на охоту в пустыню… Место для охоты мы выбрали заранее: глубокая долина, зелень, по краям крутые склоны. Слуги перегородили долину сетями, оставив вход с двух сторон для диких животных, разложили внутри корм и воду. Когда всё было готово, вернулись домой… Всё, как обычно… Выждав положенное время, я выехал на колеснице, без возничего. Лук и стрелы – всё при мне. Слуги последовали за мной пешком, неся кувшины с водой и еду в пальмовых корзинах. Псари повели собак… Подъехали к долине. Друзья мои тоже прибыли туда на колесницах, со слугами и собаками. Мы спешились и, приблизившись к месту, увидели, что животных в загоне великое множество: газели, дикие буйволы, ориксы, страусы, антилопы, зайцы. Охота предвещала быть удачной… Мы натянули свои луки и выпустили стрелы. И вот на дичь обрушилось бессчётное множество стрел. Животные в панике стали метаться и искать выход… Псари спустили собак… Много всякой живности полегло… У нас была богатая добыча… – он перевёл дух и, немного помолчав, продолжил свой рассказ. – Когда охота подходила к концу, не знаю зачем, я вскочил в колесницу, чтобы догнать убегающую антилопу. И такой азарт охватил меня! Сколько стрел выпустил! Но ни одна не поразила её. Антилопа была неуязвима!.. Устав от бессмысленной погони, я прекратил преследование, наконец осознав, что не одолею эту быструю как молния антилопу. Я остановился, сошёл с колесницы и, оглядевшись, обнаружил, что нахожусь в незнакомом месте. Впереди ска?лы, кругом – пустыня и никого, ни одной живой души. Антилопа исчезла, как будто её и не было вовсе. И тут я осознал, что остался один среди раскалённых песков, и меня сковал великий страх. Я стал молиться богам, чтобы они услышали меня, указали путь и отвели беду…

Джедхор замолчал и посмотрел на Апуи.

– Воистину, остаться в пустыне одному без воды и хлеба – великая опасность. Даже если это сон – это страшный сон, – произнёс слуга. – Что же было дальше?

– Я долго молился, а затем направился к скалам. Стал подниматься вверх, чтобы осмотреться, и вдруг услышал страшный рёв. Я обернулся. Из расщелины вышел… лев. Глаза его горели страшным красным всепоглощающим огнём. Он оскалил пасть и двинулся прямо на меня. Бросив лук и стрелы, я начал быстро карабкаться по скалам. Лев прыжками кинулся за мной и почти настиг…