Взлететь не удается, но я и не падаю. Световые мечи в моих руках словно размножившись многократно превратились в оперение широких крыльев, и я парю над площадью. Медленно-медленно опускаюсь, но все равно лечу. Чуть подворачиваю крылья и захожу на круг вдоль фасада цитадели, а потом приземляюсь, пробежавшись по мягкому ковру из серой взвеси.

С тихим шелестом сворачиваются крылья, превращаясь вновь в узкие сияющие клинки.

— Ух ты! — Остановившись, выравниваю перехватившее от восторга дыхание. — Я летел! Пресвятые Хранители, я летел почти как птица!

Чуть успокаиваюсь и взгляд упирается в зубчатый верх башни.

«А снизу вверх слабо?!» — Вспыхивает в голове заполошная мысль, и я уже готов попробовать.

Беру небольшой разбег, набираю скорость и, оттолкнувшись что есть силы, прыгаю вверх. Представляю как мечи трансформируются в крылья и тут же слышу их характерный шелест. Мой рывок наполняет их силой, и я, словно подброшенный мягкой волной, взлетаю на самый верх башни.

Не останавливаясь и не складывая крыльев, вскакиваю на зубец бойницы и прыгаю на соседнюю башню. Между ними шагов тридцать, сорок, но я, уже приноровившись, сначала набираю высоту, а потом свободно планирую прямо на верхнюю боевую площадку.

Неописуемый восторг охватывает меня и я, разгоняясь, перепрыгиваю на следующую башню, потом на следующую и на следующую пока, облетев всю крепость по кругу, не возвращаюсь на ту прежнюю, с которой начал.

Приземляясь, сходу складываю крылья, превращая их в разящие клинки и тут же вставая в стойку, наношу первый удар символическому противнику.

Блок, выпад и удар вторым клинком! Разворот, уход в сторону и атака сразу с двух сторон!

Выдыхаю и, погасив мечи, делаю изящный поклон.

— Мне очень жаль, но вы мертвы, сиятельный гранд! Вы сражены мальчишкой, неприкасаемым! — Улыбаюсь во весь рот, довольный своей шуткой и воображаемой сценой. — Никто не будет скорбеть о вас, ибо вы натворили на земле слишком много зла!

Выхожу в реальность и вместе с приятным ночным дуновением слышу в голове голос Гора.

Что за ребячество, и как всегда по ночам! Может быть, я и не сплю как вы, людишки, но все равно это время мне нравится проводить в философских раздумьях о вечном, а не в суетных разговорах с одним маленьким, но очень беспокойным человечком.

Даже его ворчание не способно омрачить мне такой волшебный момент, и я, все еще улыбаясь, удивленно спрашиваю:

— Что за наезды?! Я вроде бы ничего не просил и никого не беспокоил!

Ты беспокоишь меня уже одним своим наличием! — Гор, в отличие от меня, пребывал в дурнейшем расположении духа и ничуть этого не скрывал. Его голос заскрежетал в моем сознании как ржавое железо. — Беспокоишь меня этой своей противоестественной удачливостью и невесть откуда взявшимися способностями к саморазвитию. — Тут он изобразил тяжелый вздох. — Но несмотря на все мое раздражение и недовольство я всегда выполняю свои обязанности по отношению к носителю заклинания Прим Сияние Тьмы.

Такое затяжное начало меня заинтересовало. Зная Гора, я могу точно сказать, что без веской причины, он такой словоохотливостью никогда не отличался. С нетерпением жду продолжения, и тот, выдержав театральную паузу, продолжил:

— Негласные правила хорошего тона гласят, что я незамедлительно должен известить носителя заклинания о изменениях в его статусе, поэтому твоя тяга проводить все свои изыскания и тренировки по ночам так меня и раздражает. — Он еще помолчал, и видимо, решив, что чересчур разболтался, быстро скомкал концовку своей речи. — В общем, поздравляю! Ты перешел на пятый уровень и тем самым завершил дан «нападение». Резерв твоей защиты с этого мгновения вырос до шестнадцати уровней.

Утро началось с того, что мое радостное настроение омрачилось мыслью о найденном мною проходе в мир Тьмы. Тревожные вопросы, не отпускавшие меня со вчерашнего дня, с пробуждением вновь встали передо мной в полный рост.

«Что с ним делать?! Надо ли мне вообще лезть в это дерьмо?! Может дождаться Комиссии Ордена, пусть они разбираются. У них то, чай, опыта в таких делах поболе».

Они мучили меня вчера и появились в голове сразу, как только я проснулся, и понятно радости бытия не добавили.

Пока Салах лил мне на руки воду из ведра, пока я плескал ее себе в лицо и фыркал, изображая бодрое утреннее умывание, я в очередной раз обдумывал навалившуюся проблему. Вопросов было много, а ответов ни одного.

«В любом случае, надо пойти и осторожненько все разведать, — решил я, утираясь полотенцем, — перед решающим боем нельзя оставлять у себя за спиной такую черную дыру. Сейчас из нее никакая мерзость не лезет, но где гарантия, что не попрет, когда мы схватимся с грандом».

Повесив рушник на крючок, я посмотрел на парней — готовы ли они к походу в неизвестность? С первого же взгляда видно, что магия Таис творит чудеса. Раны практически затянулись, а ребята бодры и веселы.

Заметив мой оценивающий взгляд, Дамир сразу просек в чем дело.

— Можешь не думать, мы в порядке! — Заявил он, глядя мне прямо в глаза. — Говори, что случилось. Я же вижу, ты с самого утра сам не свой!

Рассказываю им про проход, и Салах перебивает меня, не дослушав.

— Так чего ты молчал?! Пойдем завалим эту крысиную нору нахрен!

Тяжело вздохнув, пытаюсь умерить его пыл.

— Не так все просто! Насколько я знаю, можно обрушить гору, разрушить крепость, но проход останется. Его нельзя уничтожить физически, ведь так? — Обращаюсь к Таис, и та утвердительно кивает.

— Да. Эта дыра создана не материально и заделать ее можно только с помощью магии.

Мы втроем тут же устремляем на нее свои взгляды.

— Ты можешь сделать такое?

Таис отрицательно мотает головой.

— Нет! Это не мой уровень! Для такого, кроме магических возможностей, нужен еще огромный запас энергии. — Ее голубые глаза уперлись мне в лицо. — Это скорее задача для тебя, Юни!

Ее слова мне приятны, но пользы от них мало. Свои возможности я знаю и их явно на закрытие прохода маловато. Выходит, что сейчас мы с этой дырой ничего сделать не сможем. В общем то я сильно и не рассчитывал на то, что Таис по силам закрыть ворота Тьмы, но все равно надежда на приятный сюрприз оставалась до последнего.

Обдумав все еще раз, не меняю своего уже принятого решения, о чем и говорю друзьям.

— Как бы там ни было, а хорошая разведка делу не повредит. Надо пойти и пощупать все своими руками. Посмотрим, потрогаем и на месте и решим что делать.

— Правильно! — Тут же восклицает Салах, всегда готовый к любой заварухе.

Дамир же, посмотрев сначала на меня, потом на Таис и своего приятеля, как обычно обволакивает все лишними мудреными словами.

— А почему бы и нет! Всегда лучше знать, чем пребывать в неведении.

Принимаю его слова как согласие и, взглянув на Таис, не даю ей вставить слово.

— Ты останешься здесь! Присмотришь за нашим другом Рустаном и пленными. Да и вообще, пригляд тут наверху нужен, мало ли что!

В голубых глазах вспыхивает возмущенная искра, но я вновь не даю ей возразить.

— Мне нужно постоянное знание о том, что происходит наверху. Никто кроме тебя этого сделать не сможет. Если что-то случится, ты дашь мне знать, и я тут же вернусь. — Заговорщицки подмигиваю ей. — Не успеешь даже глазом моргнуть!

Таис молча соглашается с моей правотой и прячет протест, опуская взгляд.

Сборы прошли недолго. Рустана оставили стеречь пленных и прочий крепостной люд, Таис следить за ним самим и обстановкой снаружи, а сами двинулись по знакомой мне лестнице вниз.

Салах аккуратно крутит ручку подъемника, и корзина с нами троими медленно опускается вниз. Места в ней маловато, и чтобы Салаху было удобней, мы с Дамиром стоим, притиснувшись друг к другу. Разговаривать в такой тесноте желания не возникает, но Дамир вдруг удивляет меня совсем несвоевременным вопросом.