— Краска закончилась, — буркнул хакер, безошибочно расшифровав взгляд приятеля. — Не смог распечатать остальное. Ты, конечно, допер, что найденная сычами дикарка как раз и есть наша знакомая племянница Павлуши. Черт, эти мозгоправы все-таки знают толк в своей работе — я когда девку связывал, и подумать не мог, что еще несколько лет назад… Хотя знаешь, когда мы с Сеней прикручивали ее к стулу, она упиралась, как бешеная.

— Чем все это закончилось? — перебил Хаос, с трудом прогнав вызванные воображением «иллюстрации» к обрисованной Максом картине.

— Приятель, это дерьмово — кроме девочки, которая могла сообщить только свое имя, на территории, прилежащей к домику, никого не было. Парочка обнаруженных трупешников, конечно, не в счет. Менты напрягли свои гнилушки и пришли к выводу, что маньяк по неведомым причинам улизнул, а может, просто вовремя смылся, увидев возле своего логова чужие луноходы с мигалками. Короче, дело ясное, что дело темное.

— Погоди, — Хаос потряс в воздухе листами с распечатанной информацией. — Какой-то галимый цирк вырисовывается. Ты когда-нибудь слышал эту сказочку о маньяке, баклан?

— Дело ограничилось парочкой заметок в газетах, естественно, без упоминаний о том, что какое-то время неподалеку от города действовал маньяк, — хакер пожал плечами. — Почему-то историю поторопились слить, я сейчас с трудом нашел вот это, — он кивнул на распечатку. — Что касается интересующей тебя персоны, то… от нее ничего не добились. Скорее всего, девка продолжала бы томиться где-нибудь в дурке, но ей здорово, даже как-то фантастически повезло. Земля, на которой располагался «каменный мешок», принадлежала некоему влиятельному бизнесмену Владимиру Анисимову. После всего случившегося дядю уведомили о подробностях, он побушевал маленько, а потом вызвался сам поговорить с единственной выжившей свидетельницей. Итог — он пожелал удочерить явно помешанную девчонку, что и проделал без особого труда. Так наша крошка очутилась в семье брата Павлуши.

— А ее настоящие родители?

— Говорю же, она ничего не сообщила о себе, кроме имени, — Макс развел руками. — Сычи могли бы ее прижать, мозгоправы — напичкать таблетками до беспамятства, но — повторюсь — ей повезло, вмешался Анисимов, и с появлением этого богатого дяди наши драгоценные бюрократы свели свою деятельность к минимуму.

— Какой-то бред, — буркнул Глеб сквозь зубы. — Разве такое бывает, а?

— И не такое бывает. Тебе ли не знать?

ГЛАВА 9

ВЕРА

До моих ушей смутно, как сквозь ватную пелену, долетал шепот дождевых капель.

От кончиков пальцев и дальше по телу пробежался ощутимый ветерок, и я дернулась, непроизвольно сжалась в комок, пытаясь сохранить остатки тепла. Предприняла попытку обхватить свое тело отчего-то затекшими руками, но мне это не удалось — заведенные за спину запястья оказались надежно стянуты толстой веревкой. Резко вскинув голову, бросила быстрый взгляд вокруг и замерла в недоумении — я находилась в собственной гостиной.

Да, знакомая обстановка — столь любимый Павлом готический стиль, изящный, не лишенный приглушенных ноток мрачности. Мой взгляд скользнул к низенькому столику, на котором сейчас находился тяжелый подсвечник; все свечи в нем горели, но света все равно было недостаточно.

Окно приоткрыто — вот почему я слышу звуки дождя.

Еще пара секунд уходит на то, чтобы с облегчением убедиться — я по-прежнему в своих шмотках, с меня даже не стянули обувь, просто бросили здесь, бесчувственную, предварительно скрутив руки сзади веревкой. Есть только один человек, который мог все это проделать именно в заданные промежутки времени между тем, как я отключилась, и тем, как пришла в себя.

Проклятый тип в пижонском пальто.

Сцепив зубы, я кое-как поднялась на колени и яростно заелозила скованными руками, пытаясь ослабить путы. Веревка натерла запястья, но я совсем не обращала внимания на боль, полностью сосредоточившись на своем деле.

Во что бы то ни стало нужно избавиться от умелых пут, паника и лишние хаотичные мысли в этом явно не лучшие помощники.

Откуда-то с кухни доносились приглушенные голоса — кажется, телевизор, но вполне может быть, что это Том вместе со своими подельниками ведет какой-нибудь высокоинтеллектуальный разговор.

Осторожно, стараясь не шуметь, я поднялась на ноги и, присев на подлокотник кресла, быстро стащила с ног обувь, рассудив, что стук подошвы наверняка привлечет лишнее внимание. Бросила быстрый взгляд в сторону дверного проема, мысленно отмела эту идею и покосилась на окно.

Да, может сработать, но сначала все равно необходимо избавиться от веревок.

Я вновь осмотрелась в поисках чего-то подходящего, пробежалась глазами по полкам, заставленным всякой ерундой, мысленно припомнила, что находится в шкафах, и в конце концов уперлась взглядом в подсвечник. Понятия не имею, получится ли, но выбора, похоже, нет — надо попробовать использовать эту возможность.

Как же хорошо, что в свое время Павел заказал в гостиную низкий столик, потому что в противном случае мне пришлось бы сейчас очень и очень худо.

Сделав усилие, я подняла руки выше и, привстав на цыпочки, устремив взгляд через плечо на пляшущее пламя одной из свечей, приблизила узел к огню.

Черт!

Полупрозрачная огненная искорка обожгла содранную кожу на запястье, и я со всей силы закусила губу, зажмурившись от боли. С трудом подняла сцепленные руки чуть выше, но неумолимое пламя все равно доставало раны. Из глаз брызнули непрошеные слезы, вызванные болевым шоком. Я вновь зажмурилась, попыталась оторвать ладони друг от друга. Оплавленная веревка поддалась, и я, спешно смахнув с щек две прозрачные мокрые дорожки, сунула в карман остатки бечевки, спешно бросилась к окну.

Не успею — это стало ясно, как только я устроила ладонь на оконной ручке; из коридора послышался звук приближающихся шагов.

Я метнулась к одному из кресел, затолкала снятую обувь подальше, сунула руки за спину и села.

Том уже успел где-то скинуть пальто, и теперь расхаживал по моим комнатам только в тонком свитере, плотно облегающем мускулистый торс, и темных джинсах узкого покроя. Двоих его толстолобов поблизости видно не было, однако я почти не сомневалась, что они где-то в доме.

— Интересное кино, — он присвистнул, прошел вглубь гостиной и вальяжно развалился в соседнем кресле.

Я не спускала с него глаз, надеясь, что раздражение, возникшее, когда он пришвартовал свой зад на золотистую обивку моей мебели, не слишком заметно.

— Что все это значит?

— Ловим твоего дружка на живца, — охотно разъяснил Том и, по-видимому, усомнившись в моих умственных способностях, счел нужным пояснить: — Живец — это ты.

— Я догадалась. А дружок, стало быть, все тот же неизвестный мне Хаос?

Том хмыкнул и одобрительно кивнул светловолосой головой.

— Такими темпами мы определенно поладим.

— У вас потрясающая способность по-своему интерпретировать мои слова, — я вздохнула, опустила глаза на свои колени и какое-то время рассматривала невесть откуда появившееся темное грязное пятно на джинсовой ткани.

— А у тебя — вести разговоры со злыми дядями, — хмыкнул Том.

Я подняла на него взгляд.

— Вы ничего не добьетесь, потому что не там ищете. Я не имею никакого отношения к вашим делам.

— И поэтому Хаос появился именно в то время, когда Павел должен был передать моему человеку кое-что важное? — Том вскинул голову. — Только ты могла разузнать о месте и времени встречи, других вариантов попросту нет.

— Не нужно делиться со мной своими соображениями, я хочу жить и не хочу вникать в тонкости вашего мира, — невозмутимо сказала я.

Том побарабанил пальцами по подлокотнику, сопроводив это действие задумчивым взглядом.

— Все еще надеешься меня перехитрить? — я различила нотки раздражения в его голосе. — Сколько еще раз я должен тебя предупредить, чтобы в этой, — он демонстративно ткнул указательным пальцем в мою сторону, — голове хоть что-нибудь отложилось?