— Ей некуда идти, — обреченно смотрю в небо, прислушиваясь к колокольчику внутри меня. Молчит. Она не вернулась. Воспоминания резко падают на меня словно приличный камнепад: — Погоди, за нами была слежка. Я думал, что отвязался от них, но, видимо, они знали о нас больше.

Нервно проглотил ком в горле. Слежка на улочках города, внезапно вспомнился мужчина на фестивале, с которым я по случайности столкнулся…

В небе раздался хлопок, на который мы втроем отреагировали, вздернув головы вверх, и между нами замертво упала большая черная птица, к ноге которой был привязан кусок пергамента. Птица дымилась, но все ее оперение было в целостности.

Даже не затягивая с удивлением и впечатлением (это я оставил волкам), я сразу же схватился за кусок письма, с замиранием сердца узнавая почерк…

«Ну, здравствуй, старый друг. С тобой очень сложно встретиться, но, может, окажешь мне честь? Следуй за птицами. Мы с Аей очень тебя ждем».

С ощущением тяжести в голове, я очнулась где-то в середине ночи. Об этом говорила темень за маленьким окном, открывающим мне вид на небеса, в которых не было ни звездочки. Я с усилием потерла шею, принимая вертикальное положение на небольшом диване. То, что мои руки в запястьях оказались связанными, почему-то не удивило. Постигло только разочарование. Меня все-таки нашли? Ну, теперь я хотя бы узнаю, зачем за мной охотились, и что вообще от меня требовалось изначально.

Может себе я и не признавалась, но какое-то присутствие обреченности в моем настроении неизбежно было. Я понимала, что мои товарищи стараются ради меня, пытаются защитить и спасти, но, в какой-то мере, если меня заберут, есть надежда, что они останутся в безопасности. Например, сейчас похищения удачнее я и не представляла. Никого не было рядом, чтобы помешать им. Следовательно, никого не было рядом, кому можно из-за меня навредить.

Сердце сжалось, когда я вспомнила Фаля, сражающегося на площади, чтобы не дать тем страшным существам меня убить… Убить. Вероятно, я погибну в чужом мире. Главное, не потянуть за собой тех, кто стал уже дорог сердцу. Не смогу видеть, как им делают больно. И с мамой… наверняка уже больше не встречусь. Надеюсь, ее воздыхатель позаботится о ней вместо меня. Жалко только ее. Выходит, и папа ее оставил, и я.

Глаза неприятно защипало, и я поспешила проморгать их. Не хватало, чтобы еще жалость накрыла. Надо бы отвлечься от своих грустных мыслей и понять, куда меня, собственно, приволокли.

Небольшая комнатка была похожа на уютное помещение. Я лежала на компактном мягком коричневом диване, для пленницы даже неплохо устроилась. Еще одной огорчающей новостью оказалось и то, что щиколотки тоже были связаны. Я попыталась распутать веревку, но не тут то было! Перевязь хоть и не была тугой, но моим стараниям не поддавалась.

Справа от меня, на узкой стене, красовалось арочное окно, кайму которого украшали красивые кованые изгибы металла. Напротив камин и небольшой стол, за которым тоже красовалось окно, но чуть побольше. Камин-то и давал комнате выгодное освещение, а также помог мне согреться после уличного посещения.

Повернув голову налево, я успела рассмотреть стеллаж с книгами на всю стену (возможно, это была личная библиотека?) и глубокое кресло между ним и письменным столом. А вот в недрах этого самого кресла, сидел мужчина, все это время молча за мной наблюдающий. Я вздрогнула, но не поддалась испугу, он ведь пока просто сидел…

А описания этот мужчина стоил. Вальяжно закинув ногу на ногу, он неотрывно следил за мной. Одна его рука покоилась на книге, лежавшей на одном из подлокотников, другая подпирала изящный подбородок красивого лица.

Длинные идеальные светло-пшеничные волосы достигали где-то уровня локтя. Чуть раскосые ярко-голубые глаза, обрамленные черными ресницами.

Я заметила, у всех эльфов есть природная особенность, при всех их естественной красоте, физиология сама их наделила эффектом «вечного майк-апа». То, что передо мной сидел эльф, я даже не сомневалась. Так и у него сейчас, легкая тень под нижним веком казалась будто подчеркнутой нейтральными тенями. Он идеально бы справился с ролью модели в нашем мире без всех этих гримов.

В купе со всем остальным, его фигура была тонкой и изящной, не теряя при этом мужественности и некоторой властности в позе.

— Шея еще болит? — как бы между прочим поинтересовался он, и я отметила его мягкий, я бы даже сказала, расслабленный голос.

— Где я? — плевать, кто он такой, сам же расскажет. Важнее понять, где меня держат, чтобы хотя бы быть осведомленной о месте собственного убиения или, чего хуже, какого-нибудь жертвоприношения. А что, они в этом мире и такое учудить могут.

Мужчина вздохнул, отложил книгу и встал с кресла. Когда он выпрямился, не смогла не отметить его высокий рост. Однако, вполне человеческий. Может, каких сантиметров сто девяносто? Такая ассоциация вселила мне уверенность в себе, что может не все так плохо, вон, вокруг все вполне обычное. И бивней у этого парня нет. Нормально.

Только вот бивни явились откуда не ждали…

— Все готово, Ханэль, — дверь в комнату отворилась и в проем просунулся знакомый полюбившийся мне орк, вызвав полное округление моих глазниц. ДА НЕ МОЖЕТ БЫТЬ, БЛИН. — К приему.

На эльфа я посмотрела уже совсем иными глазами. Ханэль?! Тот без особых эмоций взглянул на орка, кивнув, дав понять, чтобы выметался. Орк же, глянул на меня, пошло ухмыльнувшись. Или на его роже все пошлым выглядит?

Когда дверь за зеленым человечком закрылась, Ханэль вновь обратил все свое внимание на меня. Уже успев подойти довольно близко, он чуть наклонился, протянув руку к моей шее:

— Дай посмотрю.

Я резко отодвинулась от этого жеста, впечатавшись в спинку дивана, как в пластилин. Не надо, вот, меня касаться. Эльф же замер, подняв свои глаза и устремив их в мои.

— Я все лишь посмотрю, чего ты боишься?

— Не надо, ничего не болит, — визжать, чтобы не трогал меня, я не собиралась. Когда такое работало? Вот только холода в моих глазах теперь было не занимать.

— Ну, как знаешь, — мужчина выпрямился, отойдя к столу напротив и усевшись прямо на него. — Расслабься, детка, тебе нечего бояться. Ты моя гостья.

— Гостья? — переспросила я, думая, что ослышалась. — У тебя все гости получают такие аксессуары?

Я демонстративно подняла руки, указывая на веревки, надежно их стягивающие. Мужчина улыбнулся, опустив голову. Видимо, я его забавляла.

— Не все, конечно, — с довольным выражением лица поднял голову светлый эльф. — Просто мне не нужно, чтобы ты сбежала. Видишь ли, я очень хочу повидаться со старым другом, но единственным способом выбить из него эту встречу, похоже, заманить его тобой. Как ты это с ним сделала?

Догадаться, что он говорит о Фалькониэле, было легко. Это я что с ним сделала? Может, вспомнишь, что сделал с ним сам? Тогда и догадаешься, почему он тебя видеть не хочет. Но я бы так все равно не сказала.

Эльф прочитал на моем лице мое к нему отношение, и улыбка сползла с его лица. Он слегка нахмурился, что ни сколько не испортило его внешние данные.

— За вами давно следят, — бросил он, отвернувшись и наливая себе бокал рубинового напитка на своем письменном столе. — И не заметить рядом с ним внезапно появившуюся девушку, было крайне сложно. Он никогда ни к кому не привязывался, а потом появилась ты. Ты ведь даже не ведьма, да? Простая человеческая девушка. Скажи мне кто раньше, что Фалькониэль потеряет голову от человека, я осмеял бы этого лгуна. Но вот ты, сидишь сейчас передо мной и смотришь на меня своими большущими глазами. Я, кажется, начинаю понимать, что он в тебе нашел.

Эльф отпил жидкость, пробуя ее вкус. Задумчиво направил взгляд на камин, уходя в себя. Я молчала, абсолютно не желая с ним разговаривать.

— У тебя необычная аура, тебе говорили? — все еще не глядя на меня, уточнил он. Вновь развернув лицо ко мне, он откровенно осмотрел меня с ног до головы. — Я знаю, какие женщины раньше были у Фалькониэля, ты иная. Может поэтому он не устоял перед тобой.