— Да ты знаешь человеч… — и осекается.

Ага, не такой уж ты непробиваемый, с торжеством думаю я.

— Знаешь, иномирянка, — начинает он снова, — сколько женщин были бы вне себя от счастья, если бы я надел им на руку этот браслет?

Ох ты ж, поди ж ты. Какое самомнение.

Я фыркнула:

— Да, пожалуйста, пусть хоть тараканов под кожей носят, а с меня снимите эту змеюку. Всегда терпеть их не могла.

Синева глаз Айварса сменяется чернотой. Он что оскорбился? В принципе, понять можно: князь на выданье, а тут я со своим: «Заберите свою брачную финтифлюшку». И что на меня нашло? У меня же есть опыт общения с неадекватами. Чего только стоила подработка в кафе в двух кварталах от Монмартра на стыке с местами, которые облюбовали мигранты. Да и в дьютике Дубая клиент разный попадался.

— У меня фобия ко всем рептилиям, — спешу уточнить я, стараясь, чтобы голос звучал жалобно.

— Фобия? — переспрашивает с недоумением брюнет. — Это что?

— Ну терпеть их не могу.

— А каких именно рептилий терпеть не можешь? — голос Айварса звучит задушевно.

— Ящериц, змей, — перечисляю я, не чувствуя подвоха.

— Драконов, — подсказывает брюнет.

— Драконов, — машинально повторяю я.

Ой, я опять ляпнула не то? Брюнет кашляет, пытаясь сдержать смех. А у Айварса дёргается уголок породистых губ:

— Придётся привыкать, человеч… иномирянка.

— К ч-чему?

— К жизни в Айсгарде. Тут, знаешь ли, рептилия на рептилии. И с одной из них сегодня должна была состояться моя помолвка, которую ты сорвала.

— Это вы о госпоже Альве? Неужели она змея?

Кажется, последнее было лишним. Уж не знаю, какой чёрт дёрнул меня за язык, но одна мысль о тётке, оравшей, что меня надо убить, приглушила мой инстинкт самосохранения.

Глаза Айварса снова темнеют, а зрачки становятся вертикальными. Подумаешь, какие мы нежные.

— Достаточно, — жёстко обрывает он. — Мне надоели твои дерзости. И я тоже не в восторге от того, что придётся какое-то время терпеть тебя рядом.

Сейчас в его голосе звенит сталь. Наверное, я должна испугаться, но боюсь я сейчас только одного: застрять здесь и разрушить свою жизнь, которая только-только начала налаживаться.

— Так не терпите, — рявкаю я. — Отправьте меня домой и забудем друг о друге.

— Отправим, как только найдём способ избавить тебя от печати и вернуть браслет, — холодно говорит Айварс.

И вот тут я ощущаю странное разочарование.

Зря я что ли прочитала множество романов в сети про попаданок? И все они оказывались рядом с могущественными властителями: лордами, драконами, магами и прочими, влюблявшимися в земных девушек с первого взгляда. А этот… тип… уже мечтает от меня избавиться. Мои сожаления абсолютно нелогичны. Мне ведь он ни капельки не нравится. О да, я в этом абсолютно уверена. Высокомерный хам, да ещё и блондин.

Тогда откуда чувство тоски и потери? Понимание приходит сразу же. Все девушки мечтают о сказке. И попади я к нормальному мужчине, а не к этому надутому индюку, я, быть может, не рвалась бы домой. Да, моё разочарование связано именно с этим.

Но раз так, спасение утопающего — дело рук самого утопающего. Мало ли, что нужно ему, а мне пора домой.

Беглый взгляд в сторону арки: и я вижу мерцание. Смотрю пристальнее: никаких сомнений — там дверь лифта, и она то появляется, то исчезает. Шестое чувство подсказывает мне, что время на исходе. Мерцание всё реже.

Оглядываюсь на своих пленителей. Момент — лучше некуда. В зале появился слуга в ливрее и два стража. Айварс что-то им втолковывает, а его приятель стоит рядом. И никто не смотрит в мою сторону. Сейчас или никогда.

В школе мы сдавали стометровку. Я всегда проигрывала на старте. Может, просто мотивация была слабая? А, может, надо было кроссовки на туфли на каблуках сменить. Это я к тому, что с места я сорвалась — куда там олимпийцам. И расстояние не более десяти метров. Успею.

Арка совсем рядом, и дверца лифта больше не мерцает. Она ясная и чёткая. Мой мир ждёт меня. Ещё пара шагов.

–——–—

* Макс Фрай «Лабиринты Ехо»

Я влетаю в уже знакомую железобетонную стену, одетую в синий сюртук.

Уй, как больно. Да как он смеет?

— Пусти, гад! Отпусти меня, — изо всех сил бью кулаками по широкой груди, чувствуя, как с каждым ударом усиливается боль в руках. Я словно по каменной кладке долблю.

Да что же это такое?! В следующую секунду мои запястья перехватываются, и я, продолжая вырываться, от безысходности впиваюсь зубами в удерживающую меня руку.

Под тканью сюртука нечто очень твёрдое. Ощущение, что я скорее сломаю зубы, чем сделаю ему больно.

Блин, он что из железа? Отшатнувшись назад, смотрю с изумлением на кисти, сжавшие мои запястья. Вместо кожи — чешуя, а вместо ногтей — длинные когти! И это всё увеличивается в размерах. Трещит ткань рукавов, расползаясь от манжет выше по предплечьям и плечам, и в прорехах видна всё та же чешуя. А затем синий сюртук взрывается, отбросив меня назад.

Я не падаю на пятую точку только потому, что меня подхватывают чьи-то руки. Но сейчас мне не до благодарностей спасителю моего копчика. Передо мной динозавр, то есть, конечно же это дракон. Настоящий. Но уж очень похож на тиранозавра Рекса из Юрского периода.

И если я не теряю сознание, то только потому, что не умею этого делать.

Рептилия в ярости. Чтобы понять это, не нужно быть драконоведом. В раскрытой пасти бушует синее пламя. А хвост хлещет по полу, оставляя глубокие вмятины. Но первый разрушительный удар приходится на ту самую арку. Меня обдаёт крошевом от разлетевшихся цветов. Я инстинктивно зажмуриваюсь, думая, что они стеклянные, но нет, белая пыль обжигает холодом. Лёд? Или мои разбившиеся надежды?

А в следующее мгновение меня оглушает рёв гигантской ящерицы, ой, тьфу, дракона. Я зажимаю уши ладонями, но, кажется, чуточку не успеваю. Быть мне глухой пару дней. Я думаю об этом почти равнодушно, а думать надо бы о другом.

Кто же это так разозлил рептилию? Неужели я?

Прооравшись, драконище закрывает свою зубастую пасть и тянется мордой ко мне.

Попытка отступить пресекается тем, кто меня держит. Но нет, он не собирается скармливать неудачливую беглянку ящеру. Уже в следующее мгновение мой спаситель задвигает меня за спину, закрыв собой от дракона. Это Вальгард. Он бесстрашно делает шаг вперёд навстречу своему агрессивному приятелю и начинает что-то медленно речитативом произносить на незнакомом языке. Слов я не понимаю, но голос звучит успокаивающе.

Я же, пользуясь случаем, потихоньку пячусь. Чем дальше, тем лучше. Надежда вернуться домой погасла с разрушением арки, но жить всё равно хочется.

Дракон тем временем нависает над Вальгардом, явно прислушиваясь к его словам, но я не обманываюсь, глаза с вертикальными зрачками следят за мной. И я останавливаюсь, чтобы не спровоцировать новую вспышку агрессии.

Здесь я, гад, пока ещё здесь. Скорости у нас с тобой разные, но я всё равно что-нибудь придумаю. Только осмотреться немного надо.

Наконец, Вальгард заканчивает свой рэп на незнакомом наречии. Дракон некоторое время стоит неподвижно, словно в раздумьях, а потом резко сдувается.

Несколько мгновений в оцепенении созерцаю появившегося в центре зала мужчину. Он стоит на одном колене в позе Шварцнеггера из первого Терминатора. Античная статуя с идеально высеченными буграми мышц. И, прежде чем до меня доходит, что вот так смотреть на полностью обнажённого мужчину неприлично, Айварс поднимает голову и встречается со мной взглядом.

Охнув, я отворачиваюсь, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Я готова провалиться под землю от стыда, словно застали за подглядыванием в замочную скважину.

— Запереть и стеречь, — рычит Айварс.

В пустом зале его слова эхом отражаются от стен.

Моментально с двух сторон от меня вырастают две мощные фигуры. Это стражники. Похоже, сейчас меня поведут в каземат или подземелье, или где тут у них держат иномирянок и прочих преступников. А не пойду, так волоком потащат.