— Рад, что ты заметила.

Пока раздевался, мне исполнили странную серенаду:

— Я — огуречный волшебный рассол. Спрячь до утра, мой черед не пришел! Утром из банки меня отхлебнешь, чудную песню ты запоешь: «Рассол — батяня, батяня — рассол! Как хорошо, что тебя я нашел! Да здравствует утром здоровья посол — РАССОЛ!»

Похоже, глотков было больше, чем еще один.

Укладывать пришлось, воздействуя ментально, но ситуация, почему-то, меня забавляла. Переодеть ее, правда, не рискнул, отлично помня, что ночью чуть не поддался соблазну. А вот цепей и камней с половину ее собственного веса все же выпутал, забросив во вдали стоящее кресло. Пробуждение будет нескучным.

Снов не снилось вообще. Впервые за до-о-олгое время. Зато, когда проснулась… захотелось больше не просыпаться. Свесившись с кровати, четко дала себе зарок: напьюсь этой драни в следующий раз, только если захочу с ее помощью покончить с жизнью.

— Ты как? — рядом лежащий Фаль, как всегда обнаженный по пояс, еще бочком валялся под одеялком, спокойненько подперев голову рукой со взглядом научного руководителя.

— Умираю, — честно призналась, стараясь предотвратить взрыв ядерной бомбы в пределах своей головы, потому крепко за нее вцепилась. — Злые ваши дрогги… дроггеры… как их там. Такое зелье колдуют.

— Вообще, они его настаивают, — подсказал Фаль, осторожно подтягивая меня к себе, и касаясь подушечками пальцев моих висков. Я прикрыла глаза, конкретно ощущая постепенное затишье адской боли.

— Фаль, — решилась тихонько спросить. — Почему из-за меня мы постоянно влипаем в неприятности? Что ж я их так притягиваю…

— Не вини себя, — ласково отозвался мой мужчина, нежно улыбнувшись. — Ты не ожидаешь подвоха там, где в твоем мире было бы безопаснее. Скажем, просто по неопытности.

Поведя руками по волосам, поверх рук Фаля, и не найдя ни одной цепочки и другой побрякушки, озадаченно открыла глаза. Дроу, как бы, между прочим, кивнул на кресло и я все свои «аксессуары» обнаружила. Кажется, Фаль спас меня от преждевременного облысения. Понятия не имею, как бы сейчас все это из волос выдирала.

— Я тебя обожаю, — улыбнулась ему за чудесное исцеление и заботу о моем бренном теле.

А поцеловать себя в ответ не дала, сразу же соскочив с постели и, счастливая, ускакала в ванную.

Уже вернувшись и дождавшись Фаля из ванной, была при своем обычном параде. Куртка висела перекинутой через спинку кресла (как я была счастлива, когда удалось найти свои вещи в Доме Цветов, я не надеялась). Плотные, пусть и облегающие, коричневые брюки, в которых холода не страшны. Сапожки из-под эльфийской руки отлично смотрелись под них, доходя до колена.

А вот со штанами, подчеркивающими «все прелести», Фаль заставляет меня носить туники, все эти прелести скрывающие. Хотя я видела, что многие не носят! Это просто ему так хочется. То, что он неровно дышит к моей пятой точке, я уже давно заметила. Но это же не значит, что все.

Потому сидела я сейчас в свободном алебастровом подобии пуловера, точно доходящим мне ниже уровня бедер. Как бонус, с длинными рукавами. Зато тепло. Это, конечно, не местное одеяние, но мы и так скоро уезжаем.

Собственно, Фаль и застал меня, сидящую с ногами в кресле, заплетающую недавно высохшие волосы в простую косу.

— Сегодня мы здесь последний день, — так и не облачившись, мужчина опустился на корточки перед моим креслом, завлекательно сверкая телесами. Хвастается, хитрый. — Куда бы ты хотела?

— Фалюш, — начала я осторожно. — В западной части городка, в отдалении, я видела заброшенный храм…

— Ая, — было заметно, что Фаль не ожидал, что я снова заговорю об этом. Он даже изменился в лице. — Мы же… Ты же не была против того, чтобы мы…

— Фаль, — остановила его мысли, прижав пальцы к его губам. — Я останусь с тобой, Фалюш.

Глаза моего эльфа расширились, он, наконец, услышал то, что хотел. То, что я вынашивала в себе несколько последних недель, достигло ушей самого дорого мне здесь существа. Как я могу оставить его? Его руки потянулись ко мне, ссаживая к нему бедра, сам же перемещаясь вместо меня на кресло. За толщиной своей же многослойной одежды меня не смущало, что мужчина в одних штанах.

— Я не отпущу тебя, Ая, — он потянулся к моим губам, словно боясь забыть их вкус.

— Я буду с тобой, Фаль, — теперь уже не терзаемая сомнениями, я точно могла сказать это своему мужчине. Сейчас я уже не представляю, как буду жить в своем мире без него. — Но у меня все еще есть дело к вашим богам. Я, правда, хочу понять, как мне узнать о матери. Я беспокоюсь, понимаешь?.. И хочу пробовать связаться с ними и дальше. Кто-то же из них может мне помочь, если захочет… Ты не обидишься, если я буду пытаться?..

Я помню наш ранний опыт, когда Фаль впервые застал меня в храме. А ведь тогда мы были только друзьями! Или уже не были… Блин, а когда мы с ним успели так спутаться? Я уже не разбираю, когда мы с ним были по отдельности. Кажется, всегда были только вместе.

— Не обижусь ли я? — чувствовала руку мужчины под свитером где-то на своей спине. Грелка. — Ая, я мужчина, а не мальчик, я все понимаю. Эгоистично с моей стороны желать тебя только себе. И твои желания естественны, — он опустил глаза, раздумывая. — Честно говоря, я пытался найти что-то, что может помочь тебе связаться с матерью, но ничего…

Я прижалась к губам родного мужчины, так и не дав ему договорить. Он втихаря пытался помочь мне?! Господи, заслужила ли я такого мужчину?

Фаль ответил охотно, перехватывая инициативу и прижимая мои бедра к себе.

Открыв глаза, накрыли ощущения, что плаваю в киселе. Неясный взор словно опьянен. Я поднимаюсь в постели осторожно, словно боясь, что руки не выдержат, и я рухну в подушки.

— Ая, где ты? — слышу голос из кресла у стены. Вздрагиваю.

В который раз мой навязчивый внутренний голос пытается выведать мое место расположения. Да что ты такой приставучий?!

Оборачиваюсь, и внутри невольно все холодеет: очертания фигуры все четче. Теперь я могу различить, что фигура действительно принадлежит мужчине. Он массивен, широкоплеч, крепок. Его поза расслаблена. И это все, что я могу разобрать. В целом, он все такое же черное дымчатое пятно моего сна.

Что-то мне не дает сдаться и ответить на понятный, в общем-то, вопрос. Ты же — это я — сам догадайся, если тебе так нужно. Я очень хочу, чтобы ты был просто моим плодом воображения.

Оборачиваюсь, осматривая постель. Верно, конечно, Фаля здесь не будет. В таких снах его никогда нет. Даже не знаю, испытывала бы тогда ощущение защищенности? Впрочем, особо в опасности я и не нахожусь, просто необъяснимое волнение и беспокойство. Словно не мое.

Но вот досада! А ведь под белым одеялом мое тело обнажено! Бросив ошалелый взгляд на тень, натягиваю ткань повыше, до шеи, чтобы прикрыться. Он, может, и не видит… А может и видит очень хорошо. Хорошо, волосы распущены и покрывают часть моего тела.

Нервно сглатываю, понимая, что сон расшалился.

— Ну, же, Ая, — терпеливо протянула тень, словно наклоняя голову к плечу. — Назови местность. Хоть что-нибудь. Тебе нравится мучать меня?

— Да чего ты от меня хочешь? — раздраженно уставилась на него, испытывая дискомфорт от того, что не могу рассмотреть.

— Тебя, — невозмутимо откликнулся он. — Где ты спряталась, моя маленькая избранница?

Это секта какая-то. Я скривилась, не обрадовавшаяся, что меня для чего-то выбрали. Как будто пал неумолимый жребий, и я теперь кому-то что-то обязана. Брр.

— Слушай, кто кого мучает? — скрестила я руки на груди, не забывая при этом зажать одеяло на положенном месте. — Это ведь ты каждый сон являешься, выспаться нормально не даешь. Я днями, из-за тебя, между прочим, хожу как панда. Каждый порядочный сон должен знать меру, ты — сон непорядочный.

— Ты ко мне несерьезно относишься, — голос тени понизился.