Демон тем временем начал терять не только контроль над ситуацией, но и собственный человеческий облик. Кожа слегка покраснела, выдавая в нем огненную принадлежность. Белки глаз окрасились в желтый, а на голове начали образовываться костяные наросты, стремительно удлиняющиеся и принимающие форму массивных рогов. Сильный гад.

Только вот стимула остановиться на достигнутом у меня не было. Чуть склонив голову на бок, я лишь послал новый поток своей повелевающей энергии, заставляя демона ослабить хватку над Аей.

Это то, что мне было нужно. За долю секунды я двинулся вперед, хватая любимую и отталкивая ее себе за спину. В полукруге от разворота обнажаю меч, останавливая его уже у горла демона. Я не смилостивился, я в ярости.

Что значит для демона лишиться рогов? Позор не только на оставшуюся жизнь, все собратья будут знать об его унижении посмертно. Я никогда не стремился унизить врага. Даже во время войны.

Ухватившись за длинный выступ одного из рогов, я с силой дернул голову демона назад, так, что он откинулся, еще дезориентированный после первого моего нападения. А после, не жалея сил, рубанул сразу по обоим выростам на голове…

Страшный рев превзошел окружающий шум. Все присутствующие замерли, всполошенные этим душераздирающим криком. Ловко крутанув меч в ладони, не раздумывая, всадил лезвие четко в солнечное сплетение. Последний кровавый всхлип и расширившиеся в ужасе глаза демона перед разъяренным дроу. Я оттолкнул его ногой в грудь, ссаживая со своего меча.

Подобная картина взбудоражила многих, но стало значительно тише. Не обращая внимания на окружающих, я сразу же обернулся к Ае, все еще находящейся под впечатлением от увиденного. Она уже была свидетелем того, как я лишаю жизней, но никогда ее чувства не были передо мной, как на ладони.

Сейчас это был шок, замешательство и… облегчение. Этот демон так запугал ее, что сейчас ей, всегда полностью отвергавшей убийство любого живого существа, будто стало легче дышать.

Она покачнулась, не в силах скинуть наваждение. Я оказался рядом сразу же. Закинув меч в ножны, даже не потрудился вытереть его перед этим. Подхватил родное тело, прижимая к себе.

— Тише, моя девочка, я рядом, — зашептал я, чувствуя, как тепло, ее тепло, разливается по моим венам. Она доверчиво ткнулась носом в мою грудь, не способная надышаться моей близостью. От этого почувствовал головокружение даже я. Кто бы мог подумать, что вся эта ситуация позволит мне подсмотреть то, что творится в ее душе?

Не в силах сопротивляться, я пригнулся, чтобы поймать ее лицо в плен.

— Нежность моя, — прошептал я, целуя женщину, в этой самой нежности которой я сейчас так явственно купаюсь. И пусть ты молчишь о том, что ощущаешь, я дам тебе время принять свои чувства. Не скажу, что все узнал, чтобы не смутить. Я люблю тебя.

Не знаю, что я сделал, за что боги наградили меня тобой. Однако бороться за тебя стоило, потому что за то, что ты ко мне испытываешь, стоило пожертвовать всем, что имею. Ты единственная во всем мире и принадлежишь мне.

Сладость отвечающих мне губ пьянила, что я не сразу заметил, как мое тело покачнулось. Я устоял, прижимая к себе девушку, но она лишила меня возможности пить ее поцелуй сразу же.

— Фаль, — обеспокоенно она всмотрелась в мои помутненные то ли любовью, то ли усталостью глаза. — Милый, ты… Давай отойдем куда-нибудь, где ты сможешь отдышаться?

— Я хочу тебя, — сказал прямо, в смысл слов вложив все. Любить, защищать, обладать тобой, слиться с тобой, чтобы этот союз уже никто не разрушил. Хочу наслаждаться тобой, девочка.

Глаза ее округлились от моей прямолинейности, она даже что-то хотела мне сказать, но только открывала рот, не найдя нужных слов. Я лишь улыбнулся и, подловив момент, вновь впился в желанные уста, захватывая ее территории своим языком.

Сидя на краю сцены, в объятиях своего мужчины, было уютно, хорошо и очень правильно. Я с трудом представляла, как отцеплюсь от него, когда так соскучилась, будто не виделись вечность. Говорят, я пробыла здесь не больше половины суток…

Полнейший кавардак в огромном зале был похож на место страшной попойки. Столы перевернуты, подушки разбросаны, множество существ разных рас, которых здесь называли Цветами, приходящих в себя и тех, кто от души мутузил надсмотрщиков, не успевших сбежать. Да-а-а-а, месть сладка.

Подняла голову, чтобы взглянуть на своего эльфа. Я сидела у него на коленях, грудью прижимаясь к его груди в области сердца. Одна рука, согнутая в локте, ладонью покоилась на его ключице. Он даже одежду чуть распустил, чтобы я касалась именно кожи, а не ткани. Другая моя рука обнимала дроу, мерно поглаживая его распущенные волосы на спине.

Мой мужчина большой и сильный, мне так приятно смотреть на него. Длинные ресницы закрытых глаз, которые хочется поцеловать, очень нравятся. То, как он собранно ожидает прихода наших друзей, держа под контролем собственные силы, тоже очень нравится. Трепетно касаюсь ладонью его лица, глаза медленно приоткрываются, с каким-то странным оттенком наблюдая за мной. Кстати, что тоже очень западает в душу.

То, с какой деликатностью и осторожностью он пытался выведать у меня, кто меня здесь успел обидеть, тоже сильно умиляло. Мой эльф.

— Мой хороший, — говорю ему, с улыбкой поглаживая щеку. Прислоняюсь ближе, обнимая его плечи руками. — Спасибо тебе, Фаль.

— За что? — он вновь закрывает глаза, удобнее подсаживая, оставляя свои руки на моих бедрах.

— За то, что ты такой, — честно признаюсь, прижимаясь губами к его шее. — За то, что ты есть у меня. Не представляю, как такой мужчина три сотни лет был без пары. В моем мире тебя бы растащили по сувенирам.

Фаль беззвучно посмеялся. Шутка шутками, но я бы за его безопасность у нас не ручалась.

— В таком мужчине в первую очередь видели дроу, — чуть откинул он в сторону голову, открывая мне больший доступ к его шее. — Именно так просто, как на мужчину, изначально без страха и предубеждений, смотрела на меня лишь ты. И это нормально здесь, Ая. Необычно как раз твое отношение.

Тут пришла моя очередь посмеяться.

— Вообще-то, изначально я смотрела на тебя довольно настороженно, — с улыбкой вспомнила я, как впервые увидела своего Фаля в темнице, у дальней стены, не особо идущего на контакт. И то, в итоге сделал он это чисто из любопытства.

— То, что сделала тогда ты, не сделал бы ни один здравомыслящий житель этого мира, — дроу сдвинул одну руку с моего бедра на талию. — Не здравомыслящий, может, и сделал, но я таких не встречал. Так что твое понимание «довольно настороженного» здесь граничит с легким сумасшествием.

— Ты утрируешь, — посмеялась я, понимая, что обстановка разряжается и наше настроение нормализуется, не смотря на пережитое.

Довольно смеющийся эльф поймал губами свою метку, когда я отодвинулась. Не хочу, чтобы он отстранялся, потому подалась вперед, когда он хотел оторваться и взглянуть на меня. Легкое удивление исчезло сразу же, как наступило удовлетворение. Вопреки ожиданию, вместо метки он целовал губы.

Пришлось пересесть с его колен на краешек сцены, когда мы услышали приближение наших волков. К счастью, ни один из них не пострадал. Он были немного взъерошенными и уставшими, но целыми и невредимыми.

— Ты в порядке? — очень искренне спросила меня Рена, опережая мой аналогичный вопрос, но по отношению к ним.

Я закивала головой, улыбаясь. Не вдаваясь в разглагольствования, срыгнула с насиженного места, подходя и обнимая Рену, от всей души делясь с ней своим теплом, желая передать хотя бы частичку чувства благодарности и спокойствия. Волчица сначала удивилась, но я сразу почувствовала ее руки за своей спиной.

— Все хорошо, Рена, — заверила я ее, поднимая голову. — Спасибо вам большое, ребят.

Ответить мне не успели. Мощная энергетическая волна прошлась по всем нам, заставляя покачнуться на месте. Не знаю, как остальные, но я резко ощутила слабость, от которой чуть не осела на пол. Благо, Фаль сразу же подхватил меня, усаживая на край сцены снова. Ошейник опал сам собой и, как оказалось, не у меня одной.