Чпок — с хлопком закрылась прозрачная крышка небольшой пластиковой капсулы в пару спичечных коробков величиной, заключая очередного кровопийцу вполне себе земного происхождения. В следующий миг разряд, у Кира ассоциирующийся с пробоем микроскопической молнии, но на самом деле ею не являвшийся, переместил комара подальше из палаты: не уничтожил, а именно телепортировал.

Одномоментное перемещение малых объектов — единственное, что худо-бедно подходило под наименование «технологии», освоенные фангами в незапамятные времена и привнесенные ими на Землю. «Перемещатели» наделали много шума, были объявлены прорывом науки, наглядным доказательством возможности телепортации. Но дальше научных институтов изобретение не пошло: принципа работы своих «игрушек» фанги не знали, а потому повторить и создать подобные приборы большего размера для грузов значительнее насекомого не представлялось возможным. А так, конечно: чудо, сбывшееся предсказание писателей-фантастов, огромный шаг вперед для человечества, телепортаторы будущего, заменившие метро, вокзалы и аэропорты, мгновенная доставка грузов и людей, колоссальная экономия на логистике, отмирание транспортных отраслей за ненадобностью. Грядущий золотой век, если послушать мечтателей.

Доктор тоже не имел понятия опираясь на какие физические законы один из его соплеменников изобрел подобный прибор, для чего тот служил изначально, просто приспособил для своих нужд: избавления от комаров способом для них абсолютно безвредным.

Доктор — уникальная личность в этом отношении. В своем нежелании убивать кого бы то ни было он, порой, доходил до крайностей. Скажи кто Киру… а пусть месяц назад, что среди фангов бывают эдакие пацифисты, он покрутил бы пальцем у виска и не отказался посмотреть, как Доктор, например, наступит на газон: в траве ведь могут скрываться муравьи, черви и прочая мелкая живность, чью жизнь так легко прервать. Впрочем, фангский слух качественно отличался от человеческого.

Несколько раз Кир пробовал подловить его на старой загадке про птенца и червяка: если не покормить первого, тот погибнет, но в таком случае придется убить второго. Доктор лишь пожимал плечами и обещал обратиться за помощью в решении данного вопроса к кому-нибудь явно сведущему больше него в вопросах существолюбия.

— В двадцати километрах от МКАДа есть лесное озеро, — заметил Кир, чтобы немного отогнать тишину и развеять слишком уж спокойный вечер.

— Да-да? — улыбнулся уголками губ доктор, не показывая клыков. Разумеется, не из-за человека, которого подобное зрелище могло напугать, просто в обществе фангов скалиться «голливудскими улыбками», считалось крайне неприличным: примерно также, как заявиться голым на светский раут, щеголять по улице с распахнутой ширинкой на брюках и показывать всем встречным известную фигуру с участием среднего пальца, называя ее во всеуслышание. То есть ничего, вроде бы, особенного, но вызывает неприятие и осуждение большинства. А к общественному мнению фанги прислушивались внимательно. Было бы странно не делать этого в обществе разрешенных поединков и полного отсутствия кары за убийство на них.

— Озеро знаменито жабами. Говорят, отдельные особи вымахивают с собаку величиной.

— Так уж и с собаку? — не поверил доктор.

— Не с волкодава, конечно, однако со шпица — вполне, — сказал Кир.

— Бессовестно врут, — покачал головой доктор.

Кир усмехнулся.

— Или вы, молодой человек, намекаете на то, будто мой прибор подрывает экосистему данного места? Но, простите, я всего лишь избавляюсь от досаждающих нам обоим насекомых самым гуманным из возможных способов. Или я неправ?

Странно было слышать подобный тон от существа, выглядящего очень похожим на человека, едва перешагнувшего порог двадцатилетия. Довольно высокого, но субтильного, хотя в отличие от того же Кира, доктор, чуть поднапрягшись, мог бы сломать шпалу. У него имелось какое-то замысловато-мудреное имя, но Кир забыл его тотчас, как услышал. Он предпочитал короткое «Док» при обращении, доктор не возражал.

— Ни в коем разе, — заверил Кир. — Цапли, селящиеся на том озере, должно быть, безмерно счастливы, а людям там делать нечего, как и вашим собратьям.

Доктор кивнул и поправил очки — громоздкие, в черной оправе, с квадратными толстыми линзами — он, наверное, был единственным фангом, имеющим сильную близорукость. Впрочем, Кир не столь хорошо знал этих разумных, чтобы утверждать подобное. Во время конфликта он вполне успешно учился их убивать. После — не делать этого. Нынче же настали времена, когда по долгу службы он вынужденно защищал этих странных хищников. И порой — вот, как сейчас — ему даже казалось, будто фанги не столь и плохи. Лучше некоторых людей, так точно.

— Когда Вара являлась самостоятельным миром, наши города стояли посреди лесов, — сказал доктор. — Затем произошел… катаклизм и, — он развел руками. — Бывает.

— Бывает, — согласился Кир. — Москва — довольно зеленый город, — заметил он, — а после слияния с Вариосой стала еще больше и зеленее.

— Именно потому я и поселился здесь.

— Верю. Мне тоже нравится, — сказал Кир и постарался умолчать обо всем прочем, да только не дали.

— Как вы объясняете произошедшее? — доктор задал самый глупый вопрос из всех существующих.

Кир вздохнул.

— Ученые до сих пор поминают геометрию Эвклида (некоторые нецензурно) и много всяких мало понятных вещей; кто-то погряз в религиозных культах, объявив случившееся карой небесной; другие строят предположения одно другого фантастичнее и, возможно, правы именно они. Большинство же просто живет бок о бок с новыми соседями, ведь спорить с фактами — последнее дело, а они таковы: подчиняясь неведомым физическим законам, две параллельные вселенные наложились друг на друга. Так в людской мир двадцать первого века пришли фанги, — продекламировал он.

— Не хватает эффектного видеоряда и названия будущего фильма-катастрофы, — заметил доктор. — Хотя… я не назову случившееся таковой. Вара и Земля не столкнулись, по планетам не прошли высоченные цунами, океаны не выходили из берегов, и вулканы не спешили извергнуться. Просто встретились два якобы параллельных измерения, слившись в одно и потащив с собой все материальное, включая растения, животных и разумных. И ведь даже не установишь: Земля налетела на Вару или наоборот. Просто данность, на которую никто не мог повлиять и, тем более, предотвратить. Однако я спрашивал о другом: что думаете о случившимся лично вы, Кирилл?

— Я? Тоже стараюсь воспринимать как данность. В конце концов, знания отчего и почему ничего не изменят.

Доктор покачал головой и признал:

— Быть может… Слияние по космическим меркам произошло мгновенно: всего лишь за одну ночь. При этом — слава всем законам мироздания! — фанги и люди заговорили на одном языке. То есть, те, которые возникли в Америке, Англии, Австралии — по-английски, во Франции — по-французски, у нас — по-русски и так далее. Думаю, именно благодаря этому мы все не накрылись одним ядерным грибом.

— Некоторые американские штаты до сих пор находятся в состоянии войны с «пришельцами», — напомнил Кир. — Лондон частично разрушен, а Ватикан едва не объявил новый крестовый поход, но быстро одумался.

— Когда все произошло, вам было?..

— Семнадцать, — неохотно ответил Кир. Он не слишком любил вспоминать свое боевое прошлое, тем более, делиться им с бывшими врагами.

— Участвовали в конфликте?

— И ваших убил немало, — с какой-то извращенной мстительной обреченностью сообщил Кир.

— Зато спасли сейчас.

Кир предпочел промолчать. Тишина обрушилась тяжелая и душная, как ковер или бархатная портьера.

— Пора процедур, — спустя минуту или вечность, сказал доктор, присаживаясь на низкую пластиковую табуретку у постели Кира. Ничем больше комната не напоминала больничную палату: только кроватью, застеленной всегда свежим белым бельем и этой табуреткой. Медицинского оборудования здесь не водилось тоже. Фангу оно попросту не требовалось.