— Заказывай и объёмы цинка, и ещё один цех строй. Денег на это дам, — кивнул я отцу, — А с майри я сам буду договариваться. Ты, конечно, тоже с нами посидишь, но мне не особо при разговоре мешай, — свои размышления я добавил невольной жестикуляцией, и вдруг заметил, как у отца остекленели глаза.
Твою же дивизию!
Я машу рукой, на которой надет перстень лэра! Я ему так радовался всё утро…
Фактически, я сейчас приказываю родителям, что и как им делать. Ой, стыдно-то как…
— Так, — стащил я злосчастный атрибут с пальца и щелчком отправил его на середину стола, — Давайте договоримся. Я для вас как был просто сыном, обычным Ларри, так им и остался. И для Маришки тоже. Эти титулы и кольца всё равно, что погремушки, а мы — семья. Да, я вырос и кое-чего достиг. Уверен, что вы это оцените, но между нами ничего не поменялось. Я всегда готов вас выслушать, но так как я подрос, то и вам надо привыкать к тому, что иногда стоит прислушиваться к моим словам.
Степень напряжённости, которая звенела, как перетянутая струна, разбавила сестрёнка.
Босиком, в одной пижамке, она пришлёпала вниз по лестнице и сходу залезла ко мне на колени, досыпать там те особо сладкие минуты утреннего сна.
— Вот. Хоть кто-то меня понимает, — тихонько проворчал я, укутывая её холодные ноги в плед, содранный с соседнего кресла.
С организацией праздника я ошибся.
Ректор, и привлечённый к этому делу лэр Мердок, буквально на пальцах поведали мне, что я в корне не прав.
Не гоже такие события отмечать настолько скромно.
Оказывается, это не только моё личное дело, как я наивно считал, а общее достижение всей Академии.
Вот бы никогда не подумал…
Ну, и каков результат?
Праздновать мы будем пусть и не в церемониальном зале Академии, хотя рассматривался и такой вариант, которому я резко воспротивился, но и не в нашем дворике.
Хотя бы потому, что количество приглашённых росло и росло, по мере обсуждения, но когда оно стало переваливать за сотню, то я отрицательно начал махать рукой, чтобы хоть как-то преодолеть наполеоновские планы руководства и не дать им спутать моё отмечалово со свадьбой или коронацией очередного Императора.
Что имеем в итоге.
С меня потребуется ещё двести литров вина и примерно пятьдесят золотых на деликатесы. Академия тоже готова вложиться, этак примерно на сотенку, из которых половина уйдёт на подарки всем причастным и непричастным к моему успеху, а остальное пойдёт на закусь, которую будут готовить чуть ли не десяток поваров.
Теперь из непонятного.
Празднование было намечено проводить в Зимнем Саду старого корпуса.
Тип того, что туда без пригласительных никто не пройдёт, а значит можно будет всем спокойно оттянуться.
Мне очень хотелось спросить у этих двух му… мужиков, уверены ли они в том, что там существует Зимний Сад? Вот сколько я ходил в клуб, пялясь в его окна, ничего подобного там ни разу не увидел. Я же этот корпус в своё время вдоль и поперёк прошёл, чтобы попытаться понять, что там предки понастроили. Одни скучные аудитории и переходы в такие же учебные помещения. Никакого намёка на парк или сад там нет.
Впрочем, мне как раз предстоит визит к коменданту. Есть у меня к нему один важный вопрос.
Понятно, что пошёл я не с пустыми руками. После некоторых размышлений я решил, что для одной начинающей художницы отдельная комната при клубе будет оптимальным решением. И мне очень сильно захотелось, чтобы в ней появился сейф. С этого вопроса я и начал разговор.
— А зачем тебе сейф? Что-то запрещённое прятать собрался? — с явным подозрением спросил у меня вредный старик.
— Ага, — чистосердечно признался я. — Портрет отца Императора. Из личной коллекции герцога Орейро картина. Мало того, что портрет, который я привёз из столицы стоит сумасшедших денег, так я ещё и с герцогом отношения напрочь испорчу, если не дай Релти, что-то с этим портретом случится.
— Ты ври, да знай меру, — насупился Лайзинг.
— Кстати, мы завтра кое-что отмечать будем с преподавателями здесь у вас. В Зимнем Саду, — с намёком постучал я пальцами по столешнице, на которую выложил полотняный мешок с подношениями, приятно звякнувшими, когда я их ставил на стол.
Два перстенька на моей руке, да каких!
— Надо же! Удивил! Слышал я про твой успех на турнире. Неужто за это награды и титулы раздают?
— Нет. За другое дали. В основном за пьесы для Императорского театра.
— Тьфу ты. Нашёл, чем гордиться, — искренне расстроился старик.
— Как посмотреть. Мне сам Император сказал, что соседним странам мы прилично нос утёрли, — добавил я долю фантазии в свои рассуждения, — Теперь пусть попробуют сказать, что Империя Конти — страна варваров. Там столько послов на премьере было, и все стоя аплодировали.
— Так. А зачем ты сюда портрет притащил?
— Копию надо будет снять, — не стал я раскрывать истинную цель, как и было договорено с герцогом.
— Тю… Ты ещё и художник?
— А то!
— Ну-ка, нарисуй мне что-нибудь, — ехидно ухмыльнулся Лайзинг и довольно шустро притащил мне бумагу и карандаш.
Шаржи у меня всегда выходили хорошо. Тем более, тут попался такой колоритный типаж. Так что минут через десять комендант мог на себя полюбоваться.
— А почему у меня рюмка в руке нарисована?
— Это вы неправильно сказали, уважаемый. Это я должен был спросить, а почему у вас в руке её до сих пор нет? — вытащил я первую бутылку из мешка.
Короче, меня опять обманули…
Я-то думал, что мне придётся звать парней и тащить откуда-то здоровенный и тяжёлый ящик, но нет. Когда мы прошли в нужную комнату, то Лайзинг повозился с панелями на стене и перед нами открылась внушительная дверца целого шкафа.
— Зарядишь вон тот накопитель, а потом сюда капнешь капельку крови, и никто, кроме тебя эту дверь не откроет, — выдал он мне вполне внятную инструкцию по пользованию, ещё раз перед этим показав, куда и в какой последовательности надо нажимать.
— А если мне ещё для одного человека доступ потребуется?
— Тогда при открытой дверце пусть и он добавить свою кровь.
— Понял. А покажете, где Зимний Сад находится?
— Там сейчас уборка идёт. Позже посмотришь, — дал мне ясно понять комендант, что купленная мной степень его благосклонности на этом закончилась.
Ну и ладно. По крайней мере я узнал, что Зимний Сад всё-таки существует.
В запасе у меня есть пара часов свободного времени, и его нужно использовать максимально эффективно. А что в таких случаях делает грамотный руководитель? Правильно! Он заставляет других работать себе на пользу, пока сам отдыхает.
Короче, я пошёл искать Элину. Чем раньше она приступит к написанию живого портрета, тем лучше для всех, и мне спокойней.
Да, чего уж скрывать-то теперь… Это была моя инициатива, как только у нас зашёл разговор о подарке Императору. Я сам напомнил герцогу, каким удачным у предыдущего государя вышло его правление, и высказал мысль, что ходят слухи про живой портрет его отца в роли советника. Что характерно, герцог мои слова не опроверг и потребовал продолжать. А мне что — я взял и продолжил. Сказал, что у меня есть свой человек с таким Навыком. Больше того, одна из его работ висит у меня в кабинете, и возможно это помогает всем моим удачным начинаниям.
Нет. Этого я не утверждал, а всего лишь предположил. Так что, если у герцога где и был артефакт Правды, то он не должен был мигнуть красным.
Короче, напустил тумана, как смог. В итоге заработал себе кучу головняка, но если всё срастётся, то мои усилия сторицей окупятся.
В фойе женской общаги всегда людно, чему я уже не удивляюсь. Вот и сейчас, чуть ли не полторы дюжины девушек, курлычут, разбившись на стайки, о чём-то своём, чисто девичьем. Завидую им. О чём можно столько говорить⁈ Это же талантище какой нужен! Мне ли, пробующему писать пьесы и книги, не знать, как порой тяжело слова даются, а тут — чистый фонтан нескончаемых диалогов!
