– Да куда уж хуже, – проворчал Ваня, всё ещё отряхиваясь, пол в храме был очень пыльным.

В наступившей тишине спокойно и вежливо заговорил напарник Сергея Булаева:

– Упрямство для вас сегодня плохой союзник. Будет действительно гораздо лучше, если вы все расскажете честно. Мы же представляем серьезную официальную организацию. Меня зовут Максим Соколов. А Сергей Булаев – мой начальник.

«Знакомая схема, – подумал Саша. – Злой следователь, добрый следователь. Знаем, читали…»

А Ваня опять не выдержал:

– Что, и вот этот отмороженный, – он показал на Сергея, – тоже представляет официальную организацию?! Но вы-то хоть понимаете, что мы знать не знаем, где эти чёртовы документы!

– А кто же знает? – как-то почти по-детски расстроившись, спросил Булаев. Он даже на отмороженного не обиделся.

А Соколов промолчал, сверля взглядом всех троих по очереди.

– Но мы действительно не знаем, где документы, – абсолютно спокойно произнёс Саша. – Даже не понимаю, почему вы нам не верите?

– Потому что вы бегаете от нас, – резонно объяснил Максим. – А раз бегаете, значит, что-то скрываете.

– Да ничего мы не скрываем. Мы нашли только «Фаэтон», никаких документов там не было, – повторил Саша.

«Говорить правду очень легко и даже приятно, – думал он, – а возводить на себя напраслину… Чего ради? Даже в тридцать седьмом, если верить истории, никому это в итоге не помогло».

Но этот упёртый Сергей так и не поверил им.

– Даю вам сроку до утра! – рявкнул он. – Если не одумаетесь, антидот будет уничтожен. И прошу заметить: любые действия, направленные против нас, приведут к тому же результату. Пошли, – бросил он Максиму, развернулся и пошёл к выходу.

– Лучше бы вам все-таки вспомнить, где документы, – сказал им Максим на прощание, и в голосе его прозвучало сочувствие, даже искренняя жалость. Казалось, он сейчас добавит: «Я-то вам верю, но что я могу поделать?»

Ребята остались одни в разрушенном храме. Аня присела на какой-то случайный камень и, наконец, дала волю слезам.

– Ну, вот и все, – всхлипывала она. – Теперь мы никогда не вернёмся домой. Я больше не увижу маму и папу, никогда не увижу их… Никогда… Но почему?!

– Да не расклеивайся ты! Не падай духом. Убиваться не надо, Анюта! – Саша перебирал дежурные для таких ситуаций слова, но все они звучали полнейшей бессмыслицей. Аня продолжала тереть глаза и хлюпать носом.

– Радуйся, дурёха, что они не заразили тебя вирусом! – несколько грубовато рубанул Иван, и Аня вдруг сразу перестала плакать: ведь это, и правда, было хорошо.

– Джедхор – молодец, – всхлипнув еще пару раз по инерции, сказала она. – Это он придумал духи подменить.

– Короче! – Ваня поднялся, подошел к выходу и выглянул наружу. Дрожащий огонек факела был виден уже далеко-далеко. И Ваня, вернувшись, заговорил громко, почти торжественно: – Я считаю, что нам здесь, в Египте, просто невероятно везет. Посуди сама, Ань, тебя два раза хотели отравить, и оба раза не получилось. А это знак!

Аня подняла на него еще мокрые от слёз глаза.

– Какой знак?

– Добрый знак, Анюта! Выходит, «кто-то там наверху любит нас», как сказал один хороший писатель.

– Ты опять шутишь? – растерянно спросила девушка.

– Да не шучу я! Сейчас, честное слово, не шучу. Фортуна и впрямь на нашей стороне!.. Ну, а если без мистики, у нас есть могущественный покровитель – Джедхор. Его слуги, его связи, знания, опыт, его ум, наконец. Мы спасли ему жизнь, а такое не забывают.

– К тому же мы и сегодня работаем на него, – добавил Саша, – мы нужны ему. Отчаиваться не стоит. Наш страх – это источник храбрости для наших врагов. Не я придумал.

– Вот именно! – подхватил Ваня. – Никакого страха и уныния! Надо быть сильными, и тогда всё получится. Мы обязательно вернёмся домой целыми и невредимыми.

– Напоминаю, – сказал Саша, – Апуи проследит за псевдо-вельможами, выяснит, где они живут. Это еще один наш козырь. А первый и главный вот какой: они не догадываются о подмене духов, и потому уверены, что мы никуда не денемся, а тем более не сделаем им ничего плохого.

– Слушайте! Я поняла! – у Ани в глазах появилась надежда и она впервые за вечер улыбнулась. – Они такие дураки! Мы сумеем обмануть их еще раз. Правда, ребята?

Когда похитители вышли из заброшенного храма Мут, Апуи сразу последовал за ними. Он не упускал их из виду ни на секунду, но держался на почтительном расстоянии. Крался, как кошка, ступая тихо и осторожно. А Сергей и Максим, не замечали слежки, уже хотя бы потому, что совершенно не ждали ее здесь и сейчас. Факел не позволял им видеть дальше двух-трех метров вокруг, а слышали они только хруст камней под своими ногами, да еще и разговаривали между собой.

– Видишь ли, – говорил Максим, – как психолог я почти уверен, что они сказали правду и ничего не знают про документы.

– А я – как боевой офицер на задании! – этому не верю, – твёрдо заявил Сергей. – Пусть думают. У них еще есть время. Посмотрим, что они запоют на утро.

– Скорей всего, то же самое, – вздохнул Максим. – Они же почти ещё дети! Не стали бы они так рисковать жизнью ради каких-то документов…

– Дети, говоришь? – завелся Сергей. – Ты бы видел, с какими детишками мне приходилось воевать! Десять, двенадцать лет, а в зубах кинжал, на плече «стингер», и такая ненависть в глазах!.. Поймаешь его, будет молчать, как партизан, хоть на куски режь…

– Это в Чечне? – робко спросил Максим.

– Ну, – подтвердил Булаев. – А эти-то взрослые совсем.

– Но здесь же не Чечня, – возразил Максим.

– Здесь – Египет. Абсолютно чужая земля, и мы с тобой выполняем спецоперацию. Прекратить разговорчики в строю!

– По-моему, насчет разговорчиков и Круглов, и Рафаэлич давали чуть-чуть другие инструкции, – Максим не выдержал, и в голосе его зазвенел металл.

– Ну, хорошо, – Сергей сбавил обороты, – я буду тебя слушать. Ты только работать не мешай. Я ведь тоже думать умею. И считаю: документы они кому-то продали в Москве за нехилые деньги. А сейчас выкручиваются, и надо их дожать! Знаешь, в разведке только так: пока не добудешь нужной информации – не выпускай врага из рук! А эти малолетки просто ещё не поняли, с кем связались. Ну, ничего, скоро поймут…

– «Вы меня еще не знаете, но вы меня еще узнаете», – пробормотал Максим, вспомнив подпоручика Дуба из «Похождений Швейка».

– Чего-чего? – переспросил Булаев.

– Да я говорю, вряд ли они продали документы, – с сомнением произнёс Максим. – Не такие они люди. Этих ребят надо забрать с собой в Москву и там спокойно во всем разобраться.

– Знаешь, что? – Сергей даже остановился. – Место схватки они выбрали сами. А у меня есть приказ – вернуть «Фаэтон», разузнать про документы и дальше действовать по обстоятельствам, вплоть до ликвидации самовольных путешественников во времени. Я этот приказ выполняю, а ты – мой подчиненный. Давай завтра поговорим, когда молокососы увидят свою подругу во всей красе и сами к нам прибегут. Всё расскажут, как миленькие! А я им антидота всё равно не дам. Пусть подыхают.

И он подозрительно покосился на Максима.

– Лишнего только не говори. Ладно? – проговорил Максим мрачно, и лицо его в дрожащем свете факела казалось даже грозным. – Пошли, поздно уже.

– Нет, постой! – взъелся Сергей. – Ты почему их всё время оправдываешь? Они сказали, что не знают, где документы, и ты им сразу поверил. Я тебе вот что скажу – никому нельзя доверять. Понял? Особенно тем, на кого охотишься.

– Я тебе тоже кое-что скажу, – едва ли не по слогам произнес Максим. – Эти молодые люди – не шпионы-диверсанты, которых готовили годами, которых учили убивать и не бояться смерти. Они – обыкновенные ребята, попавшие в переплет, и смерти, особенно мучительной они, наверняка, боятся. Они бы уже давно рассказали про документы, если б знали. А завтра, в ужасе и панике они расскажут тебе такое, чего вообще не знали никогда. Зачем тебе это? Не понимаю. С ними надо вести диалог, а не давить на них. Ребята достаточно разумны. Сергей, нам пора в Москву вместе с ними. Сегодня это еще легко сделать, и там от них будет больше пользы.